Читаем без скачивания Хенкан. Последний эксперимент - Сора Наумова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так у нее появился крохотный малыш Йоичи.
– Я вышла замуж за простого мужчину, не богатого и не красивого. Но он позволил мне иметь семью, как у всех других людей. Я, наверное, кажусь вам жалкой, но я правда была счастлива, а Нобу принял моего сына, как своего. Они иногда ссорились, но Йоичи скоро будет четырнадцать, трудный возраст. Я делала все, чтобы им обоим было хорошо в нашем доме.
Хидеко не сразу заметила пропажу ребенка. Он и до этого задерживался после школы, а она работала в смену и в тот день уходила в ночную. Ее муж рано лег спать и не видел, в котором часу Йоичи вернулся домой. Как выяснилось утром, он не возвращался.
– Сколько они просят?
Хидеко назвала сумму, и Сората нахмурился. Она была внушительной, едва ли женщина, честно зарабатывающая себе на кусок хлеба, смогла бы собрать такую за короткий срок. А Кимура мог, причем хоть прямо сейчас.
Это заставляло думать, что либо ребенка не планировали возвращать, либо имя его настоящего отца, а также его платежеспособность им были хорошо известны.
– Все будет в порядке, – сказал он. – Мы подготовим необходимую сумму, не переживайте.
Она прижала ладонь ко рту и вздохнула.
– Вы ведь ни разу не вспомнили обо мне за эти годы? Не бойтесь меня обидеть.
– А вы? Вы обо мне вспоминали?
– Каждый день с тех пор, как Йоичи перешел в среднюю школу. Вы не представляете, как сильно он похож на вас.
Она достала из кошелька фото и положила на столик. Сората вздрогнул, когда увидел свое совсем юное лицо на цветной карточке. С первого взгляда между ними не было ни единого отличия, и лишь через несколько секунд становилась заметна разница. И чем дольше Сората смотрел, тем больше убеждался, что ошибки быть не может. Йоичи его сын, его плоть и кровь.
– Я не хотела, чтобы вы узнали об этом так, – сказала Хидеко. – Если честно, я не хотела, чтобы вы вообще когда-нибудь узнали. Но у меня не осталось выбора.
Сората смотрел на фото, и изображение на нем становилось все более мутным. Он моргнул, с удивлением отмечая, что глаза наполнены слезами.
У него есть сын. Сын. У него.
Он не знал, что еще сказать, и Хидеко внезапно упала перед ним на колени.
– Пожалуйста, спасите моего ребенка! Спасите моего сына! Я все верну, я заработаю и верну деньги. Только не дайте ему умереть…
Она распласталась на полу, и ее спину сотрясали беззвучные рыдания. Сората опустился рядом на колени и тронул за плечо.
– Обещаю, я сделаю все, что в моих силах, чтобы он вернулся домой.
Хидеко уже ушла, а Сората все продолжал сидеть в гостиной. Крутил в руке стакан с водой, трогал пальцем едва заметный след дешевой губной помады – темная вишня. Пятнадцать лет назад она не позволила бы себе такой оттенок, а сейчас он казался жалкой попыткой удержать образ жизни, которая уже не станет прежней.
– Я могу войти?
Генри прислонился к косяку и заглянул в комнату. Сората поднял голову и рассеянно кивнул.
– Ты еще спрашиваешь, – глухо отозвался он, подпирая щеку рукой. Чуть повысил голос: – Заходи, Генри, не стой там.
Макалистер приблизился, посмотрел на него и, что-то почувствовав, не стал сразу задавать вопросы. В воздухе витало нечто зловещее, давящее, то, что неподъемным грузом лежало у Сораты на плечах. Он не мог выпрямиться от этой тяжести.
– Расскажешь?
– Куда я денусь? – Сората вздохнул и отставил стакан. Хидеко была все еще красивой, хотя жизнь в безденежье неминуемо сказалась на ее внешности. И эта несуразная дешевая помада ей очень шла. – Тебе вкратце или подробно?
– Наверное, сначала вкратце, – сказал Генри и сел рядом на диван. – Что случилось?
– Хм… – Сората улыбнулся, хотя это была, скорее всего, нервная реакция. – Моего сына похитили.
– Так. Понятно, – пробормотал Генри и потер ладони о штаны. – Нет, прости, я не понял. Какого такого сына?
– Моего, – Сората протянул Генри фотографию. – Моего и этой женщины, Хидеко. Что именно тебя смущает, Генри? То, что у меня есть ребенок, или то, что ты об этом не знал?
Он и сам понимал, что срывается на друге, но голос дрожал, и Сората не мог остановить это. Стоило бы отложить разговор на утро, но ему нужно было выговориться, излить душу тому, кто выслушает все, что он скажет.
Ему нужно было все рассказать Генри.
– Шокирован? Смущен? Скажи хоть что-нибудь! Не надо так молчать!
Генри положил ладонь ему на колено и надавил.
– Меня смущает только то, что ты выглядишь более потерянным, чем этот мальчик, – он ткнул пальцем в снимок. – Похоже, без полной версии не обойтись.
Генри излучал спокойствие и уверенность, потому что они нужны были Сорате, и тот с благодарностью впитывал эти чувства. Хотелось упасть к нему на колени и спрятать лицо. Как объяснить то, что он сам еще не до конца мог принять? Поймет ли Генри его переживания? Осудит ли за то, что случилось давным-давно?
Если он сделает это, Сората не вынесет.
– Это… Очень давняя история, как ты понимаешь, – Сората с трудом сложил губы в благодарную улыбку. – И до ужаса банальная. Мне было где-то шестнадцать, ей двадцать… не помню с чем. Родители мои в отъезде. Мы провели вместе какое-то время, а через пару месяцев Хидеко молча уволилась и уехала.
Сората затих, побарабанил пальцами по колену. Чем больше проходило времени после ухода Хидеко, тем реальней становилось все происходящее.
У него был сын. И этого сына у него отобрали – вообще-то даже дважды.
– Она не сказала тебе, что беременна?
– Нет. Она не собиралась мне сообщать, ей был нужен ребенок, а не я или деньги моей семьи. Если бы родители узнали, они бы меня убили, а Хидеко заставили избавиться от ребенка. Это же такой позор для семьи.
– Звучит так, будто тебя использовали. Извини.
– Да нет, ты прав, – согласился Сората. – С моей помощью она исполнила свое желание, а узнай я правду в том возрасте, кто знает, как бы к этому отнесся? Едва ли я был бы счастлив стать отцом в шестнадцать лет. Я и сам, можно сказать, был тогда ребенком.
– Его зовут Йоичи? – спросил Генри,
