Читаем без скачивания Дядюшка Сагамор и его девочки - Чарльз Вильямс

— Граждане, — начал он, — у меня скверные новости! Качество знаменитого нашего самогона заметно ухудшилось. Вот и мой приятель столкнулся с этим и клянется, что это скипидар. Попробуйте сами, джентльмены! Вот, прошу!

И он передал бутыль в толпу — она пошла по кругу. Все, кто пробовал, говорили одно: «Ну да, конечно, скипидар, что же еще?»

— Вы когда-нибудь о таком слыхали? — заорал Кудрявый в микрофон. — Интересно, откуда это он взялся? — Раздались протестующие крики. Он предостерегающе поднял руку: — Минутку, джентльмены! Подождите ругать шерифа. Тут требуется большая проницательность — особенно в таком дыму; так что не торопитесь.

Шериф, казалось, совсем осатанел. Но прежде чем он открыл рот, дядя Сагамор вдруг подошел к Кудрявому. Я удивился — в первый раз он обратил на него внимание. Ткнув Кудрявого в грудь, он произнес в микрофон:

— Слушай меня, Минифи! Можешь поливать грязью кого угодно где-нибудь еще. Шериф — мой хороший друг и…

Кудрявый было взъярился, но вдруг ухмыльнулся и подмигнул толпе:

— Приятно слышать! Весьма полезная информация! Хороший друг, говоришь?

— Да, сэр. Я многим ему обязан за всякие разные дела и хочу сказать, что буду голосовать за него на выборах. Достойно сожаления, когда старые приятели не держатся друг друга и не помогают друг другу. Я всегда находил в нем достойного человека, который держит свое слово и не подводит, коли чего обещал. Думаю, мы все должны во вторник проголосовать за него.

Я подивился, глядя на шерифа: он стал багроветь и попытался продраться сквозь толпу, так что Бугер с Отисом вынуждены были удержать его.

— Я его убью! — скрежетал он зубами. — Пустите, я его убью!

«Вот так так! — подумалось мне. — Никто больше здесь за него не заступается, а он так-то ценит доброе слово!»

Тут и началась свара. Кто-то швырнул в шерифа камень, кто-то стал заступаться за него, кто-то был против, кто-то даже схватился за нож, а кто-то вытащил из машины ружье. Зачинщики кинулись в заросли. Шериф, Бугер и Отис побежали за ними. Следом мчалась толпа. Раздались одиночные выстрелы. Мы искали бузотеров добрых десять минут.

— Кто-нибудь их знает? — спросил шериф.

Все отрицательно покачали головами. Оказалось, в суматохе и шуме никто даже не приметил, как они выглядят.

Бугер, Отис и шериф переглянулись, и тут Бугер произнес:

— О Господи!

А шериф прорычал:

— Сусло!

Мы кинулись обратно. Папаша с дядей Сагамором развинчивали трубу как ни в чем не бывало, и все восемь бочек стояли в ряд с мешками сверху. Все было в порядке. Вид все имело смиренный.

Бугер, опершись о столб, перевел дух:

— Вот стоит только забыться на минуту и…

Подошел шериф и приподнял мешок. Заглянул в бочку, выкрикнул яростное ругательство, сорвал еще два мешка и, поглядев, швырнул шляпу. Рот у него открылся, но ни слова вымолвить он не мог.

Я тоже подошел посмотреть. Бочки были полны с прошлого | раза, но, ей-богу, содержимое их было совершенно чистым. Не было никаких признаков пузырения и брожения. Все столпились, выпучив глаза. Потом поднялся галдеж. Подошел, заинтересовавшись, дядя Сагамор. Поглядев в бочки, он промычал что-то задумчиво и взял пожевать табачку.

— Ну, сэр! — обратился он к папаше. — Видать, сода сотворила чудо, Сэм.

Глава 11

На другой день все стало походить на сумасшедший дом. Повсюду, куда ни повернись, спорили и горячились. С ходу было видно, что ниоткуда ничего не вытекает и никоим образом невозможно изготовить самогон, потому что в одном котле была сосновая живица, а другой был пуст. Спрашивается: хорошо, а куда же девались четырнадцать бочек сусла и откуда взялся самогон, отдающий скипидаром?

Ну да, он собрался скормить три тысячи фунтов сахару двум худосочным поросятам, которые могли бы утонуть в одной бочке, и еще собрался произвести кварту скипидара. Но где же он делал этот скипидар? Все работало так, как нужно было дяде Сагамору. Где-то еще он делал самогон.

Как ему это удавалось? Я знал только, что он способен выгнать кварту самогона в пустыне из трех изюминок и с одной чашкой — вы и вспомнить не успеете, что две изюминки были ваши, да и чашка что-то знакомая.

Шериф хотел было перекрыть шоссе, но Бугер убедил его не привлекать для этого дополнительных сил. И потом, гнать любопытных было плохо из политических соображений. Пускай лучше сами обследуют аппарат и убедятся, что никак невозможно приготовить самогон из свиного пойла.

