Читаем без скачивания Наши танки дойдут до Ла-Манша! - Владислав Юрьевич Морозов

Я скинул рюкзак и карабин и, велев ефрейтору охранять и смотреть в оба, достал сапёрную лопатку и начал копать вокруг нижнего обреза двери.

Копал я недолго, под слоем земли и травы быстро обнажился скверно положенный, неровный бетон. убрав лопатку и надев рюкзак обратно на спину, я дёрнул дверь на себя.

Она заскрипела и не без усилия открылась, слегка цепляясь нижним краем за бетонный порог. Похоже, изначально дверь была плохо подогнана. Засов на внутренней стороне двери был, но давно приржавел в открытом положении.

За дверью было темно, вниз вели с десяток бетонных ступенек, по сторонам были осклизлые от сырости бетонные стены. На всякий случай пришлось доставать из рюкзака радиста керосиновую лампу-переноску, вроде тех, какими при царском режиме пользовались шахтёры. Электрический фонарик у меня был, но это на самый крайний случай. Я зажёг лампу и осторожно двинулся вниз. Пахло сыростью и тленом, покрытые грибком и плесенью стены были испещрены неглубокими царапинами и выбоинами, а под моими подошвами предательски хрустело мелкое бетонное крошево. Следы боя? Скорее всё-таки не боя. Было такое впечатление, что когда-то сюда закинули ручную гранату. Как видно — от большого ума. Во всяком случае, повреждения на стенах были очень характерные.

Когда я спустился, передо мной обнаружилась слегка побитая осколками железная дверь с остатками всё той же серо-зелёной краски. Дверь была сдвижная, оборудованная установленным в стене слева от неё винтовым запором (возле его колеса на стене были когда-то натрафаречены красной краской еле различимые буквы «ЗАКР» и «ОТКР», с соответствующими стрелочками. Но более всего впечатляли фрагменты «пломбы» — когда-то давно поперёк двери каким-то, явно очень хорошим, клеем размашисто наляпали бумажную полосу, на остатках которой можно было различить машинописные буквы:

«... консервирован связи с прекращением строительства 2.04.1979 г. 4-е Главное Управление Спецстроя МО СССР...»

Там же можно было различить неразборчивую подпись какого-то ответственного лица и чернильную печать с серпасто-молоткастым гербом Союза Нерушимого, которой эту дверь собственно и опечатали. Выходит, строили это сооружение военные, но при этом законсервировали его аж за три с лишним года до начала войны. Ну-ну.

Следов какого-то электрооборудования вокруг двери я не обнаружил, а вмонтированный в дверь цифровой замок был примитивным и механическим — шесть металлических колёсиков — вращаешь и цифирки в квадратных окошечках над ними меняются, образуя нужную комбинацию. Подобное я видел даже на гаражных висячих замках. Рядом с цифирками из вертикальной щели торчал металлический рычажок с колечком на конце, который, судя по всему, надо было опустить вниз.

Сверяясь с извлечённой из кармана моих маск-халатных штанов бумажкой, я накрутил на замке код 291116, после чего дёрнул за рычажок. Немного подождал, прикидывая, что если обитатели всё-таки заперлись изнутри — такую дверь взрывчаткой точно не взять, во всяком случае таким количеством, которое мы притащили с собой.

Однако внутри двери что-то глухо щёлкнуло и скрипнуло. Кажется, всё-таки сработало.

Я начал проворачивать тугой ворот запора, и дверь стала поддаваться, медленно сдвигаясь в сторону. Толщиной она была миллиметров в сто, как лобовая броня «Т-55» (хотя не факт, что это была броневая сталь), такое и гранатомётом не особо возьмёшь, разве что аккуратную дырочку проковыряешь, и не более того.

Я приказал торчавшему у входа радисту прикрыть за собой внешнюю дверь и спускаться ко мне вниз. Потом я заставил его поработать с винтовым запором, а когда дверь открылась на достаточную для прохода человека ширину, за ней не было ничего, кроме темноты. Какого-либо резервного запора на двери изнутри не было, зато имелась ручная блокировка цифрового замка, которой, похоже, никогда не пользовались.

Из-за двери очень специфически воняло сыростью и тленом. Уж больно мёртвые это были запахи, и никакого чувства опасности у меня так и не возникло. Шансов встретить здесь живых, похоже, не было совсем. Поэтому я велел ефрейтору поставить автомат на предохранитель и убрать оружие за спину. А то, чего доброго, шуганётся какой-нибудь крысы и начнёт палить с испугу — оглохнем, да и рикошетами от бетона нас, пожалуй, заденет.

В свете моей неяркой керосинки было видно, что помещение вокруг нас явно не достроено. Труба вентиляции, на которую я обратил внимание у входа, похоже, выходила как раз сюда — слегка тянуло сквозняком. А значит, где-то здесь был и второй вентиляционный выход.

Перед нами был тёмный бетонный коридор, тянувшийся метров на пятьдесят, не меньше, с чёрными, похоже, дверными, проёмами по сторонам.

Метрах в пяти, сразу за дверью, путь нам преграждала небольшая баррикада, сложенная из каких-то мешков, доходившая человеку примерно по грудь.

Когда мы подошли ближе, я увидел, что это отсыревшие мешки со слежавшимся цементом. На одном даже сохранилась бумажка — маркировка с каким-то ГОСТом и названием «Белебеевский цементный завод». За баррикадой из таких же мешков было сложено нечто, напоминавшее то ли кресло, то ли лежанку. Судя по сохранившемуся на этом сооружении отсыревшему тряпью, караульные размещались здесь с относительным комфортом. Интересно, ради чего они тут вообще дежурили? Разве что страховались на случай, если, скажем, посланные ими на разведку люди не вернутся и выболтают код от входной двери кому-нибудь чужому. Но никто на этом импровизированном КПП явно ни разу не стрелял. Во всяком случае, стреляных гильз поблизости не было.

Мы обошли баррикаду и двинулись дальше по коридору, заглядывая в дверные проёмы. За проёмами не было ничего — пустота. Все помещения типовые, явно складского типа, высота потолков метра два с небольшим, в длину метров по десять и в ширину метров пять.

И всё явно брошено в процессе постройки. Из торцов дверных проёмов торчали концы арматурин, на которые явно собирались наваривать железные двери с косяками. Местами кто-то вбил в стены кронштейны из арматуры и металлических уголков, кое-где на стенах явно присутствовала разметка под электропроводку и прочее, но ничего из намеченного так и не установили. Пустышка. Хотя не совсем, у стен в двух пустых клетушках были навалены большие кучи старых консервных банок, а в ещё одном помещении, судя по специфической застарелой вони, когда-то был нужник или что-то вроде того. Ещё в одном отсеке примерно треть объёма занимали громоздившиеся под самый потолок сваленные как попало армейские тарные ящики, часть открыты и все как один пустые.

А в глубине, ближе к концу коридора, примерно за пятым или шестым дверным проёмом слева, наконец обнаружилось нечто, похожее на человеческое жильё. А ещё здесь стоял уже сильно выветрившийся, но очень характерный запашок копоти и