Читаем без скачивания Вручаю тебе сердце - Мэрил Хэнкс

— Почему ты хочешь жениться на мне? Я не понимаю, почему?

Неужели Дэн продолжает оплакивать свою жену, а ее, Одри, хочет использовать исключительно для удовлетворения своей похоти? В следующий миг он подтвердил ее невысказанную догадку:

— Потому, что ты нужна мне в постели. Больше года прошло с тех пор, как ты меня покинула, а я не могу тебя забыть. Будто я заколдован и единственный способ сбросить чары — жениться на тебе и насытиться тобой. — Она вздрогнула, и он насмешливо добавил: — А твоя ненависть сделает нашу связь только слаще.

Одри почувствовала, что ей становится дурно. Их последнее столкновение лишало ее остатков самоуважения. Если то, о чем он сейчас говорит, станет явью, она не выдержит. Это почти наверняка доконает ее. Но он не проявит и тени беспокойства, поскольку лишь освободится от своего вынужденного порабощения.

Увидев растерянное выражение ее лица, Дэн мрачно улыбнулся и заметил:

— Ты, кажется, начинаешь понимать, в чем дело.

Пытаясь скрыть страх, Одри возразила:

— Я начинаю уставать от игры… — Она вдруг замолчала, когда жизнерадостная компания, смеясь и балагуря, уселась за соседний столик.

— Я думаю, нам уже следует сменить обстановку, — спокойно сказал Дэн и распорядился, чтобы подали счет. Расплатившись, он повел ее, держа под руку, к серебристому «роллс-ройсу».

Стояла прекрасная лунная ночь. Спокойный легкий ветерок колыхал вьющийся плющ и трепал волосы Одри. Затем он погнал серые перистые облака по темно-синему звездному небу.

Усадив Одри в машину, Дэн, прежде чем сесть рядом, снял пиджак и забросил его на заднее сиденье. Окруженные гнетущим молчанием, они проехали несколько миль по направлению к дому, когда, не обращая внимания на резкий протест Одри, Дэн свернул с главной дороги на другую, узкую и петляющую.

Свет фар прокладывал яркий туннель в осенней листве. Они ехали до тех пор, пока насыпь с одной стороны дороги не исчезла. Тогда он направил машину на поросшую травой обочину. Невдалеке виднелась роща серебристых платанов.

Выключив фары, он повернулся к ней. Она едва могла различать в темноте четкие линии его лица — блестящие глаза под тяжелыми веками, твердые скулы, волевой подбородок с ямочкой, суровый, но чувственный рот…

— Не нужно так пугаться, Одри. — Голос его был мягким и насмешливым.

— Я и не боюсь тебя, — солгала она. — Я просто хочу домой. Мне с тобой неуютно…

Дэниел потянулся, чтобы отстегнуть ремни безопасности.

— Сначала нам надо поговорить наедине. Она надменно вскинула подбородок.

— Хорошо, говори. Скажи, например, с чего ты взял, будто можешь заставить меня выйти за тебя замуж?

— Я способен разорить твоего отца, Адриана.

ГЛАВА 4

Угроза, хотя и произнесенная обычным голосом, показалась ей столь театральной, что Одри чуть не рассмеялась. Но взгляд, брошенный на Дэна, на его лицо, лишенное всякого выражения, предостерег ее — смеяться было не над чем.

Одри застыла словно статуя. Она не мигала, сдерживая дыхание, а мысли ее мчались, как лошади, объятые паникой. Не может ли его угроза быть только хитроумной выдумкой, попыткой проверить ее и испугать, чтобы свести старые счеты? Конечно! Это единственное объяснение, имеющее хоть какой-то смысл. А она почти попалась на крючок!

С проницательностью, которая, казалось, позволяла ему читать ее мысли, он заметил:

— Думаешь, я шучу?

— А разве нет? — Она позволила улыбке вспыхнуть на прелестных губах.

Ответной улыбки не последовало. Его глаза холодно блеснули в темноте.

— Чтобы ты поняла, что к чему, скажу: если бы не я, дело твоего отца давно бы прогорело… — Желая возразить, Одри покачала головой. — Если ты не веришь мне, спроси его самого. Хотя я бы предпочел, чтобы ты этого не делала.

Ладони ее сделались липкими от холодного пота. Она требовательно спросила:

— Сколько он тебе должен?

— Скажем так: намного больше, чем сможет отдать.

— Нет, это неправда! — Отчаявшись, она решила дать ответный бой: — Я знаю, кризис сильно ударил по его бизнесу, но, если бы все обстояло настолько плохо, он бы мне сказал.

Дэн отрицательно покачал головой.

— Он скрывает от тебя истинное положение дел, вот почему я бы предпочел, чтобы ты с ним не говорила. Твой отец немолод, и здоровье его заставляет желать лучшего, поэтому…

«И здоровье его заставляет желать лучшего…» Ее страхи опять нахлынули, и она настойчиво спросила:

— У отца больное сердце?

Дэн как будто удивился.

— Нет, разумеется, нет, — заверил он.

Слова Дэна прозвучали искренне, но все же у нее создалось впечатление, будто он что-то скрывает и оттого испытывает некоторую неловкость. Дэн молчал, и она, поборов свои страхи, вернулась к прежней теме:

— Значит, ты пытаешься доказать мне, что…

— Я не пытаюсь, а говорю прямо: я вложил в дело твоего отца столько денег, что оно, в сущности, стало моим.

— Я не верю тебе, — прошептала она. — Ты лжешь.

Он не соблаговолил ответить на обвинение. Одри сидела недвижно, уставившись на свои нервно стиснутые руки. Она припоминала прошедший год, но мысли сковывал леденящий холод.

Спад и впрямь тяжко ударил по рынку собственности, и время от времени отец выглядел явно встревоженным, однако в любых обстоятельствах он выискивал светлую сторону… «Ты знаешь, мы понесли огромные убытки, когда рухнул большой строительный проект, — вспомнила Одри слова отца. — Но дела постепенно идут в гору. Мы скоро выкарабкаемся из долгов…» Теперь стало ясно — отец охранял ее душевное спокойствие, защищал от неприятностей… Как это на него похоже!

Бездумная эгоистка! Она слепо верила его словам и позволила ему одному принять на плечи весь груз неразрешимых проблем. А ведь совсем недавно, составляя смету свадебных расходов, она спрашивала отца о состоянии их финансов, и после короткого колебания он сердечно сказал: «Прекрасно, дорогая… Если ты уверена, что этот Ивлин Кросби тебе подходит, трать столько, сколько нужно. Мне ничего не жаль для тебя, детка».

Бедный папа! — беззвучно прошептала она. Прости меня… Пожалуйста, прости меня…

Дэниел взял теплой рукой ее за подбородок и повернул лицом к себе.

— У тебя было время все обдумать. Ты все еще считаешь, что я лгу?

— Нет, — сказала она с горькой уверенностью. Отшатнувшись от него, она продолжила. — Скажи мне только… Мысль заставить меня выйти за тебя замуж… Ты долго ее вынашивал?

Мрачно улыбнувшись, он предложил:

— Догадайся сама.

— С тех пор, как отец сказал тебе, что мы с Ивлином условились о дне бракосочетания?