В конце концов они пустили сюда репортеров и фотографов, да еще и телевизионную бригаду. Везде засверкали фотовспышки, заработали осветительные приборы. Репортеры брали интервью у всех и каждого и наседали на шерифа: отчего он так чертовски уверен, что самогон производится, хотя видно же, что здесь это невозможно.

— Чтобы понять это, надо быть местным жителем, хорошо знакомым с историей и традициями этих мест, — отвечал шериф. — А точнее, с Сагамором Нунаном. Вот выйдите к этой толпе и предложите любому пари, что Сагамор Нунан не сможет затолкать вам в ухо сахару с зерном и вытащить из вашей шляпы виски. И если кто согласится, то я… — Тут он помялся и сказал: — То я куплю вам новую шляпу. И поставлю выпивку.

Папаша с дядей Сагамором, разумеется, не обращали внимания на все это. Они по-прежнему занимались скипидаром и техникой — опять разводили огонь, и никакого истечения жидкости не было, и опять гасили огонь водой. Трудно было сказать, что хуже — дым или пар от всего этого процесса.

Они собирались зажечь огонь в третий раз, как папаша сказал:

— Черт подери, чую запах скипидара!

— И я тоже, — подтвердил дядя Сагамор.

Они опять стали все осматривать. И тут папаша воскликнул: |

— Да вот же! В конденсаторе! — Зачерпнув жидкости, он при нюхался: — Ха! Он попадает в воду! Вот почему он не выходит с того конца.

И тут я вспомнил и сказал:

— Слушайте, у вас шесть трубок входит, а только пять выходит снизу. Одну вы потеряли.

Все принялись считать. Дядя Сагамор сказал:

— Как же так вышло, Сэм?

— Ей-богу, не знаю. Сейчас мы ее найдем.

Папаша стал отвинчивать трубу, идущую от источника, — хлынула вода, все отпрянули, чтобы не вымокнуть. Явственно ощутился запах скипидара. И вдруг все стали выкрикивать:

— Виски! Господи, ну да!

Все стали мочить водой руки и принюхиваться: одним мерещился слабый запах виски, другим — скипидара, третьи не чувствовали ничего. Опять пошли споры-разговоры. Бугер разнимал, особо рьяных. Шериф, принюхавшись, объявил, что ничего не чувствует.

— Может, у вас простуда? — предположил кто-то.

— У него не простуда, а приятель, — крикнул кто-то из-за спины.

Шериф побагровел и выругался. Потом кто-то высказал предположение, что это пахнет остатками прокисшего корма, смытого водой.

— Сагамор Нунан! — взвыл шериф. — Откуда это тут взялось?

— Ну, шериф, похоже, кто-то занес это на подошвах, — ответил дядя Сагамор.

Стали осматривать топку.

— А кажись, видно, — произнес кто-то. — Маленький такой,

толстенький, в зеленом плаще и курит сигару.

— Это он! — встрял кто-то другой. — Точно вижу это самое у него на подошвах. Только это, наверное, еще и лошади…

— Хватит! — рявкнул шериф.

Шум не прекращался еще час, пока Отис лазил в бак с водой и смотрел, как там загибаются трубки. Никаких тайных труб там не было, и готовить самогон так было нельзя. Он, однако, нашел, куда девалась шестая труба — она просто там кончалась, они забыли про нее. Что и объясняло, как скипидар попадает в воду. Отис вылез и наблюдал, как папаша с дядей Сагамором опять занялись установкой.

Шериф стоял рядом, утирая себе лицо.

— До выборов три дня, — пробормотал он с горечью, — а у меня нет шансов, Бугер. Не могу даже провести ни одну кампанию, а Минифи все призывает избирателей. — Тут он смолк, а потом произнес: — Избирателей? Господи, Бугер, как же я не додумался…

Бугер поглядел на кучу машин, скопившихся вокруг, и подтвердил:

— Ну да! Вы за четверть часа здесь переговорите со столькими избирателями, сколько Минифи не собрать и за целый день.

Шериф распрямил плечи:

— Ну, мы еще поглядим! Несись в город и вези сюда машину со звуком.

Папаша с дядей Сагамором продолжали возиться с трубами, а толпа наседала на них в попытках что-нибудь подглядеть. Примерно через полчаса воротился Бугер на машине со звукоусилителем. Он поместил ее в самом выгодном месте, откуда всем было слышно. Шериф взял микрофон.

— Друзья! — загремело в громкоговорителях. — Говорит шериф…

Раздались свист и улюлюканье. Другие призывали к тишине:

— Дайте ему шанс, может, он сможет объяснить всю эту неразбериху!

Все подвинулись ближе. Воцарилась тишина. Я взобрался повыше, чтобы хорошенько все разглядеть. Все это напоминало день скачек.