Читаем без скачивания Обняться, чтобы уцелеть - Олег Рой

– Я бы хотел встретиться с ним лично.

– Нет никаких проблем! – отвечал детектив. – Назначьте время и место.

– Сегодня у нас что, среда? Давайте завтра вечером.

Леонид не стал думать, а выбрал любимый ресторан – Russian style. Здесь ему нравилось все: почти домашний уют, отлично вышколенный персонал и неплохая кухня. Кажется, совсем недавно он ужинал тут с Олесей… Меж тем тогда была осень, с деревьев еще облетели не все листья. А сейчас уже конец февраля, и люди, уставшие от капризной зимы, с таким нетерпением призывают весну…

Михаил Яковлевич представил своего сотрудника, и Голубев не смог скрыть удивления. Он ожидал увидеть плечистого, коротко стриженного «хорошего парня» с квадратным подбородком, из тех, что постоянно побеждают на экране телевизора «плохих парней». Но перед ним за крытым вышитой скатертью столом сидела русоволосая, склонная к полноте миловидная женщина лет сорока пяти.

– Это Лариса, – представил пинкертон.

– А она справится? – недоверчиво поинтересовался Леонид.

– Она один из лучших наших сотрудников, психолог с университетским образованием, – разрекламировал шеф. – Уже шестой год работает и не имеет ни единого нарекания.

– Понимаете, Лариса, вам предстоит нелегкая задача, – начал Голубев, как только молодой официант в перепоясанной ярким кушаком домотканой косоворотке отошел от их стола. – Мне нужно, чтобы этот человек впал в полнейшее отчаяние, потерял бы веру во все, оказался бы на грани самоубийства… Но именно на грани, которую он ни в коем случае не должен переступить! Если он не дойдет до последней черты, то ничего страшного не произойдет. Но если, сохрани Господи, он наложит на себя руки – все пропало.

Лариса согласно кивала.

– Да, я поняла. Задача действительно нелегкая, но я постараюсь… Думаю, у меня получится войти к нему в доверие, сделаться его другом…

У нее был тихий, мягкий, какой-то удивительно ласковый голос и интонации, которыми говорят с детьми. Такому голосу хотелось верить.

– Кстати, пока у нас все идет по плану, – заметил Михаил Яковлевич, накалывая на вилку соленый груздь. – Вчера, насколько мне известно, господин Рощин пытался получить деньги по кредитной карте. И был весьма расстроен тем, насколько мала перечисленная на нее сумма. Расстроен, но, похоже, не удивлен, очевидно, уже был готов к подобному повороту событий. Это первая новость. