Читаем без скачивания Мехман - Сулейман Рагимов

- А кто же? Может быть, мы? Зачем, дорогой, сидя в лодке, ты воюешь с лодочником?

Кямилов, похлопывая в ладоши, захохотал. Это был его испытанный прием озадачить, обезоружить, толкнуть как будто в бездонную пропасть и тем самым поднять свой авторитет в глазах совершенно обитых с толку людей.

Но Мехман, несмотря на свою молодость и неопытность, с первого же дня своей работы начал понимать обстановку, сложившуюся в этом районе. С прежней настойчивостью он повторил:

- Этот человек невиновен, и он должен быть оправдан. А клеветники понесут заслуженное наказание.

Кямилов повернулся всем корпусом к Вахидову:

- Я вижу, товарищ Вахидов, что лучше Муртузова мы никого не найдем для нашего района.

- Кямилов...

- Я уже сорок лет Кямилов. Надо по совести говорить открыто: какое бы решение ни выносили мы в райкоме или в исполкоме, Муртузов из кожи вылезет, но выполнит наше решение. Ему и в голову не придет мешать нам работать. Он не будет искать какие-то основания. "Посади!" - "Есть, посадить!" "Освободи!" - "Есть, освободить!" Муртузов не станет спорить с нами, не посеет меж нами рознь.

- Муртузов подчиняется мне. И только мне! - резко сказал Мехман, решив, что он ни в чем никогда не уступит этому "взбесившемуся вельможе". Следователь не имеет права что-либо делать втайне от прокурора.

- Ну что же, дорогой, пускай не имеет права... Но учиться ведь никому не стыдно. Ты молод, а он старый волк. Изучай обстановку, изучай жизнь. Так ведь тоже не годится, неудобно...

Кямилов смекнул, что слишком разгорячился. Прокурор оказался зубастым, лучше пока что кончить миром, замять дело. Но уже потом, в удобный, благоприятный момент, неожиданно нанести тяжелый, сокрушительный удар этому щенку. Любыми средствами Кямилов решил защищать своего подручного Муртузова, доказать, что у Мехмана нет причин сомневаться в следователе.

- Он старый юрист, - говорил Кямилов мягко. - Зачем растаптывать его, подрывать его авторитет в народе? Я дал ему лошадь, чтобы повысить его авторитет, а вы хотите свалить его с лошади и посмеяться над ним...

- У меня есть сведения о том, что Муртузов не совсем порядочный человек, - неожиданно сказал Вахидов. - Пускай новый прокурор это знает. Может быть, "пятно", о котором я говорил, замарало уже этого человека... Есть материалы, что этот кладовщик кооператива... как его... - Вахидов перелистал настольный блокнот и нашел фамилию, подчеркнутую дважды. - Да, Мамед-хан... что они большие друзья с Муртузовым, почти братья.

Кямилов заерзал на стуле. Несколько растерявшись, он сердито посмотрел на Мехмана и снова повернулся к секретарю райкома.

- Товарищ Вахидов, - сказал он, вытягивая шею, как будто помогая себе извлекать из глотки необходимые оправдания, - я сам, если вы хотите знать, не особенно уважаю Муртузова. Но если говорить по совести, я вас уверяю, что у него совесть чиста, как цветок... Больше десяти лет он работает здесь следователем: каждый, начиная от маленького ребенка и кончая стариком, знает его. Есть люди, которые верят ему, прямо боготворят его. Надо же быть объективным, - если человек плачет по имаму, пусть уронит слезу, оплакивая и езида. Не так ли? И потом, у всех этих элементов, арестованных следователем, сколько хочешь родных и друзей, все они скалят теперь на него зубы... Может быть, даже непрочь и оклеветать Муртузова... Вот, например, этот Саламатов. Он даст наличными сколько угодно тысяч рублей, только бы прекратить дело. А как же вы думаете? Не успел появиться новый прокурор, а секретарь прокуратуры уже преподнес ему дело Саламатова...

- Секретарь здесь ни при чем, - возразил Мехман. - Я сам обнаружил это нарушение...

Кямилов решил изменить тактику и применить еще один из своих испытанных приемов:

- Нашел! Раскрыл! Что ты раскрыл: контрреволюцию, что ли? - заорал он хриплым голосом и на его шее вздулись жилы. - Завтра же вынесем второе решение и предложим тебе безоговорочно выполнить первое решение. Вессалам! Все! А то три дня как приехал, а уже пытаешься свалить мизинцем меня человека величиной с гору. Мы по-отечески объясняем тебе, внушаем, а ты... кидаешься на нас чуть не с ножом...

- Я не буду выполнять незаконное решение. Я сообщу об этом прокурору республики.

Хотя Мехман даже не шевельнулся с места, он был исполнен такой гордой непоколебимой силы, что даже Кямилов понял это. "Молокосос" оказался непримиримым.

Но Кямилов все еще не сдавался:

- О, пощади нас, пожалей, умоляем, товарищ прокурор, будь милостив, мы такие слабые, беспомощные...

