Читаем без скачивания Хроника № 13 (сборник) - Алексей Слаповский

Нина все распланировала.

– Сначала делаем мамину комнату. Потом заселяемся в нее и ремонтируем все остальное. Ты согласен?

– Вполне.

Но бригадир, шустрый круглоголовый мальчик лет двадцати пяти, в черных брюках со стрелочкой, в остроносых лаковых туфлях, распорядился по-своему:

– Наоборот, в отдельной комнате пока ничего не делаем, только зачистку. А то наведем красоту, а вы будете потом из других комнат грязь таскать. Поставьте тут, что нужно, из старой мебели, живите, а мы будем остальное громить и строить.

Нина сразу его зауважала, согласилась.

Она взяла отпуск, перестала ездить по клиентам, занималась только ремонтом. Дмитрий, возвращаясь с работы, часто заставал ее в процессе, слушая с почтительностью непосвященного новые для себя слова и обороты: «под один маячок общую стяжку делать будем или чтобы просто ровно?», «тут штробить во всю стену придется», «гипсокартон согнем, сделаем овал, как хотите», «пеноблоком, хозяйка, ванну можно обнести, но как бы грибок не пошел». И экзотические имена: «Грое», «Занусси», «Аркана», «Замбаити», «Парла».

– Что такое «замбаити»? – спросил как-то за ужином.

– Обои итальянские. Фирма так называется.

– А «парла»?

– Тоже фирма. Паркетная доска. Вот мучаюсь, кстати, что выбрать. Есть отличные шведские «Таркетт» и «Форбо», нравятся мне, «Харо» немецкие тоже ничего, отличные финские, но дорогие – «Упофлор», «Карелия», та же «Парла». Отечественные тоже есть.

Увлекшись, Нина показывала Дмитрию каталоги: обои, кухонная техника, напольная и настенная плитка, оборудование для ванны и туалета, люстры, бра, паласы, шкафы и шкафчики, диваны, кресла, столы, стулья…

Каждый вечер Дмитрий видел изменения, они его радовали.

Однажды наткнулся на горячую ссору жены с лукавым бригадиром Ромой.

– Ромашечка, не морочь мне мозги, я видела, как этот молдаванин плитку кладет!

– Он хохол.

– Без разницы! Думаешь, я не знаю, как надо? Загрунтовать стену, а потом плотно класть на раствор, а он что делал, ты знаешь? На середку совочком кинет горку, приложит плитку и начинает выравнивать. Конечно, так легче! А что получилось? В середке приклеено, а по бокам пустота! Вода будет заливаться, да и просто отвалится все!

– Нин, я тебе гарантирую, он понимает, что делает! Эта горка, как ты говоришь, она по всей плитке расходится, плитка сидит плотно, я тебе говорю!

– Хорошо! – Нина метнулась в ванную, где одна стена была полностью выложена плиткой. – Я сейчас в любом месте отколупну три плитки, и если будет так, как я говорю, переделываете всю стену! За свой счет.

– Да пожалуйста! – пошел ва-банк Рома.

Нина схватила оставленные плиточником инструменты, решительно отбила три прямоугольника, при этом не сломав их, и торжествующе показала Роме. Тот почесал в затылке: действительно, на стене была круглая плоская выпуклость, на плитке след от нее, а по краям – пусто.

– Косяк! – признал Рома. – Ах он гад! Все заново переложит, обещаю! Вот что значит не уследить.

– Ой, да ладно тебе! – рассмеялась Нина. – Будто я не знаю, что они все для скорости так работают. И тебе это прекрасно известно! Учти, Рома, я все по интернету изучила – и как плитку класть, и как полы, мы о стяжке и подложке с тобой отдельно поговорим. И пусть попробуют те, кто потолок будет обрабатывать, не дать подсохнуть после грунтовки!

– Нин, у меня лучшая бригада в Москве! – успокаивал Рома улыбаясь, и видно было по этой улыбке, что видел он перевидел таких специалистов, кое-что вычитавших в интернете, все равно свое возьмет, обманет на цене, на качестве, а где можно будет, напортачит, потому что без этого в Москве ремонта не было, нет и не будет. Дмитрий знал это, но помалкивал, не хотел огорчать Нину.

Он только спросил после ухода Ромы:

– А почему он тебя на ты? Совсем ведь пацан, ты ему в матери годишься.

– Отстал от жизни, Дима, они сейчас все тыкают.

Дело спорилось, кипело, бедный Рома почти все время торчал здесь, хотя у него были и другие объекты, некоторые мастера отказывались работать. Один заявил: «Я вам не негр на плантации, чтоб надсмотрщик надо мной стоял!».

