Читаем без скачивания Безумный корабль - Робин Хобб

Грэйг оглядел полянку перед небольшим домиком и глубоко вздохнул. Кругом было так покойно и мирно.

– Сколько лет, – сказал он, – я здесь не был! Когда я был совсем маленьким и еще не начал плавать с отцом, мама, помнится, обычно привозила нас сюда, наверх, чтобы переждать самые жаркие дни лета…

Альтия обвела глазами маленький садик. Постройка выглядела почти игрушечной, лес плотно обступал ее, начинаясь чуть не от самого крыльца.

– Летом здесь в самом деле прохладнее? – спросила она.

– Да. Хотя и ненамного. Главное в другом: ты же знаешь, какая в Удачном иногда бывает летом вонища. Мы, кстати, были здесь и в тот год, когда впервые разразился Кровавый мор. И никто из нас не подхватил его. Мама до сих пор верит – это оттого, что мы избегли зараженных воздухов, витавших в городе тем летом. И после, хоть трава не расти, каждое лето непременно везла нас сюда!

Оба замолчали на некоторое время и стали прислушиваться. Альтия пыталась представить, каким оживленным был этот лесной уголок, когда здесь обитала женщина с детьми. Она в который раз спрашивала себя, как повернулась бы ее жизнь, если бы Кровавый мор не унес ее братьев. Стал бы тогда отец брать ее с собой на корабль?… Или теперь она сама была бы уже замужем и своих детей родила?…

– О чем думаешь? – ласково спросил Грэйг. Поставил стул на все четыре ножки и оперся локтями на стол. Опустил на руки подбородок и стал смотреть на нее. Глаза у него были добрые и влюбленные. На столе перед ним стояла початая бутылка вина, два стакана и тарелки с остатками холодного ужина. Всю еду Альтия привезла с собой. Нынче к ним в дом передали записку. Мать Грэйга обращалась к матери Альтии. Нарья страшно извинялась и спрашивала, не могла бы Альтия выполнить для семьи Тенира одно тайное поручение?… Кефрия, прочитав, высоко подняла брови, однако мать, похоже, решила, что Альтия могла не опасаться за свое доброе имя. Ввиду полного отсутствия такового. Во всяком случае, ее ответная записка выражала согласие.

Дальше все было обставлено очень таинственно. В одной из конюшен Удачного Альтия взяла лошадь и поехала вон из города, сама толком не зная, куда держит путь. У порога какой-то зачуханной таверны на окраине Удачного ее окликнул некий пьянчужка и сунул в руку еще одну записку. Та, в свою очередь, привела ее на постоялый двор. Альтия думала, что там-то и найдет Грэйга. Ничуть не бывало. Ей дали свежую лошадь и снабдили мужским плащом с капюшоном. К седлу ее лошади уже были приторочены набитые переметные сумы. И опять же записка…

Выслеживание Грэйга выглядело, с одной стороны, занятным и таинственным приключением, однако Альтия ни на минуту не забывала, что на самом деле все очень серьезно. С того дня, когда Офелия и ее команда в открытую выступили против сатрапских таможенников с их разбойничьими замашками, Удачный все более разделялся на два лагеря. Кстати, то, что живой корабль быстренько убрали из гавани, оказалось поистине мудрым решением, ибо вскорости в Удачный пожаловали еще три калсидийские сторожевые галеры. Их незамедлительное прибытие породило вполне закономерные подозрения: уж не имел ли главный таможенный чиновник тесных сношений с Калсидой, гораздо более тесных, чем о том догадывались в Джамелии?… Очень скоро невыясненный злоумышленник проник в дом чиновника и безжалостно перебил на голубятне всех голубей. И таможенные склады, уцелевшие в памятную ночь после собрания торговцев, с тех пор поджигали уже дважды… В общем, теперь подле дома таможенного чиновника день и ночь бдели наемники-калсидийцы, а их корабли стерегли гавань и сопредельные воды. Соответственно, многие старинные семейства, ратовавшие поначалу за сохранение прежнего порядка вещей, теперь все внимательней прислушивались к тем, кто поговаривал о независимости от Джамелии…

И так случилось, что главным действующим лицом в ссоре сатрапского таможенника с Удачным стал именно Грэйг Тенира. За его голову была назначена награда, и немалая. Шуточка Брэшена насчет того, чтобы выдать Грэйга и тем самым полностью окупить спуск на воду «Совершенного», отнюдь не несла в себе преувеличения. Пожалуй, следовало ему уезжать от греха подальше, и притом побыстрей, чтобы не вводить в искушение даже тех, что был ему предан!

Вот потому-то Альтия, сидя здесь на летнем ветерке и поглядывая на него через стол, не могла отделаться от недобрых предчувствий. Грэйгу никак нельзя было здесь засиживаться. Она и раньше говорила с ним об этом, не утерпела и теперь:

– Не пойму все же, зачем ты отираешься совсем рядом с Удачным? Взял бы да уехал на любом живом корабле! И как только ищейки сатрапа до сих пор не сообразили, где ты находишься? Ни для кого не секрет, что в Сэнгерском лесу у твоей семьи есть хижина…

– Ага. Не секрет. Они тут уже дважды были, дважды все обшаривали. Может, и еще явятся. Ну и что? Стоит себе домик – заброшенный, совершенно пустой…

Альтия удивилась:

– Это как?

