Читаем без скачивания Счастье Феридэ - Бадри Хаметдин

В холле меня встретил портье.

— Ханым-эфенди, вас искал какой-то человек, — сообщил он.

От удивления у меня округлились глаза.

— Вы не перепутали?

— Если вас зовут Феридэ-ханым — тогда нет.

Кто же мог искать меня в Измире? Тем более в этой гостинице. Своего адреса я никому не оставляла. В раздумье, поднимаясь по лестнице, я вдруг подумала, что забыла спросить портье о неизвестном визитере. Но мне не хотелось возвращаться — усталость чувствовалась во всем теле. Открыв номер ключом, я в изнеможении упала на кровать. Полежав несколько минут, я решила спокойно взвесить и обдумать мое теперешнее положение. «Джемилю сейчас не до моих проблем — его сестра в тяжелом состоянии. Значит, придется искать других покупателей… Но с чего начать?»

Так и не придя к определенному решению, я незаметно заснула… Вдруг сквозь сон мне послышался осторожный стук в дверь. С трудом приоткрыв глаза, я ответила:

— Да-да, входите, не заперто.

Человек, который переступил порог моей комнаты, поразил своей необыкновенной внешностью. Поразил так, что сон как рукой сняло. У него были близко посаженные глаза, оттопыренные уши и трехдневная щетина. Со льстивой улыбкой незнакомец поклонился.

— Добрый день! — произнес он скрипучим голосом. Я попыталась подняться с постели, но мужчина замахал руками:

— Лежите, лежите, Феридэ-ханым.

— Откуда вы знаете мое имя? — От удивления я чуть не упала с кровати.

Незнакомец откашлялся.

— В моих интересах знать все о вас.

Не зная, что и подумать, я растерянно пробормотала:

— Неужели кто-то заинтересовался моей скромной персоной?

— Феридэ-ханым, я по поводу продажи вашей земли.

Я ожидала чего угодно, но только не такого известия.

— Что?

Мужчина, внимательно наблюдая за моей реакцией, продолжал:

— В этом деле я представляю одного человека, который не пожелал раскрыть свое имя.

— Продавать землю неизвестно кому? — Возмущению моему не было предела.

Мужчина потер затылок.

— Насколько мне известно, вам очень нужны деньги. Причем в короткий срок.

— Вы хорошо осведомлены о моих проблемах. — Мне не оставалось ничего другого, как признаться.

— А на какую сумму вы рассчитываете? — Глаза незнакомца хитро сверкнули.

В мою душу закрались сомнения — очень уж этот человек действовал напористо… Но что поделаешь, если уж решила отправиться на поиски мужа, то чем быстрее это произойдет, тем лучше.

— А что предлагает ваш хозяин? — поинтересовалась я.

Названная сумма показалась мне небольшой… Но что смыслит в финансах женщина!

— По рукам, — воспользовалась я жаргонным словом мужчин и предложила: — Может, вы сами оформите все бумаги?

— Завтра же все будет готово, Феридэ-ханым. — С этими уверениями мой посетитель удалился.

Когда за незнакомцем закрылась дверь, мне пришла в голову одна очень важная мысль: «Откуда и когда успел этот таинственный покупатель узнать о земле? И почему именно ее ему захотелось купить? Ведь обгорел почти весь участок».

На следующий день я тем не менее подписала документы и получила целый саквояж денег. Чувствовать себя богатой и независимой мне помогали аккуратно упакованные новые пачки банкнот. Уединившись в номере и перебирая их пальцами, я представляла путешествие на корабле в далекую Болгарию, встречу с Кямраном и многое другое. Внезапный стук в дверь прервал мои мечтания. «Кто же на этот раз решил посетить затворницу?» — подумала я и пригласила стучавшего зайти.

На пороге показался Джемиль. Даже не поздоровавшись, мужчина начал оправдываться:

— Извините, Феридэ, что подвел вас…

— Да не извиняйтесь, мне все известно.

— Откуда?

— Мне рассказали слуги, — объяснила я и добавила: — Ну, как Ферхундэ? Ей лучше?

Только сейчас я заметила, что буквально за несколько дней Джемиль очень изменился. Позавчера передо мной стоял подтянутый мужчина с золотыми искорками в глазах и мягкой улыбкой, а сегодня Джемиля было не узнать. Его красивое лицо было пепельно-серым. Неужели это тот гордый красавец мужчина, с которым я вновь познакомилась несколько дней назад. Самое удивительное было то, что этот человек, кроме своих проблем, находил время помогать другим.

— Как ваша сестра? — повторила вопрос я.

