Читаем без скачивания Возлюбленная Козаностра (СИ) - Грэй ЕлеNа

Ну, началось…! Подобных разборок я всегда пыталась избегать. Плотно прикрываю дверь, чтобы не слышать их. В поле зрения попадает телефон, с которого иногда звоню Аманде. Брендон забыл его убрать и о счастье! Он включен! Схватив сотовый, прохожу в ванну и запираюсь. Открываю краны на полную, подношу прибитую руку под струю. Холодная вода притупляет боль и заглушает последние звуки.

Творящиеся «чудеса» не утихают. Два роскошных олимпийца до сих пор разбираются из-за меня. Дико неудобно перед Брендоном, особенно после нашей романтической ночи. В самых смелых фантазиях, я не могла представить, какой он может быть гневе… Если через минуту они не замолчат, придётся идти их усмирять.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Хвала небесам! Голоса стихли. Я набираю маме и общаюсь с ней немного дольше положенного. Аманда заскучала, Роберт тоже. Они пригласили погостить, у них, на несколько дней, как только мой «отпуск» закончится. Сбросив звонок, стою минуту, другую задумавшись. Ошибка обходится мне дорого. Тихий звук сообщения напоминает о реальности, от которой не убежишь. Дрожащим пальцем нажимаю в синюю точку и замираю в шоке.

«Думаешь, Хайды помогут тебе?»

Номер адресата не определён, да и логично. Отрешённый умеет маскироваться в сети. Как бы надёжно не был защищён особняк, миссис Хайд, как в воду глядела. Пора уезжать. Пока я рассеянно блуждаю взглядом по экрану приходит новое сообщение:

«Твоему отцу они не помогли. Какого чёрта ты помогаешь им?»

Телефон выпадает из рук. Экран, ударившись об плитку, разбивается вдребезги. Дикий страх ошпаривает кипятком. Упоминание об отце показалось нелепостью. В каком-то порыве я рьяно отдираю металлическую крышку, выдёргиваю батарею и выковыриваю ногтем сим-карту. Сломать её не получается. Выбрасываю микросхему в унитаз.

В комнате хлопает дверь. По шагам вычисляю, что пришёл Брендон. Он дёргает ручку и просит открыть дверь. Я не рискую нарываться, поэтому послушно поворачиваю ключ в замке.

— Как твоя рука? — спрашивает Брендон. Он больше не зол, наоборот, взволнован и ласков. Изумительное перевоплощение! Неплохо братья побеседовали. Титан аккуратно прикасается к посиневшей кисти, нежно поглаживает пальцами. — Болит?

— Заживёт.

Он мельком смотрит на пол, где валяются остатки разбитого гаджета.

— Матери звонила? — аккуратно интересуется Брендон и получает кивок в ответ.

— А что с картой. Почему она в унитазе?

— Меня выследили. Неугомонный наёмник прислал сообщение.

— Ты общалась больше пяти минут? Чёрт, Элис! Мой дом больше не безопасен для тебя. Срочно собирай вещи. Через день мы уедем отсюда.

Определение «мы» зарождает надежду. Ну, не верю, что Титан сможет бросить меня на полпути. Я обнимаю Брендона, молча умоляю примириться. К лешему Бэна! Есть только мы.

Брендон откликнулся. Сильно сжал в горячих руках, почти коснулся дыханием уха, нежно поцеловал в висок и плавно переместился на мои губы.

Глава 14

Элис.

— В воскресенье утром мы уезжаем. У тебя есть незаконченные дела в Нью-Йорке? — интересуется Брендон, нехотя отпуская из объятий, и на душе моментально становится тепло.

— Да. Мне нужно уволиться.

— Правильная мысль, — одобряет Титан, поглядывая с такой нежностью, что сердце щемит благостной тоской по его ласкам.

— Ещё я обещала маме, что приеду к ней на несколько дней, — не скрываю от него своего намерения и вижу, что он не в восторге.

— Эта идея не лучшая, Элис.

Брендон не сердится и замечание делает очень убедительно, как будто разговаривает с маленькой девочкой, которой нельзя есть конфеты из-за испорченных зубов. Обдумывая, как уговорить его отвезти меня к Аманде, прохожу в спальню, открываю шкаф. Я извлекаю сумку, одежду и начинаю потихоньку упаковывать вещи. Если Брендон не согласится, всё равно поеду к матери, перед тем как исчезнуть.