Грэйг рассмеялся, хотя и не очень весело.

– Мой двоюродный дедушка, – сказал он, – был не самым высоконравственным человеком. Семейное предание гласит, что он очень любил назначать здесь свидания… Поэтому на самом деле этот домик очень хитро устроен. Там не просто есть винный погреб, упрятанный за раздвижной стеной главного подвала. Его очень непросто найти, но и он, в свою очередь, снабжен двойным дном: за ним есть еще тайная комнатка. А кроме того, дед разорился даже на «симпатический колокольчик»: он отзывается, если кто-то пройдет по пешеходному мостику, который ты миновала, и потревожат его близнеца. Очень дорогое устройство…

– Но я ничего не слышала, проходя по мосту!

– И не должна была. Колокольчик-близнец – крохотный и тихий, но очень чувствительный. Когда его стронули твои шаги по мосту, у меня здесь зазвенела ответная часть устройства. Возблагодарим же Са, создавшего магию Дождевых Чащоб!…

Он поднял стакан, произнося тост за побратимов, обитающих в Чащобах, и Альтия выпила с ним вместе. Потом поставила стакан и продолжила разговор:

– Значит, ты так и намерен здесь оставаться?

Он покачал головой:

– Нет, конечно. Здесь меня рано или поздно поймают. Сюда надо все привозить, да и народ в окрестностях знает, что я тут обитаю. Многие из числа здешних жителей происходят с Трех Кораблей. Славный народ, но совсем небогатый. Кто-нибудь да непременно возьмет грех на душу… Я уеду, и очень скоро. Потому-то я и попросил маму устроить твою поездку сюда. Я так боялся, что твоя семья не позволит! В самом деле, отпустить тебя сюда одну, да при нынешних обстоятельствах… Правда, в отчаянном положении поневоле и меры отчаянные принимать начинаешь!

Его извиняющийся вид рассмешил Альтию, и она фыркнула:

– Вот уж не думаю, что моя мама в такой ужас пришла. Боюсь, моя детская репутация «мальчишки в юбке» во взрослой жизни только усугубилась! Что для моей сестры – совершенно немыслимое поведение, то для меня – повседневная жизнь…

Грэйг потянулся через стол и накрыл ее руку своей. Тепло и крепко пожал – и завладел ею.

– Могу ли я, – сказал он, – заявить, не обидев тебя, что, по мне, оно даже и к лучшему? В ином случае я не смог бы так хорошо узнать тебя, а значит, и полюбить не смог.

Столь откровенное высказывание застало ее врасплох. Она попыталась заставить себя выговорить ответные слова о любви, но не смогла – ложь попросту не пошла наружу. Вот ведь что странно. Она и подозревала, что это было бы ложью, пока не попробовала произнести вслух. Альтия собралась было сказать ему нечто правдивое о том, что и он стал очень ей дорог… что его признание для нее – великая честь… Но Грэйг покачал головой, призывая ее к молчанию.

– Не говори ничего, – сказал он. – Не говори этого, Альтия. Я же знаю, ты не любишь меня… пока. Твое сердце во многих отношениях даже осторожнее моего. Я это с самого начала понял. А если бы у меня самого ума не хватило… Знаешь, до чего подробно Офелия мне втолковывала, как именно я должен ухаживать за тобой? – И он рассмеялся над собой. – Собственно, я у нее совета не спрашивал, но ты же знаешь ее. Да и мне она до некоторой степени вторая мать. А потому и не дожидается, пока я за советом к ней обращусь.

Альтия благодарно улыбнулась ему.

– Славный ты парень, Грэйг, – сказала она. – Знаешь… жизнь у меня последнее время такая, что ни думать о себе, ни мечтать времени не остается. Семья наша нынче в дыре, и все это – на меня. Мужчин-то в доме, почитай, нет, так что спрос весь с меня. Вот и за «Проказницей» некому больше отправиться…

– Да, ты уже говорила, – вздохнул Грэйг, и его голос не выражал полнейшего одобрения. – То бишь с надеждой увезти тебя я уже благополучно расстался. Подозреваю опять же, что даже в нынешние смутные времена на столь поспешную свадьбу все равно посмотрели бы косо. – Он перевернул ее руку в своей и большим пальцем пощекотал ладонь. По руке до самого плеча разбежалась дрожь удовольствия. – Но что будет потом? – глядя на ее ладонь, продолжал Грэйг. – Настанут лучшие времена…-Он прислушался к собственным словам и невесело рассмеялся: -…А может, и еще худшие. Мне хотелось бы думать, что когда-нибудь ты все же встанешь рядом со мной и войдешь в мою семью, Альтия. Ты пойдешь за меня замуж?