Читаем без скачивания Разведывательно-диверсионная группа. «Мулла» и «Бай» - Андрей Негривода

…Кому и когда пришла в голову мысль доставить подземным путем подпочвенную воду предгорий в города и аулы, неизвестно, но было это, скорее всего, много веков назад. Подумали, поломали головы и… Доставили. Построили подземный водовод. Имя мастера, правда, неизвестно, но древние летописцы утверждают, что одни из первых кяризов были сооружены именно здесь, в Афганистане.

Рассказывают, что Чингисхан как-то долго осаждал какой-то средневековый город-крепость в Средней Азии… Завоеватель недоумевал: лазутчики доносили, что в городе нет источника питьевой воды, а жители между тем держались стойко и сдаваться не собирались. Оказалось, что они использовали воду скрытой под землей древней ирригационной системы. Нашелся предатель, который открыл Чингисхану тайну кяризов, и он приказал их разрушить…

Что же представляет собой кяриз?..

Это вырытые глубоко под землей трех-четырехкилометровые тоннели, по которым самотеком бежит вода. Скапливаясь в породах предгорий, вода сама не в состоянии просочиться через глинистую почву более низменных участков. И мастера-кяризники ей помогают, точно определяя место закладки и направление водоводов. Прокладывая тоннели, мастера через определенные промежутки выводят наверх колодцы-диканы… Говорят, что поля хлопчатника и виноградники, орошенные из подземных водоводов — самые урожайные, а зеленый чай, заваренный на кяризной воде — самый вкусный…

Кяризники следят за действием подземных водоводов и восстанавливают разрушенные линии. Работа эта требует выносливости, недюжинной силы и сноровки… Его обычно начинали строить с низины, где наружу пробивались тонюсенькие ручейки подземных вод… А принцип самый простой! Просто начинали копать тоннель в водоносном пласте скальной породы… Вверх в горы… А кишлаки строились после кяризов и над ними, а не наоборот… Дошёл тоннель до какого-то удобного места для жилья — вот тебе и кишлак! А кяриз пошёл дальше! В диаметре он может быть иногда даже около метра, устраиваются даже подземные «водохранилища», эдакие подземные камеры-озёра, и длиться такие кяризы могут на многие и многие километры!.. Их роют десятилетиями, а пользуются потом веками! Там и стенки и потолок укрепляют основательно, из толстых поленьев… В общем, что говорить?! Труд на это положен, мама не горюй!!!

Эти кяризы доставляли огромное количество не просто хлопот — сказать так, это не сказать ничего!..

Проводит «зачистку», скажем, какая-нибудь рота, прошли через кишлак, постреляли или нет — это не важно — важно то, что вроде бы уже вот и всё, согнали «бородатых» с их мест и погнали подальше отсюда, куда-нибудь в горы, а они… Они, падлюки, берут и возникают у роты за спиной, и расстреливают «шурави»! И опять исчезают, как тот пресловутый «Летучий Голландец»!.. По этим подземным галереям-тоннелям «духи», которые их прекрасно знали, могли безболезненно передвигаться в любом направлении и возникать совершенно в любом месте, как призраки!.. Выскочили из-под земли, нагадили, как сумели, да и опять нырнули в свои норы!.. И длиться это могло просто до бесконечности — всю систему, как Чингисхан, не сломаешь — пупец развяжется — да и не хотели русские «шурави» уподобляться средневековым варварам! Политика, мать её!..

В «Баграмской зелёнке» и под этим Джабаль-«Усераджем» все виноградники на этих кяризах стоят! Ирригационная система, чтоб она провалилась вся сразу!.. Скольких пацанов в этой «зелёнке» потеряли из-за них, из-за этих тоннелей-кяризов…

…Что такое кяриз, ни Баю, ни Мулле объяснять не требовалось — в их родном кишлаке они тоже были. И ещё они помнили, как один из уважаимейших дехкан кишлака, почти такой же уважаемый, как и дедушка Саттар, старый мастер-кяризник, вечно исчезал под землёй, а появлялся обратно на поверхности в таких непредсказуемых местах, что детишки считали, что он просто волшебник!.. Но лезть в кяризы никто, даже из глупого детского любопытства, не решался — страшно было! И ни у кого из взрослых жителей кишлака никогда даже не возникало мысли предупреждать детей, чтобы они не лазали в кяризы — этого просто не требовалось! Даже самые смелые и отчаянные мальчишки знали, что там живёт сам шайтан!..

…Алишер, а особенно Абдулло, следопыт группы, точно понимали, на какое сложное и опасное задание выходит сегодня группа…

— Хороший подарок на день рождения преподнёс мне Аллах… — только и сказал Мулла.