— Я подумаю, но ничего не обещаю, — говорит он, практически соглашаясь, а я широко улыбаюсь. Брендон не видит довольное лицо, обращённое к вешалкам. Он помогает снять плечики с платьями, забыв о раненой руке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Давай, я сменю повязку, а после уложу остальные вещи.

Перевязочную процедуру выполнять одно удовольствие. Брендон — терпеливый пациент, причём, крайне спокойный. Он уходит к себе переодеться, я же набиваю сумку оставшимися предметами гардероба. Льюис собрал помимо необходимых достаточно ненужных вещей, несколько вечерних платьев, будто они могут мне здесь пригодиться. Тихий стук в дверь отвлекает от занятия. Я поворачиваю ключ в замке и ничуть не удивляюсь, увидев Мардж.

— Ты решила уехать? — указывает Мардж на сумку и заглядывает в шкаф. — Ох, ты ж! Какой интересный экземплярчик! Можно?

Она достаёт шёлковое платье насыщенного изумрудного цвета. Оно висело в дальней стороне и до него пока не дошла очередь.

— Прелесть! Обожаю этот миланский бренд! — восторгается подруга. — Не знала, что ты знаток моды Элис.

— Удивлена? Есть и моём нехитром гардеробе место изыскам.

Мардж обходит меня сзади и прикидывает платье к телу.

— Оно очень тебе подходит. Наденешь его сегодня вечером? — вопрошает она, и теперь приходит моя очередь удивляться.

— Какое-то событие намечается? Только не говори, что у тебя день рождения, — шутя поворачиваюсь к Мардж. Я помню, что её именины в марте и давно прошли.

— Нет. Мама устраивает семейный ужин. Ты в числе приглашённых. Не смотри на меня так, — Мардж в эксцентричной манере дёргает носиком и становится похожа на рыжую хитрую лису. — Миссис Хайд попросила пригласить тебя. Похоже, вы, доктор Элиссон, произвели на неё впечатление за завтраком.

«Надо же, и не только на неё, — поражаюсь про себя. — Ужин, так ужин».

— Хорошо, я принимаю приглашение. Можешь передать миссис Хайд, что уговорила меня.

Мардж радостно кивает, целует в щёчку в знак благодарности и тихо уходит. Оставшись одна, продолжаю приостановленные сборы, размышляя об инциденте с сообщением. Осадок от прочитанного не скоро сотрётся из памяти. Меня волнует, почему Отрешённый приплетает имя отца к семье Хайд. В последние годы жизни он был очень скрытен, не рассказывал про дела на работе, если его спрашивала мама, или я. Всё больше отшучивался, отстранялся. Мог ли он пересечься с Хайдами? Если да, то когда и зачем?

Пытаться узнать у Марджери подобную вероятность бесполезно, она не расскажет, а возможно, и сама ничего не знает. Зародившееся внезапно подозрение весь оставшийся день не даёт покоя. Как бы я не сопротивлялась абсурдности, пришедшей в голову, не могу избавиться от неё. Пришло время переодеваться к ужину, а я хожу из угла в угол по комнате, пытаясь припомнить любую малейшую деталь или странность в поведении отца. Пытаюсь вспомнить круг его знакомых, но тщетно. Папа чётко разделял рабочую деятельность и личную жизнь, поэтому я мало кого знала из его окружения вне стен домашнего очага. Как бы не хотелось верить в суть послания, но Отрешённый что-то знает, и мне никуда не деться от того, что происходит.

Внезапная идея посещает, но снова Мардж ударяет кулачком по двери. Приходится оторваться от собственных мыслей и вернуться в бренный мир людей.

— Ты ещё не готова?! — возмущается Мардж, а комнату заполняет тонкий цветочный аромат её духов.

Я мотаю головой «нет», задумчиво смотрю на неё. Нежданчиком всплывшая картинка прошедших лет озаряет сознание. А ведь когда-то я представила Мардж отцу, как подругу. Осенью, в год её поступления в университет. Папа в тот день приехал за мной и мимолётному событию, я не придала значения. В данную минуту пелена забвения спадает с глаз, и более бредовая мысль шарахает молнией. Не верю себе, подхожу к туалетному столику, а Мардж пользуясь случаем тараторит:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нужно что-то сделать с твоими волосами. Они густые и тяжёлые, — она берёт широкозубый гребень и принимается аккуратно прочёсывать спутанные концы волос. — Присядь на пуф, — просит Мардж, — давай сострижём их, облегчим тяжесть.