– Ты понимаешь, в чем дело, – горячо делилась Нина с мужем, – они настолько привыкли халтурить, что нормально работать уже не умеют! Ванну установили и быстренько начинают ее закладывать, а я заглянула под нее, там сливная труба без сифона! Это такая загогулина, – она показала рукой, видя, что Дмитрий не понимает (он был силен только в электронных устройствах), – там водяной замок образуется, чтобы не воняло из трубы и стояка. Я им говорю: ребята, вы забыли или нарочно? А они мне: хозяйка, тебе лучше хотели сделать, сифоны ведь засоряются! Я говорю: дурочку-то не делайте из меня! Пришлось им поставить. И они ведь даже не нарочно, просто сифона не было, а за ним ехать – время терять. А воруют, Дим, ты не представляешь, ну просто на всем! Купили на стройрынке шпаклевку сухую, а ее много, показывают мне товарный чек, ну, знаешь, бумажка такая от руки с печатью. Я говорю: а кассовый чек где? Они мне: там не дают. Поехала, проверила: ага, не дают! Все дают, если спросить. В чем химия, Дима: упаковка стоит, допустим, пятьсот, а они продавцу говорят: ты напиши в товарном, что семьсот, а мы тебе пятьсот пятьдесят заплатим. То есть продавцу пятьдесят навара, а им сто пятьдесят – с каждой упаковки! За мой счет! Нет, сама буду по рынкам ездить и все закупать.

И Нина, действительно, ездила с Ромой и мастерами по рынкам и магазинам, все контролировала, все проверяла. Рома вздыхал и говорил:

– Нин, я прям поседею с тобой, нельзя так до людей докапываться. Они разозлятся и хуже работать будут.

– То есть они хорошо работают только тогда, когда можно воровать?

– Неправильно вопрос ставишь, – отвечал не по возрасту рассудительный Рома. – Каждый человек в работе хочет иметь свой интерес, тогда он в настроении.

– А ты им просто плати по-человечески! Ты, я вижу, Ромашечка, на «мерседесе» уже катаешься, пускай и подержанном, хотя еще мальчик сопливый, прости на добром слове, это с каких денег, интересно?

Предложение платить по-человечески так насмешило Рому, что он чистосердечно рассмеялся и закрутил головой.

– «Мерседес» от фирмы, – сказал он, смеясь, – а ты, Нин, жизни не понимаешь.

Долго ли, коротко, квартира стала приобретать вид просто шикарный. Потолки кипенно-белые, обои приятных оттенков с рельефной фактурой («чем больше рельеф, тем богаче смотрится», – объяснила Нина), на полу паркетная доска под дуб теплого светло-коричневого оттенка, ванная и туалет, стену меж которыми разрушили, образовали почти просторное помещение, облицованное неяркой матовой плиткой, похожей на настоящий камень; Дмитрий признал, что у жены хороший вкус, и сказал об этом Нине, она расцвела и поцеловала его.

Их интимные отношения в это время приобрели молодую новизну и свежесть, переезд из опостылевшей десятиметровой спаленки в другое пространство показался им путешествием, а любое путешествие, как известно, пробуждает интерес друг к другу.

Близилась к концу отделка двух комнат, прихожей, санузла и кухни, Нина не отлипала от интернета, ища недорогие, но обязательно деревянные двери – не из ДСП и не из МДФ, Дмитрий соглашался с нею, не вполне понимая разницу. Она уже подбирала мебель, показывая вечерами Дмитрию варианты, он даже притомился рассматривать и говорил:

– Решай сама, я тебе доверяю.

– Сама! Сама бы я сплошную Италию взяла, а деньги где? Вот эта кухня тебе нравится?

– Да.

– Мне тоже. Но она восемьдесят тысяч евро стоит! А я рассчитываю на пять максимум.

Дмитрию и пять казалось дорого, но он не вмешивался.

И тут, на пике работ, на пике вдохновения и азарта, охватившего Нину, узналось то, что, оказывается, многие жильцы уже знали: дом будут сносить.

Нина не поверила.

Пошла в управляющую компанию.

Там подтвердили.

Она все равно не поверила.

Добилась приема аж в мэрии, где служащие тонко понимают, кого можно отшить, а кого лучше все-таки принять, иначе хуже будет.

Там тоже подтвердили.

Срок – будущее лето. Сейчас готовятся списки предложений жилья для переселения. Не беспокойтесь, вам хуже не будет. И даже намекнули, что если сыновья быстренько женятся, то семья может претендовать на три квартиры! Правда, однокомнатные. И, очень вероятно, с доплатой.

Нина вернулась мрачная, долго ругалась, Дмитрий сочувствовал и мысленно упрекал себя за то, что переживает меньше Нины. Да, он привык к этому дому, к этой квартире, он здесь родился, долго жил, но при этом, однако, хотелось чего-то нового. У него ведь и так все слишком однообразно: та же работа, та же машина, те же любимые сайты в интернете и программы по телевизору. И семья та же, что, конечно, замечательно, но если взять по совокупности, как-то… Добавляет однообразия, прямо скажем.

– Нет, и что делать теперь?! – бушевала Нина. – Столько денег вбухано, все уже почти готово! Кто за это заплатит? Ведь ломать вместе с ремонтом будут! Хорошо, я полы сниму, а с потолка всё – как? А в ванной и в кухне облицовка, просто так не отобьешь, все поколется к черту! И ведь все же продумано под эту квартиру, а не какую-то другую. Дим, чего молчишь?