Они ещё были в расположении роты, собранные и готовые к вылету, а он уже в своих мыслях был там в «Баграмской зелёнке», пытаясь придумать, как ему в этот раз искать следы.

«…Сом сказал, что в этой долине собралось около 4500 моджахедов… Удивительно, что не больше! — думал он, напрягая извилины и тогда, когда они уже летели на вертолёте в этот „треугольник смерти“: „Баграмскую зелёнку“ называли ещё и так. — В этих подземных галереях можно хоть две дивизии спрятать — вся долина на кяризах стоит! На земле, на снегу, на камнях я след найду! А вот как его искать там? Аллах не дал мне способность видеть сквозь землю!.. Думай, Абдулло, думай! Вспоминай, что рассказывал, что говорил дедушка Саттар, что говорил о кяризах мастер Дурды!.. Думай, Мулла! Сейчас только на тебя вся надежда!..»

Он смотрел на припорошенные снегом виноградники и сады, на дувалы кишлаков, проплывавшие под брюхом «Ми-8», а у самого уже просто кипели мозги от напряжения:

«…Должен же быть хоть какой-нибудь выход! Выход обязательно должен быть!.. Стоп!!!»

Мысль вспышкой молнии сверкнула в его голове! Да такой отчётливой, что Абдулло даже физически стало больно… Он вскочил с места так резко, словно в его таджикскую задницу вогнали шило по самую рукоятку, и уставился на старлея Сомина…

— Что, Мулла?

Сом прекрасно понимал, какие мысли тревожили сейчас голову его следопыта, а потому и приказал Баю оградить своего брата от забот получения оружия, боеприпасов и тому подобной воинской требухи — следопыту, надежде всей группы, нужно было в самые кратчайшие сроки придумать что-то такое, чего до него ещё не делали никогда. Ему нужно было думать, а не отвлекаться на «мелочи», которые за него мог сделать любой боец группы… Сегодня даже его оружие и РД за него отнесли в «вертушку» — никто не решался нарушить «ерундой» мысли Муллы…

— Выходы!

Сомин видел, что Абдулло до чего-то всё же додумался, но пока ещё не понимал:

— Что выходы, Мулла?

— Куда мы сейчас летим, Сом?

— К кишлаку к высоте «1611», пока ты ничего не придумал…

— Сколько нам ещё лететь, командир?

Сом, не говоря ни слова, поднялся, прошёлся к пилотской кабине и вернулся ровно через минуту:

— До кишлака Калайи-Йозбаши ещё минут двадцать, до высоты «1611» около получаса, или немного больше, до кишлака Хасанхейль — минут пятьдесят!

— Пусть летит к кишлаку Калайи-Йозбаши, командир!

Старлей опять вернулся к пилотской кабине, не задав ни единого вопроса, зная, что Мулла всё равно ему всё расскажет, а сейчас он просто пытается сэкономить время, и ещё потому, что уже привык доверять действиям и поступкам этого девятнадцатилетнего военного философа. Мулла никогда не делал опрометчивых шагов…

— Теперь слушай, Сом! — заговорил Абдулло, когда старлей вернулся на своё место во второй раз. — Ты знаешь, как устроен кяриз?

— Ну, в общих чертах…

— Расскажи! — потребовал Мулла.

Сомин только улыбнулся этой абсолютной непосредственности, понимая, что этот «допрос» неспроста, и младший сержант хочет, чтобы он сам всё понял правильно:

— Подземные тоннели, с разветвлёнными ходами и камерами-хранилищами… — заговорил старлей, перекрикивая шум винта. — В эти камеры спускаются колодцы, чтобы можно было набрать воду… А ещё по ходу тоннелей есть вертикальные колодцы для вентиляции, чтобы вода в кяризе не протухла — диканы. Эти диканы могут отстоять друг от друга от 30 до 50 метров, иногда и больше…

— Какая глубина дикана? — задал ещё один вопрос Мулла.

— Разная, Абдулло… В горах от двух метров до пятнадцати… А здесь, на равнине, в среднем три-четыре…

— И какие они, эти диканы?

— Вертика…

И тут старший лейтенант в упор посмотрел на своего следопыта. Да! Он понял наконец-то, к чему вёл Мулла!..

— Правильно, Сом! Вертикальные! Аллах смилостивился надо мной и дал мне командира с мозгами! Хвала Аллаху!..

Старлей только улыбнулся на эту очередную полурелигиозную сентенцию Абдулло и заговорил серьёзным тоном:

— Молодец, Абдулло! Я понял!.. Из вертикального колодца, диаметром в 40–50 сантиметров, с влажными глиняными стенками, и глубиной около трёх метров, на поверхность не выберешься — в него легче спрыгнуть! А для того чтобы выбраться, нужна верёвка, по крайней мере, а ещё лучше, чтобы тебя кто-то оттуда вытягивал! Так?