Горькая тень пробежала по лицу Джемиля.

— Очень плохо. Боюсь, что скоро на семейном кладбище прибавится еще один холмик… Но давайте лучше решать ваши проблемы с землей. Вам обязательно нужно ее продать? Может быть, я одолжу некоторую сумму под залог?

Я отрицательно покачала головой.

— Поздно, Джемиль. Земля уже принадлежит другому человеку, — махнула я рукой в сторону открытого саквояжа.

Только тут мужчина заметил множество упакованных купюр.

От растерянности он даже ничего не смог сказать. Только присвистнул.

— Вас я не хотела тревожить. Подвернулся покупатель и… — Я развела руками.

Мужчина лишь покачал головой.

— Это опрометчивый поступок с вашей стороны. Хотя бы сумма приличная?

— Сколько можно получить за обугленный кусок земли, который представлял ценность только для меня? — Нотки горечи пробивались в моем голосе.

— Вы не могли подождать меня? Я же юрист по образованию. По всем правилам представлял бы вашу сторону.

— Что сделано, то сделано. — Мне не хотелось огорчать Джемиля еще больше. Я понимала, что совершила две непростительные оплошности. Первую — продав неизвестно кому землю, тем более явно продешевив. А вторая — то, что сообщила об этом моему знакомому.

Неожиданно Джемиль заторопился. Я поняла это по тому, что мужчина, достав часы из кармана, нетерпеливо посмотрел на циферблат. Мне не хотелось отпускать моего гостя, но ведь у человека было столько своих проблем. Тогда я сделала вид, что у меня назначена важная встреча.

— Джемиль, вы простите, но меня ждут.

Мужчина, явно обрадовавшись, тут же засобирался.

— Феридэ, а куда вам надо? Я могу подвезти на авто…

— Нет, спасибо, это в двух шагах отсюда…

Аладжакая, 7 июля

«Ноша создана для плеч, достаточно сильных, чтобы ее нести. У меня сильные плечи, и я вынесу все тяжести и страдания», — с такими мыслями проснулась я сегодня утром. Передо мной открылся враждебный мир, где надо бороться, чтобы выжить. Хорошо, что у меня есть опыт, а так я не выдержала бы. Одно дело — решить отправиться на поиски Кямрана, а другое — осуществить это. На мне остался сиротский приют, где каждый день двадцать пар голодных глаз с надеждой смотрят на меня. Деньги, полученные за продажу земли, таяли, как снег. Но равнодушно отнестись к сиротам мне не позволяла совесть. Пришлось на неопределенное время отложить поездку в Болгарию. Я надеюсь, что Кямран поймет…

Часто, просыпаясь среди ночи, я не могу заснуть до утра. Обливаясь холодным потом, я думаю о своей горькой судьбе. Мне кажется, что Аллах отвернулся от меня.

Аладжакая, 10 июля

Вчера похоронили одного малыша. Он долго болел и кашлял кровью. Старый доктор, приехавший из города, поставил диагноз — чахотка. Бедный ребенок! Он метался по кровати и в бреду звал маму…

Если бы у меня спросили: «Какое твое самое заветное желание?» — то я ответила бы: «Чтобы все дети на земле никогда не расставались со своими родителями…». Но война поломала много человеческих душ…

Аладжакая, 14 июля

Несколько дней не бралась за свой дневник. Никогда не думала, что буду так уставать. Недавно трое ребят из приюта объелись зелеными персиками. У них страшно разболелись животы и поднялась температура. Сначала мы подумали, что это холера, поэтому поселили остальных деток в другую комнату, а сами бросились мыть окна, двери — все, что могло распространять заразу. Доктор только посмеялся над нами:

— Лучше смотрите за своими воспитанниками, а то в соседней усадьбе фрукты не успеют дозреть.

Няня и онбаши уже совсем прижились в Аладжакая. Они даже рады, что наше поместье находится вдали от остальных селений.

— Вы не скучаете, няня? — волновалась я.

— Нет. В Кушадасы мне надоели эти сплетницы, а здесь я хоть при деле.

Старушка с тревогой оглядела меня.

— Феридэ, доченька, ты очень похудела в последнее время… Да брось ты сохнуть по своему Кямрану! Аллах захочет — найдется.

Я понимала, что старая женщина не хочет отпускать меня в Болгарию, тем более одну. Она много раз принималась плакать, как только разговор заходил об этом.

— На кого вы меня покидаете? Я же могу умереть, а ты и не узнаешь…

Няня шмыгала носом и уже более сурово продолжала:

— Что это за человек такой — Кямран, если так присушил мою птичку…