Читаем без скачивания Люфтваффельники - Алекс Сидоров

А в это время, лейтенант Зайчик сидел в канцелярии командира роты в кресле Володи Нахрена и строил наполеоновские планы. Он вытянул свои ноги и положил их прямо на полированный командирский стол. Зайчика распирало от гордости за себя любимого и за доверие, которое на него свалилась. Еще бы, офицер без году неделя, а сам великий и ужасный Серов, назначает его — лейтенанта Зайчика, исполняющим обязанности командира 4-й роты. Это успех! Это, просто, фантастика!

Крыша у новоявленного полководца треснула, и шифер отъехал в сторону. В голове Зайчика роем вились дерзкие мысли, которые по закону «броуновского движения» хаотически сталкивались и, сменяя друг друга, все дальше отдаляли сознание лейтенанта от суровой реальности бренного мира. Одна дерзновенная мечта сменялась другой, Зайчик грезил наяву.

«Значит, разглядел все-таки зверюга Пиночетовская, жилку мою командирскую! Косточку офицерскую! Признал незаурядные способности организатора и руководителя! Ага! Хватит, довольно мне — таланту военному, прозябать в тени за спиной у бездарности — капитана Хорошевского! А все из-за скромности моей природной, воспитали родители тихоней, вот и помыкали меня солдафоны различные. Довольно! Сколько еще Хорошевский будет на моих феноменальных способностях, идеях и предложениях выезжать! Тупица аморфная, амеба бесхребетная, все ему «по хрену». Не даром, его «На хрен», курсанты прозвали. А я не такой, нет! Я — вулкан идей, генератор. У меня планов громадье! Я такое заверну! Я еще себя покажу! Обо мне узнают, заговорят! Мне надо только развернуться в полную силу, масштабно! Да если так дело дальше пойдет, то и карьера будет просто вертикального взлета. Оправдаю доверие комбата любой ценой. В рот смотреть будут, асфальт грызть, но рота будет образцовой! Вернется капитан, а надобности в нем уже и нет. Рота носит звание «отличной»! Подтянутая в дисциплине, первое место в спорте и на строевом смотре! Кто такое чудо сотворил? Кто такой молодец?! Кто, это расхристанное и распущенное курсантское быдло, в чувство привел и в строгие рамки поставил? А вот он — лейтенант Зайчик! Да, что там лейтенант, коли дырку парень! Заслужил-заслужил! Заработал! Выстрадал! Старлей Зайчик! Звучит, однако. Ох, отслужу! Эх, оправдаю! Замордую роту, в порошок сотру, а славу себе добуду. Комбат рано по утрам приходит, а моя рота, да, именно — это моя рота, уже на зарядке. Ровненьким строем бежит, точно в ногу. Левой, левой! А впереди командир роты — лейтенант Зайчик, скромненько так бежит, но легко и уверенно управляя этим стадом. А тут Серов, откуда не возьмись нежданно-негаданно навстречу идет, на часики свои посмотрит и одобрительно кивнет головой. Плюс в мою копилочку. Красота! Вот, прямо с утра, бодренько так и начнем. Как раз и костюмчик вовремя женушка прикупила. Новенький «Адидас». Очень кстати. А Хорошевский пусть себе поправляется, не спешит, не торопиться. Здоровье обстоятельного к себе отношения требует, а мне время надо, ой как время мне надо! Пусть подлечится, а я пока тут проявлю себя с лучшей стороны-сторонушки, во всей красе себя покажу. Вот подвезло, так подвезло!».

Зайчик посмотрел на часы и вышел из канцелярии строить роту на вечернюю поверку. Построив личный состав, Зайчик решил лично провести вечернюю поверку личного состава. Он взял у старшины список роты и медленно, с выражением, начал зачитывать фамилии курсантов. Курсант, услышав свою фамилию, громко отвечал: «Я!». Лейтенант не торопясь, подходил к данному курсанту и долго всматривался ему в лицо. Как будто, он заново знакомился с вверенным ему личным составом. Вечерняя поверка затянулась. Обычно, когда ее проводил старшина роты Игорь Мерзлов, поверка пролетала минут за 5-ть, не более. Старшине вполне хватало этих 5-ти минут времени, чтобы огласить все 144 фамилии, стоящих в строю курсантов и отпустить их на вечерний туалет. Зайчик же мямлил уже минут 40-к. Время, отведенное на ночной сон, катастрофически сокращалось. Уставшие за день ребята клевали носом и засыпали прямо в строю, стоя. Наконец, все закончилось и, получив долгожданную команду: «Отбой», мы повалились в родные кроватки, в сладкие объятья Морфея. Но, утро наступило неожиданно быстро.

