Читаем без скачивания Тенебрариум - Raptor

— Я бы всё за неё отдал.

— Значит, придётся возвращать её в проект.

— Как? Ты что, можешь воскресить её?

— Нет, конечно. Но в моей власти не убивать её…

— Я не понимаю.

Мой взгляд упал на могильный холмик, и я увидел, что с него упал камешек. Потом ещё один. Земля в том месте начала осыпааться.

— Что это? Она же… Она что? Живая?! — я дёрнулся, но лапы Хо цепко удерживали меня на месте.

— Не рвись, Писатель. Обстановка в мире нестабильна. Когда у одних солнце стоит в зените, у других оно оказывается в надире…

— Отпусти! Ей надо помочь!

— Хо! Хо!

— Флинт! Водзорд! Что же вы стоите, как истуканы?! Помогите ей выбраться!

Те не отреагировали. Чем больше я вырывался, тем глубже впивались в моё тело выпускные когти Хо.

— Пройди через туман. Слышишь? Пройди через туман.

— Флинт! Водзорд!

От моих криков они вздрогнули и начали разваливаться, как старый цемент, обнажая уродливый каркас арматуры. Маленьким взрывом, от могилы взметнулась земля, и наружу показалась грязная рука с содранными ногтями.

Истошно закричав, я проснулся, и услышал свой собственный хрип. Когда я успел заснуть? Всю ночь глаз не смыкал. Наверное, уже к утру нечаянно отключился, не в силах совладать с усталостью. Значит, это был только сон. Значит, не всё ещё потеряно. Поднявшись, я первым делом посмотрел на Райли. Солнечный свет озарял её серое лицо и свисающую с кровати руку.

Я поднёс зеркальце к её губам. Не потеет. Пощупал пульс — сердце не бьётся. Значит всё. Ушла.

— Не-ет, нет, нет, нет… Ну что же ты? Ну, как же ты могла? Зачем? — я встряхнул её за плечо. — Почему ты не боролась?! Почему меня бросила…

К горлу подкатили рыдания. Уткнувшись лицом в грудь Райли, я протяжно заскулил. Горе и страх не позволяли мне даже поплакать по-человечески. Лишь выдавливали жалкое повизгивание. Жизнь словно оборвалась, и дальнейшая борьба потеряла всяческий смысл. Больше всего мне хотелось умереть рядом с ней, закончив всю эту идиотскую фантасмагорию.

Всхлипывая, я прижимался к окоченевшей груди моей бедной изгнанницы, и более ни о чём не думал. Ни о себе, ни о будущем, ни о мире, оставленном по ту сторону Периметра. Я превратился в песчинку, летящую в бездну необъятной пропасти. Сколько ещё осталось лететь? Какая разница? Смерть — это избавление…

К затылку прикоснулось что-то горячее. Я, было, подумал, что это рана на голове даёт о себе знать. Но волосы вновь шевельнулись от дуновения, и стало ясно — к ране они не имеют никакого отношения. Шмыгнув носом, я нащупал в складках постели оброненное зеркальце, и приложил к подбородку Райли. Сначала зеркало оставалось прозрачным, но вдруг, когда я уже почти потерял надежду, поверхность его помутнела.

Не веря собственным глазам, я приблизил своё лицо к лицу девушки так близко, что едва его не касался, ловя очередной её выдох, и не веря собственному счастью. Тут она открыла глаза, затянутые мутной пеленой, но всё-таки живые.

— Писатель?

— Господи, Райли, как же ты меня напугала! Я думал, что ты умерла! Как ты себя чувствуешь?

— Не очень. Но я сумела остановить утечку энергии. Ещё бы немного и…

— Я в тебя верил! Я знал, что ты справишься!

— Погоди ещё. Система жизнеобеспечения восстановлена, но кризис не миновал. Пришлось замедлить все процессы в организме настолько, насколько это возможно. Это помогло. Но чтобы войти в прежний режим требуется много энергии. А она восстанавливается слишком медленно.

— Восстановится. Всё восстановится. Будешь в порядке.

Райли пришлось несладко, и до полного выздоровления оставалось ещё много времени. Изгнанники регенерируют на порядок быстрее людей, но из-за тяжелейших травм, вкупе с колоссальными энергозатратами, ей пришлось отлёживаться несколько дней.

В первый день было тяжелее всего. Я практически ни разу от неё не отходил. Состояние хоть и стабилизировалось, но всё ещё оставалось крайне тяжёлым. Только к обеду больная окончательно восстановила дыхание и сердцебиение. Она, наконец, смогла говорить, не выдыхаясь. Значит скоро пойдёт на поправку.

От еды моя пациентка отказалась. Лишь выпила немного воды, да и то ближе к вечеру. Организм был сильно обезвожен, и я очень волновался, как бы она не умерла от банальной жажды. Оставалось надеяться на то, что она знает, как себя вести в подобном положении. Человеческие мерки ей не подходили, поэтому лезть в чужой монастырь со своим уставом я не спешил.

Ненадолго отлучившись, нашёл оба её ножа и хорошенько их обработал. Разумеется, она потом скажет, что недостаточно хорошо, но всё-таки отнесётся с признательностью, и поблагодарит.

День тянулся долго и нудно. Немного успокоившись по поводу Райли, я заскучал. Хотелось действовать, двигаться вперёд. Но оставлять подругу в столь тяжёлый момент, абсолютно беспомощной, я не имел права. Так и проторчал возле её лежанки до самой ночи. Перед сном мы немного поговорили. Разговор в основном строился вокруг разборки с бандой Грязного Гарри. Я спросил, кому теперь отойдёт территория 7-13? Райли призналась, что ей эта территория, в принципе, не нужна, потому что из-за обилия аномалий от неё больше проблем, чем выгоды. Но если на неё позарится Флинт, то она из кожи вон вылезет — лишь бы не дать ему там обосноваться. В общем, «и сам не гам, и другому не дам». Такова была Райли. Таков же был и Флинт. Сейчас оба были потрёпаны, поэтому спорная территория их особо не волновала, но по выздоровлении ожидались новые выяснения отношений.

— Зачем вам это надо? Только-только с горем пополам договорились…

— Ну а куда деваться? Пустую территорию оставлять нельзя. В лучшем случае, без хозяина её заполонят хищные твари, от которых потом житься не будет. Ну а в худшем. В худшем, может заявиться новый изгнанник, с которым придётся по-новой договариваться о границах. А это опять противостояние и драка. Поэтому, нам с Флинтом необходимо поскорее определиться, кто будет там заправлять. Либо я, либо он.

— А если поделить пополам?

— Ой, это так сложно и муторно, что проще захватить весь участок целиком, не дробя его границей.

— А ссориться с Флинтом не сложно? Я на твоей стороне, и мне дороже ты, нежели он. Но я всё-таки настаиваю, что Флинт, как сосед, очень нам выгоден.

— Спорить не буду.

— Так может сесть за стол переговоров?

— Дай мне сначала в себя прийти.

— Как говорила моя бабушка — «умирать собирайся, а рожь сей». Думаю, что с Флинтом нужно поговорить уже сейчас, пока он не попёрся втыкать свой флаг на новой территории. В качестве парламентёра буду выступать я. Если он считает меня своим другом, значит мы с ним найдём общий язык.