Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как раз напротив, сэр. Я уверен в точности тех составов, которые вы нам поручаете, именно поэтому по ним, как по образцу, я пытаюсь вывести общие закономерности и понять единые принципы подбора компонентов для зелий.
— Занятно. И как, вы уже знаете общую закономерность составления зелий, мистер Мерфи?
— Пока нет, сэр, не знаю.
— Прекрасно. Можно сказать, что сегодня я вижу реальный прогресс, мои бесталанные студенты, — добавил зельевар, окинув взглядом класс. — Человек хотя бы знает, чего именно он не знает. Увы, но девять из десяти посетителей этого подземелья до пятого курса даже не знают, что они не знают. Я бы сказал, это достижение. Продолжайте в том же духе, и когда-нибудь и до знаний доберётесь. Нескоро, но ведь жизнь — это движение, — философски заметил он, возвращая тетрадь и направляясь дальше.
— Разрешите задать вопрос, сэр? — спросил Кайнетт, прежде чем Снейп отошел слишком далеко.
— Можете попробовать.
— На факультете мне говорили, что на шестой курс вы берёте в свою группу лишь тех, кто сдаст экзамен на «Превосходно». Однако на первом и втором курсе учебник и лекции по зельеварению почти не содержат теории — как именно выбираются компоненты, время варки и настаивания, каким образом всего один ингредиент и небольшая разница в жесте меняют рецепт с зелья идеального скольжения на зелье дополнительной выносливости. А без теории экзамен на «выше ожидаемого» не сдать. Вопрос в том, должны ли ученики самостоятельно искать материалы и книги, чтобы понять все эти механизмы действия, или просто ждать более поздних курсов и там очень быстро осваивать этот материал, сопоставляя с ранними занятиями?
— А разве это важно? — спросил профессор, обернувшись и сложив руки в широких рукавах на груди, словно летучая мышь — крылья. — Ночевать в библиотеке или дожидаться моих уроков и потом читать записанные лекции десятки раз, пока содержимое не пробьётся сквозь толстую черепную кость? Это ваше дело, а никак не моё. Я хочу, чтобы вы досконально знали, что вы делаете, и понимали, почему вы это делаете, а не просто раз за разом повторяли написанное, пусть даже и мной. Только и всего. А как именно вы этого добьётесь, и добьётесь ли вообще — уже ваши проблемы. В конце концов, есть немало способов провести время, и не рискуя жизнями окружающих, если рецепт из четырёх строк для кого-то слишком сложен.
— Спасибо, сэр, вы ответили на все мои вопросы.
— Да, я знаю. Сказал бы, десять баллов Слизерину, но жаль, что так нельзя делать.
— Но ведь у нас будут экзамены… — слабо попыталась возмутиться Тейлор со своего места.
— Да, но ведь это вы их сдаёте, а не я. Я очень добрый человек, мисс Тейлор. Я никого не бью розгами и никого не заставляю учиться. Зельеварение — это искусство, а сделать из человека художника или поэта одной лишь поркой невозможно. Нужно искреннее желание, которого я, увы, практически не наблюдаю, если судить по вашим результатам. Кстати, до конца занятия осталось двадцать минут, а всех, кто не получит «удовлетворительно», ждёт место на отработке, — добавил он, вновь оглядев класс. — Я достаточно талантлив, чтобы одновременно работать и философствовать на отвлеченные темы. Но не уверен, что все из вас уже освоили это искусство в должной мере. Итак, на чем мы остановились? Ах да, на искреннем желании учиться…
***
— Значит, это не шутка? Вы и в самом деле решили вызвать меня на дуэль? — наследник семьи Малфоев снисходительно, если не сказать, с презрением оглядел стоящих напротив первокурсников.
Зал наград, традиционное место в школе для нелегальных дуэлей и выяснения отношений между студентами, освещали несколько неярких шаров света у потолка, и видно всех присутствующих было вполне отчетливо. А отблески от начищенных кубков, медалей и стеклянных витрин даже создавали какую-то торжественную атмосферу этой встрече. Кайнетт считал, что руководству давно следовало бы повесить в подобном месте следящий артефакт или пару «живых» портретов, но, возможно директор думал, что подобные стычки — тоже часть обучения и потому они необходимы. Малфой был в чёрной мантии, но не школьной, а ручной работы и неярко, но явно дорого украшенной серебряным шитьём. Два его подручных, имён которых Кайнетт не знал, тоже были в мантиях, но попроще. Чарльз и даже Ирвин, напротив, оделись по-маггловски, а сам Арчибальд был просто в брюках и рубашке, без свитера или мантии сверху.
— Я решил бросить вызов, — поправил маг, выходя на пару шагов вперёд. — Мои товарищи лишь проследят, чтобы всё прошло честно, мистер Малфой. Как и ваши, — добавил он, кивнув на двух рослых (для тринадцати лет) слизеринцев за спиной Драко. — К тому же, не дуэль, а поединок. Вы ничем не оскорбляли меня, чтобы мне пришлось защищать свою честь. Всего лишь хочется прояснить небольшой момент, потому ставкой будет одна просьба, обязательная к выполнению, но не способная причинить вред здоровью или унизить достоинство оппонента. Условие — только магия в качестве оружия, как и было сказано в моём письме.
— Последнее можно было и не добавлять, это и так очевидно, — пренебрежительно отозвался Малфой, махнув здоровой рукой. — Однако, как вызванная сторона, я могу вносить поправки. Если выиграю я — «просьбы» будет две.
— Справедливо, я принимаю это условие.
— Так уверен в своих силах? Или думаешь что я с тобой даже раненый не справлюсь? — поинтересовался волшебник, левой рукой немного неловко доставая палочку. Правая до сих пор была забинтована и висела на перевязи, однако он явно был уверен, что с первокурсником разберётся и так. — Кстати, я вспомнил, где видел тебя раньше. Новый ручной пёсик этой жалкой грязнокровки… Теперь даже и не грязнокровки, а их дворняги тоже, сюда уже берут всех подряд. Кто будет дальше, магглы? Может ли эта школа упасть ещё ниже? Эй, собака, это она тебя решила на меня натравить или сам спешишь выслужиться за кость? Хотите отмазать своего пропахшего навозом великана от поездки в Азкабан, не так ли, чтобы я отказался от своих слов?
«Ты задаёшь вопрос Мне? Жалкая шавка что-то спрашивает у Короля?» — поневоле Кайнетту вспомнился тот золотой Слуга, призванный семьёй Тосака, героическая душа, чьего имени он так и не узнал. Манера речи была похожа, но на фоне почти
