Читаем без скачивания Возвышение Меркурия. Книга 16 - Александр Кронос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее, для каждой отдельно взятой копии была создана своя собственная вселенная. И несмотря на ту же самую концепцию путешествий, контакт заметно усложнился. В Древе корабль запросто мог войти в пространство любого мира, на котором не развёрнута система защиты. Здесь же приходилось прорываться через барьер, имеющийся между разными вселенными. И по своей сути, каждая отдельная копия являлась точкой входа в свою версию реальности. По крайней мере, если я верно представлял себе всю эту механику.
Ответа на основной вопрос — что произошло дальше с Рассеном, у Алвина, само собой не имелось. Зато рассказанное им позволяло совсем иначе взглянуть на происходящее. Выходит мы имели дело с амбициозным богом, который решил отделиться от всех остальных, став тем единственным, кому станут поклоняться люди. При этом, у него явно что-то пошло не так. Иначе подобного хаоса бы точно не творилось, а все люди обращали свои просьбы исключительно к нему.
Дворцы Первых были жреческими резиденциями. Стоило мне поделиться образом, на котором был запечатлён один из них, как Алвир его сразу узнал. Не конкретно этот Дворец, а саму концепцию их размещения в межмировом пространстве. Мол, это была стандартная практика — в таких местах размещали старших жрецов и членов свиты, а порой отправляли на обучение тех, кого планировалось поднять по карьерное лестнице. Плюс, использовали подобные объекты для размещения эскадр, гарнизонов и арсеналов. А некоторые превращали в неуязвимые крепости — даже настолько могучим богам, как Агвир, порой требовалось укрытие от своих врагов.
Вот и ответ на вопрос о том, откуда взялись эти самые Дворцы. Единственное, что смущало — внешний вид их обитателей. Сам служитель бога войны предположил, что дело может быть в структурных изменениях энергетического каркаса — мол это вполне могло дать подобный эффект.
Впрочем, куда больше меня волновала местоположение самого Рассена. Конечно, он мог погибнуть окончательно и бесследно. Но верилось в это с некоторым трудом — как ни крути, чтобы окончательно убить бога, тем более настолько сильного, требовалось мощное воздействие. И как-то я сомневался, что автор техники отделения миров от Древа продумал всё настолько плохо, что принял удар на себя. В конце концов, у него ведь всё получилось.
Ещё должна была остаться его цитадель. Скорее всего она находилась за пределами этого скопления — вероятность того, что главная крепость Рассена окажется у нас под боком, была невелика. Тем не менее, она имела место быть. На мой взгляд её прежний хозяин тоже должен был остаться в живых. Хотя бы в каком-то качестве. Возможно бродил сейчас в виде призрака, либо присутствовал в качестве чистого разума, размазанного по пространству. Сложно сказать, что с ним могло произойти.
Конечно, имелся ещё один вариант — ближайшие сподвижники могли сами прикончить своего лидера, ослабевшего после проведения процедуры отделения. Их клятвы были даны в мирах Древа и после создания новой структуры с множеством копий самых разнообразных миров, вполне могли утерять свою силу. Молодой амбициозный бог наверняка подбирал себе таких же соратников, уповая на ограничение их воли и детальность своих приказов. Какая-то часть наверняка осталась верна ему даже без этих условий, но приличное число могло пожелать стать самостоятельные правителями миров. Без всякой верховной власти над головой.
Вот момент с появлением локальных пантеонов оставался непонятным. То ли изначальные сущности уже присутствовали в оригинале, который был взят в качестве основы, то ли их создал уже сам Рассен. Сложно сказать. Что было понятно точно — никого из жрецов чужих богов Древа он с собой не захватил. Даже если такие и были, то оказались уничтожены в процессе отделения. Иначе тут бы о них что-то слышали.
В целом, Оболенский был прав — информация заслуживала потраченного времени. Даже с учётом всех текущих обстоятельств.
Тем не менее, все остальные дела никто не отменял — поняв, что Алвин выложил всё, что ему известно о появление этой части мироздания, я связался с крепостью, уточнив состояние Олега. Как выяснилось, тот всё ещё находился без сознания. Но целители утверждали, что восстановление идёт полным ходом и богу нужно лишь немного времени, чтобы прийти в себя. Если быть более точным — сутки или около того.
Тогда я вышел на связь с Измайловым, приказав ему готовиться к походу на корабль Матери Снов. После чего поднялся на ноги, вставая из кресла и по очереди посмотрел на двух воинов, что продолжали вливать в себя спиртное.
— Время трезветь, господа. В самое ближайшее время капитан судна Матери Снов поднимется на борт корабля Агвира. И мы сможем закрыть вопрос с управляющей.
Обсудить детали плана с Алвином я уже успел — тот считал, что идея может сработать. Правда, он тоже не знал подробностей функционирования конструктов, подобных управляющей. А потом гарантировать успех не мог. Как и предложить нечто взамен — все доступные версии он уже в своей голове перебрал, так и не найдя приемлемого способа, который помог бы решить проблему.
— Прямо сейчас трезветь? Обидно же, Сиятельство. Я треть старых запасов извёл. А теперь всё разом из крови выводить.
Ратибор немного лукавил — в данном случае алкоголь требовалось выводить не только из крови. Он воздействовал на сам энергетический каркас, вводя в состояние опьянения даже разумных равных по силе Алвину. Чем-то напоминал вино, которое готовил Вакх. Потом надо будет обязательно узнать, откуда у него секрет его приготовления.
Я уже собирался напомнить ему о приоритетах, когда в голове всплыл ещё один момент, который давно хотелось прояснить. Но стоило зайти о нём речи, как патриций норовил отшутиться и ни в какую не желал говорить серьёзно.
— Князь, а помните университет вашего имени в Петербурге? Всё же скажите, что за существо заперто в библиотеке?
Тот на момент отвёл взгляд в сторону и чуть поморщился.
— Существо… Ну разве можно так о человеке, Сиятельство? Да ещё родиче моём.
Не успел я осознать услышанное, как он продолжил.
— Бабуля там моя. И не заперта она, а на отдыхе. Решила годков на пятьдесят убраться подальше от живых людей. Больно
