Читаем без скачивания Хитрожопый киборг - Аманда Майло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Говоря об усталости, думаю, я тоже ее чувствую. Я замечаю, что мне надоело анализировать — или пытаться анализировать — твои реакции и активность мозга. Поэтому я с нетерпением жду возможности сделать то, что люди делают в кроватях.
Отдых.
Она отшатывается от меня, и я хмуро смотрю на нее в темноте, откидывая ближайшую ко мне часть одеяла, что имеет непреднамеренный побочный эффект высвобождения большего количества рецепторов запаха ее недавно умершего партнера. Странно чувствовать запах другого самца, когда я ложусь спать. На самом деле, чувствовать запах самки тоже странно. Мой вид, как правило, держит здоровую дистанцию друг от друга, если только мы не стремимся быть старомодными и заводить пару.
— Спокойной ночи, — вежливо говорю я.
Она перестает дышать, когда я устраиваюсь в кровати, накрываю одеялом свои кибернетические ноги и в целом привыкаю к странному присутствию сверхактивного мозга в такой непосредственной близости. Я ложусь на спину, кладу голову на подушку и закрываю глаза.
Ее биокаркас настолько ярко светится рядом со мной, что я с таким же успехом могу смотреть на солнце широко раскрытыми глазами.
Нахмурившись, я открываю глаза и смотрю на нее.
— Почему твой мозг выбрасывает химические вещества страха в организм?
Она смотрит на меня с выражением, похожим на замешательство.
— Что?
Я приподнимаюсь на локте и могу только предположить, что она, должно быть, чувствует движение на матрасе, поскольку у нее, вероятно, мало визуальных подсказок — и все же она отползает от меня подальше, содержимое ее мозга вспыхивает. Мои глаза сканируют все ее тело, и я вижу, как ее рука сжимает раздутый живот, в котором находится ее головастик.
— У тебя болит живот? — спрашиваю я.
Она громко сглатывает, и после того, как я задаю вопрос, странно долгое время проходит в тишине, как будто ей приходится обдумывать свой ответ.
— Почему? — спрашивает она.
Я касаюсь пальцами ее живота.
— Ты хватаешься за живот.
Она опускает взгляд, ее пальцы сильнее сжимаются на выпуклости растущего человека.
— Слушай, — говорит она на странно дрожащем выдохе. — Я никогда не смогу заснуть, если ты планируешь так долго тянуть с этим. Если ты собираешься это сделать — сделай это сейчас, — приказывает она, и все ее тело напрягается, как будто она собирается с силами.
Я моргаю, пытаясь осмыслить ее слова.
— Объясни.
Она бросает на меня взгляд, который я не могу истолковать.
— Ты хочешь исполнить свой… свой супружеский долг сегодня вечером?
Я хмуро смотрю на нее, садясь, и хмурюсь еще сильнее, когда она отстраняется от меня еще больше.
— В чем конкретно состоит супружеский долг?
Тишина.
— Бекки? — спросил я.
— СЕКС! — взрывается она, пугая меня.
Я внимательно рассматриваю ее.
— Является ли… совершение сексуальных действий чем-то, что муж должен делать для своей жены?
Бекки открывает рот, затем закрывает его, раздувая ноздри.
Я чувствую, как мой лоб морщится от разочарования.
— Когда я ранее спрашивал, какие обязанности есть у мужа, ты не упомянула об этом. Я не осознавал, на что соглашался. Я верил, что, поскольку ты уже беременна, у тебя не будет репродуктивных потребностей.
Веки Бекки быстро затрепетали.
— Ты хочешь сказать, что не хочешь секса?
Я качаю головой, но, зная, что она вряд ли это заметит, добавляю вслух:
— У цивилизованных людей нет сексуальных контактов.
Бекки пристально смотрит на меня.
— Тогда как ваш народ делает детей?
Я стараюсь не фыркнуть.
— Моя цивилизация довольно развита — мы воспроизводим самих себя посредством стерильного и высокоразвитого процесса соединения генетического материала в лабораториях. Если не считать случайных отклонений от нормы, обитающих на дальних берегах океана, мы давным-давно отказались от примитивных привычек спаривания.
Мышцы челюсти Бекки расслабляются от моих слов, оставляя ее рот открытым в человеческом выражении недоверия.
— Ты серьезно?
Я бросаю на нее твердый взгляд, которого она не видит.
— Да. Теперь наше соглашение о браке останется в силе без добавления этого пункта, или ты потребуешь, чтобы я обслуживал тебя и твои биологические прихоти?
— Н-нет! — она машет руками между нами, а затем замирает. — Спасибо.
Мои брови приподнимаются, но я сохраняю ровный тон голоса, не желая ее обидеть.
— Полагаю, это я должен поблагодарить тебя. Я видел видео о спаривании людей. Мне неинтересно возиться со своим писающим органом, пытаясь засунуть его в человеческую самку.
Бекки сдавленно фыркает.
Я быстро смотрю на нее.
— Это было грубо сказано?
— Нет!
Я наблюдаю за ней мгновение, чтобы оценить ее искренность, но обнаруживаю, что не могу понять ее. Выражение ее лица не совсем соответствует тому, которое я изучал в фильмах. Есть нюансы, которые я совершенно не понимаю.
— Ну что ж, — говорю я ей. — Спокойной ночи. Я ценю, что не нужно будет посвящать часы нашего сна бесплодным спариваниям.
— Не за что, — хрипло говорит Бекки. И, что любопытно, из ее глаз текут слезы, их становится все больше. Другие, чем те, что от скорби, если я могу утверждать, что замечаю разницу.
Я ложусь на спину, и, к моему облегчению, активность ее мозга успокаивается. Она всё ещё бурлит, но больше не раздражает меня; видимо, именно процессы страха мешали мне найти покой. Я делаю заметку, чтобы по возможности следить, чтобы она не испытывала страха.
Засыпая, я задаюсь вопросом, почему она боялась — или, что более вероятно, страшилась — спаривания, если это ожидаемое событие. Возможно, людям неудобно, если они перед этим не объединяются в пары. В видеороликах о спаривании, которые я видел, самки всегда проявляют энтузиазм по отношению к своим партнерам — иногда нескольким партнерам, — но я, конечно, не могу считать мозговые волны из записи.
Я рад, что мне не нужно понимать первобытные побуждения представителей вида Бекки, чтобы жениться на ней. Боюсь, мне пришлось бы отказаться от нашей сделки, и тогда, мне наверняка не разрешат забрать лошадь Джоэла.
ГЛАВА 7
Я внезапно просыпаюсь, и первые три удара сердца не могу сориентироваться, тело дергается, ожидая подняться с кровати из водорослей. Требуется мгновение, чтобы осознать матерчатые одеяла, льняную простыню и прочную деревянную раму кровати, поддерживающую мое тело, но я достаточно быстро прихожу в себя, и события предыдущего дня захлестывают мое сознание.
Даже не оглядываясь, я знаю, что Бекки нет в постели рядом со мной. Во всем доме нет никакой другой биологической активности.
Осознание этого заставляет меня выпрямиться, почувствовав что-то, что может вызвать тревогу.
Я хватаю ближнюю к краю кровати ногу и