- Вы много лишнего наговорили, Кямилов, - рассердился Вахидов. - Надо быть сдержаннее.

Кямилов от удивления вытаращил глаза.

- Кому нужен пустой, бессмысленный шум и крик? - продолжал Вахидов. Разве этим можно доказать свою правду? Для чего, например, ты швыряешь камни в Джаббарзаде? Ведь этот человек работает и день, и ночь.

Ссориться с Вахидавым Кямилов не хотел. Он обуздал свой гнев и еще раз попытался привлечь секретаря райкома на свою сторону.

- Я и сам хотел бы быть сдержаннее. Но такова уж моя натура. Вы же видите, товарищ Вахидов? Вы же видите, как эти дети выводят меня, взрослого человека, из терпения. Немало ночей провел я в седле, рыская по этим горам. А для чего? Для того, чтобы построить новую жизнь. А теперь видите, как этот парень угрожает мне?.. Да, мне! Причем, обратите внимание, два-три дня как приехал, а уже в драку лезет. Ей-богу, точно как в деревнях говорят: когда наступает пора козлу умереть, он начинает тереться о дубинку пастуха. И этот вот в драку лезет! - Последние слова Кямилов произнес с трудом, как бы задыхаясь. - Разве можно выводить человека из терпения?.. Не успевает такой вот Мехман или Джаббарзаде азбуку выучить да галстук привязать, как начинает учить Кямилова...

Как бы Кямилов ни перевоплощался, он не мог уже обмануть Мехмана. Тот великолепно понимал, что первый удар, нанесенный им, попал в цель. С иронической улыбкой разглядывал молодой прокурор огромную тушу Кямилова. Кямилов под острыми, насмешливыми взглядами Мехмана совсем размяк. Не зная, чем бы все-таки сразить Мехмана, Кямилов засунул мясистую руку под свой широкий ремень и оказал:

- Откуда вы вообще прибыли, товарищ дорогой? Мы даже не проверили ваши документы.

Вахидов чуть улыбнулся:

- Я получил выписку о назначении товарища Мехмана прокурором нашего района. Хотите взглянуть? Вот... Он утвержден Центральным Комитетом. Мехман Мурад оглы Атамогланов.

- Товарищ Вахидов, насчет документов я сказал так, между прочим. Что такое документы? Бумага. Надо тщательно, неоднократно проверять нутро каждого работника. Надо выяснить, за кого и кому он хочет мстить под этим самым лозунгом разных "оснований". Да, да, такие вот молодцы под прикрытием этого слова, этого основания нападают на людей, которые вынесли на своих плечах революцию! Они уже хотят стать над нами... Вчерашний младенец, какой-то Огланов* читает нам инструктивную лекцию о законе... Как же, ведь он уже три или четыре года изучает разные высокие науки. Мы, например, усвоили с товарищем секретарем, что надо проявлять бдительность. Надо несколько раз тщательно проверить всю родословную каждого вновь прибывшего работника. Что же из того? Мы тоже не один раз перелистывали азбуку коммунизма, кое-что понимаем.

_______________

* О г л а н - по-русски мальчик.

Сдержанность и спокойствие Мехмана, собиравшего свои бумаги, привели Кямилова в ярость.

- Вы извергаете из своего рта огонь, но лучше бы вы, этот огонь направили против классовых врагов, парень, - сказал Кямилов, почти задыхаясь. - А то вы хотите напугать верблюда вьюком. Вместо того, чтобы учиться здесь у старших, овладеть их опытом, вы лезете в драку - кому это нужно?

- Мне поручено следить - правильно ли выполняются государственные законы в этом районе.

- Следить? А мы кто такие? Мы бездельники, что ли?

- Нет, разумеется.

- Так что же тогда?

- Не понимаю, почему вы нервничаете? Ведь прокуратура будет вести борьбу только против тех, кто извращает закон. Если вы не извращаете, так чего вам бояться...

Казалось, еще минута, и Мехман тоже утратит спокойствие. Брови его сдвинулись, в глазах загорелся огонь. Он тяжело и прерывисто дышал. И все же усилием воли он взял себя в руки, стараясь не отвечать грубостью на грубость. А Кямилов продолжал кричать и шуметь. Если раньше он считал схватку с таким "мальчиком" сущим пустяком, то теперь видел, что попал в трудное положение, и злился.

Вахидов, который все время выжидал, когда Кямилов выговорится и откроет все свои карты, наконец не выдержал.

- Хватит, - сказал он. - Хватит, товарищ Кямилов! Вы переходите уже всякие границы. Надо быть хоть немного скромнее. Может быть, эти высокие горы тоже вы создали? Нельзя же считать себя каким-то сверхчеловеком и на других смотреть, как на сорняк!

Кямилов насупился и почернел, как уголь.

- Ну что за авторитет у органов власти в этом районе? - оказал он, по привычке своей закачавшись на стуле. - Что это за власть, когда решения ее каждый день будут браться под сомнение? Что же это такое?