Электрический свет больно резанул по глазам. Инстинктивно взглянув на часы, все ребята начали дружно возмущаться. До официального времени, отведенного на побудку по распорядку дня, было еще полчаса. У нас пытались украсть целых полчаса законного сна. Возмутительно! Это притом что вчера вечером, долбанный Зайчик затянул вечернюю поверку и отпустил роту на сон, на 40-к минут позже обычного. Где справедливость?! Казарма загалдела.

Стараясь укрыться одеялами с головой, разбуженные курсанты стали дружно проклинать дежурного по роте. Настоятельно рекомендуя ему, срочно засунуть свои «самые быстрые часы в мире» себе же в задницу, причем исключительно плашмя и поглубже, а также немедленно выключить проклятый свет.

— Рота, подъем! Я, что?! Особое приглашение должен повторить?! А ну, строиться на зарядку! Форма одежды — голый торс! Бегом! Я сказал!

Все услышали брезгливо раздраженный голос лейтенанта Зайчика. Это нас озадачило. Обычно скромный и воспитанный лейтенант не позволял себе переходить на хамские нотки в голосе. Ага, понятно! У мальчика сорвало крышу, и начался острый приступ звездной болезни! Ну что ж?! Диагноз ясен! Пока болезнь не перешла в хронику, будем лечить. Прости лейтенант, но это для твоей же пользы!

Зайчик тем временем хаотично бегал по спальному помещению, подгоняя отстающих и заспанных курсантов. Некоторые ребята вообще не отреагировали на крики и на свет, бьющий им прямо в глаза. Они крепко спали. За годы, проведенные в училище, в рамках однообразного и размеренного распорядка дня, необходимость в часах для нас фактически отпала. Наш организм сам давал выверенную команду на сон и на пробуждение, в четко определенное время. А также, на выделение желудочного сока перед посещением столовой и устранение потребности в опорожнении содержимого внутренних органов от продуктов жизнедеятельности — все в строгом соответствии с утвержденным распорядком дня. Привычка, выработанная годами!

Система внутренних часов работала внутри каждого курсанта. Работала четко, качественно, без сбоев, дважды в год, переводя стрелки внутренних персональных часов на один час вперед или назад, в соответствии с принятым общегосударственным стандартом времени. И малейшее отклонение от хода внутренних часов, хотя бы на одну минуту, вызывал в организме дискомфорт и законный протест.

Ребята нехотя поднимались, все-таки приказ командира обсуждению не подлежит. Независимо от его глупости. Дисциплина!

Зайчик словно обезумел, он стаскивал заспанных курсантов на пол вместе с матрасами, грязно ругался и щедро раздавал внеочередные наряды налево и направо. Рота, недовольно бурча, построилась в коридоре. «Эх, лейтенант, не стоит гайки закручивать, не время! Люди и так на пределе своих сил, резьбу сорвешь!», — читалось в глазах у многих ребят.

Мы посмотрели в окна и ничего за стеклом не увидели. На улице висел густой грязно-молочный туман.

Лейтенант нервно бегал вдоль строя и ежесекундно посматривал на свои часы. Он явно опасался пропустить эффектно запланированное утреннее рандеву с Пиночетом.

«Интересно, он так же суетился когда бежал на свидание к своей крольчихе?», — подумалось мне в тот момент. Зайчик открыто изнемогал от нетерпения.

— Рота! Напра-Во! На улицу, Бегом Марш! Строиться на плацу.

Толпа курсантов, не отдохнувшая за короткую ночь, измотанная в бесконечной череде нарядов и караулов, медленно и нехотя выползала на улицу. Зябко поеживаясь от промозглой сырости, рота построилась на плацу, в молочной белизне густого непроглядного тумана.

На плацу мы оказались в гордом одиночестве. Командиры остальных рот нашего батальона и других батальонов училища в целом были умудренные опытом офицеры. Они понимали, что оставшиеся на ногах курсанты, которых пока не свалила эпидемия безжалостного дизеля, несут колоссальную физическую нагрузку и по-отечески жалели своих подопечных «детишек». В это туманное утро, командиры соседних рот, приняв грамотное решение о корректировке распорядка дня, не вывели свои подразделения на утреннюю зарядку. Честь и хвала этим офицерам. Низкий поклон. Они дали небольшую передышку своим курсантам, чтобы те поспали лишние 15-20-ть минут, а затем, не торопясь, встали, умылись и подготовились для очередного изнуряющего витка нарядов и хозяйственных работ, которые надлежало выполнить за всех парней, лежащих на излечении в обсерватории и вновь обгадившихся сослуживцев. Дизель ежедневно собирал урожайную жатву.

Но Зайчик пошел по иному пути. Он решил красиво рисануться перед комбатом, и зарекомендовать себя принципиальным и строгим командиром, свято исполняющим требования распорядка дня и не дающим спуску симулирующим усталость бездельникам и обалдуям.