Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Н-н-но ведь это было очень давно, ещё веке в восемнадцатом…
— Насколько я помню, последнюю партию детей отправили лет за десять до того, как ты родилась.
— В магической истории это тоже нашло отражение, — заметила Лавгуд. — Многие из этих детей ведь уже были вписаны в книгу Хогвартса, а потом вдруг пропадали как раз к возрасту, когда им нужно посылать письмо с приглашением. И если в Северной Америке Ильверморни основали ещё в семнадцатом веке, а в Африке Уагаду стояла задолго до нашей эры, то в Австралии полноценную школу магии открыли меньше двухсот лет назад. А до того у нас шло немало споров, не нужно ли тех детей, кого отправляли в Сидней, забирать у магглов и оставлять при Хогвартсе жить до одиннадцатилетия, как это делают в Японии.
— Хорошо… — Грейнджер явно сдалась под таким напором. — Допустим, вы меня убедили. Но вернёмся к вопросу — при чем тут вообще Инквизиция и ради чего вы разрушили сейчас мою веру в собственную страну?
— Мы начали с того, что и магглы, и волшебники любят прикрывать или замалчивать не самые приятные исторические факты, — напомнил Кайнетт. — В нашем случае речь о том, что Статут был принят не только из страха перед крестьянами с вилами и деревенскими сумасшедшими священниками. Была ещё и Святая церковь. Да, звучит как тавтология, церковь внутри церкви, но так они себя называли. Среди прочего, к ней были приписаны так называемые экзекуторы — священники, которым ради благого дела дозволялось нарушать заповеди и даже пользоваться «еретической» магией, если это позволяло добиваться цели. Разумеется, за несколько веков они создали множество собственных заклинаний — их не интересовала бытовая или кулинарная магия, вместо этого они сосредоточились на экзорцизме и уничтожении чудовищ.
— Чудовищ?
— В то время ни у нас, ни в других странах ещё не было серьёзных запретов на "чёрную магию" и на скрещивание волшебных и обычных существ или растений. А также на создание гомункулов и кадавров, и ещё на целое множество вещей, от которых даже Сама-знаешь-кто побледнел бы, — добавила Лавгуд просто. — Это всё ввели уже потом, когда приняли Статут. А в средние века пышно цвела химерология и некромантия — почти все самые важные книги об этом, сейчас запрещенные, разумеется, написаны примерно в то время. Я думаю, что половина из тех хищных кустов и деревьев, которые любит показывать нам профессор Спраут, были выведены тоже примерно в районе 14-15 века. Не говоря о множестве химер, когда вместе сшивали вообще всё что угодно, поднятой из могил нежити и разных полулюдях. И вот уничтожением всего этого зверинца и занималась Святая церковь, заодно стараясь достать и авторов самых лучших работ. То есть они не вырезали всех волшебников и ведьм подряд, но за такими, как Франческо Прелати или Питер Нирс, вели постоянную охоту. Тебе же знакомы эти имена?
— Да. Один — некромант времён Столетней войны, другой — немец-чернокнижник и жил лет на сто позже. Оба были казнены.
— Ну вот, а заодно вместе с такими церковники обычно уничтожали и всех, кто был с ними связан или хотя бы знаком, чтобы знания о черной магии не распространились дальше. Правда, у них всегда было своё мнение о том, что считать опасной или чёрной магией, потому нередко волшебников и ведьм убивали за эксперименты, которые им и даже Совету казались совершенно безобидными, а это порождало месть и ответные нападения на церковь. Это называют вендетта или файда, кровная месть — говорят, до сих пор весьма в чести у ирландцев. В общем, к семнадцатому веку в некоторых странах Европы шла почти настоящая война. Но в конце концов волшебники приняли Статут и ушли в тень, а Святая церковь была распущена лет через сорок после этого, хотя некоторые и считают, что не окончательно...
— Луна, тебе никто не говорил, что ты в такие моменты слишком увлекаешься? — спросила Грейнджер, и затем переспросила, встретив два почти изумлённых взгляда: — А что?
— Вот уж от кого я такого точно не ожидал услышать.
— Это что сейчас было, непочтение к своему учителю?
— Нет, разумеется, нет. Тебе просто очень громко послышалось.
— Между прочим, я уже почти добралась до финала, — ответила Лавгуд, затем закончила рассказ: — В общем, после всего этого почти всю информацию о Церкви и у нас, и у магглов постарались вычистить, но кое-где, к счастью, ещё можно найти старые книги, не подвергшиеся цензуре. А если очень сильно повезёт, там даже можно иногда отыскать заклинания церкви. И как раз ради них мы тут и собрались, как я понимаю. В своё время в одной средневековой книге попалось мне заклинание «Экзафанистей» для изгнания тёмных существ и опасных духов. Джеймс хочет ему научиться, а я готова помочь.
— Хорошо, допустим, что всё это так, а я вам зачем тогда?
— Но, учитель, разве тебе не интересна новая очень редкая магия, о которой ничего не найдешь в обычных книгах? Не говоря о том, что наша школа окружена парой сотен духов, каждый из которых может буквально поглотить твою душу, и средство для борьбы с ними могло бы стать весьма нелишним.
— Это нелегально. Изучать заклинания неизвестного происхождения, тем более, по вашим же словам, созданные врагами волшебников — это никак не может быть законно и точно противоречит школьным правилам. За подобное вас могут исключить или даже привлечь к ответственности. К тому же, если вся информация о таких заклинаниях была стерта, на это наверняка имелись свои причины, — заметила Грейнджер. Однако бежать к деканам и докладывать о вопиющем нарушении дисциплины она тоже не спешила.
— Новые знания или правила Министерства, что же нам лучше выбрать? — спросил маг почти риторически.
— Знания, — дала Лавгуд очевидный ответ.
— Знания, — согласился с ней Кайнетт.
— Вас на Рейвенкло только таких сумасшедших и набирают? Я… Я не буду этого делать.
