Читаем без скачивания Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров - Евгений Майбурд

Уравнения Вальраса охватывают экономику целой страны — весь ее рынок. Предполагается (для простоты), что экспорт и импорт отсутствуют. Чтобы нам попроще и понагляднее разобраться в этой теории, мы можем смоделировать такое же "изолированное государство", если вернемся на остров Тюрго. Земля, затерянная в океане, — тут уж точно ни экспорта, ни импорта. Мы оставили остров, когда там владелец маиса и владелец дров пришли, наконец, к соглашению о том, в какой пропорции согласны они меняться своими товарами (см. главу 13). С тех пор на острове произошли важные перемены.

Вначале наши робинзоны увидели, что их запасы скоро подойдут к концу. Оглядевшись по сторонам, они решили, что пора заняться производством. Покопавшись в прибрежном песке, они среди обломков какого-то давнего кораблекрушения нашли заржавевшие инструменты, напоминающие лопату и топор. Зная, что разделение труда ведет к обоюдной выгоде, они поделили инструменты между собой и хорошенько наточили их о камни. Один стал выращивать маис, второй стал рубить дрова, а дальше — уже знакомая нам бартерная торговля.

Так они и жили, пока однажды из моря на берег не вышел еще один человек. Он сам подошел к ним и рассказал, что удрал с проплывающего судна, так как проигрался в карты, а заплатить было нечем, и его хотели утопить (еле доплыл до острова). Его пригласили к костру и угостили кашей.

Долго ли, коротко ли, новичок сообразил, что, если у него не будет, чем платить за еду и обогрев, ему будет плохо. Законы рынка суровы, хочешь жить — умей вертеться. Но чем платить, если нет товара? Он попросил у одного взаймы мешочек маиса, а у другого — немного дров, сказав обоим, что, если он не вернет долги, они могут утопить его в море.

Не все наши читатели, возможно, знают, что маис — это обыкновенная кукуруза. А коли есть кукуруза, значит, должно быть и кукурузное виски. Как новичок соорудил перегонный аппарат — это его коммерческая тайна. Но дело пошло — и у него появилось то, чем можно было вернуть долги и далее платить за зерно и дрова. Как теперь будут формироваться цены?

Мы получили экономику с тремя видами товаров и двумя видами факторов производства — землей да трудом (производственный инвентарь наших островитян, формально принадлежащий к категории капитала, столь малоценен, что им можно пренебречь для простоты). Теперь можно поговорить о рыночном равновесии.

Прежде робинзонов было двое, и каждый обладал запасом товаров. Было две функции спроса и две функции предложения. Тогда цена равновесия зависела только от соотношения интенсивности их потребностей в товаре — своем и чужом. Эта равновесная цена, как почти выяснил сам Тюрго, устанавливалась на уровне равенства предельных полезностей одного и другого товара.

Теперь ситуация стала иной.

Во-первых, их уже трое. Что качественно нового вносит такое изменение в количестве? Спрос дровосека на кукурузу зависит теперь не только от его предельной потребности в зерне, но и от его же спроса на виски. Если он готов часть своих дров обменять на веселящий напиток, значит, к обмену на маис будет предназначаться уже меньше дров, чем раньше. Отсюда меняется степень убывания полезности каждой охапки его дров. Но ведь то же самое можно сказать и про кукурузника, и про винокура.

Мы имеем три вида сделок по обмену:

1. маис на дрова;

2. маис на виски;

3. дрова на виски.

У каждого из участников своя функция спроса на оба товара его партнеров и своя функция предложения своего товара. Таким образом, теперь мы имеем шесть функций спроса и три функции предложения. И каждая из них зависит от всех остальных.

Bo-вторых, теперь в расчет берутся ресурсы производства — труд и земля. Возможно такое рассуждение: если за 20 мер маиса земледелец получает кружку виски, то, чем больше маиса он произведет, тем больше кружек виски получит. И вот он начнет расширять посевную площадь и соберет значительный урожай, и окажется, что его продукт от этого просто подешевел и теперь за кружку виски ему приходится отдавать 25 мер зерна. То же самое может произойти и с дровосеком, и с винокуром, хотя у них наращивание продукта потребует увеличения скорее затрат труда, чем площади обработки земли.

Что же делать? Сокращать производство, чтобы единица продукта стала дороже? Но можно насокращать до такой степени, что не обеспечишь себя всем необходимым Значит, требуется найти некое равновесное количество продукта, при котором предельный расход ресурсов будет равен предельному доходу от продажи продукта.

Но и это еще не все. Хитрый новичок может задумать комбинацию: наменяю, мол, побольше маиса, сделаю запас, потом какое-то время смогу получать дрова за маис, у кукурузника вообще ничего не покупать — и устрою себе безделье. Такой поворот вносит в ситуацию элемент конкуренции: дровосек может выбирать, у кого покупать зерно в обмен на свои дрова. Правда, для этого винокуру пришлось бы затратить предварительно много труда.

Однако земледелец, видя, что винокур покупает у него больше, чем ему нужно для собственного потребления, начинает припрятывать свой запас, повышая зерновую цену одной кружки виски. И выходит, что винокур лишь удешевил свой продукт и перерасходовал труд.

Мы видим, что даже в такой простой экономике становится очень непросто установить цены и производство на уровне равновесия. И что даже при достижении равновесия здесь могут происходить разнообразные колебания с отклонениями и возмущениями. А каким образом это все происходит в современной стране с многомиллионным населением?

Так ставил задачу Вальрас.

Начнем по порядку. Дано:

Товары Ресурсы

1. Кукуруза (К) 1.Земля(З)

2. Дрова (Д) 2.Труд (Т)

3. Виски (В)

Требуется определить: при каких ценах будет достигнуто равновесие спроса и предложения по всем трем товарам и какое количество каждого товара отвечает состоянию равновесия?

Важное уточнение: мы должны принимать во внимание, что и ресурсы производства имеют свою цену, которая влияет на цены товаров. Когда речь идет о настоящей экономике, цена земли выражается рентой, а цена труда — заработной платой. В нашей ситуации нет ни дворянина-землевладельца, ни наемного труда. Но от Адама Смита и Иоганна фон Тюнена мы уже знаем, что и рента, и зарплата на острове Тюрго тоже будут существовать, хотя и в скрытом виде. Так что островная наша экономика в этом отношении не отличается от обычной.

Настала пора ввести некоторые обозначения:

а — расход любого ресурса на создание единицы любого продукта;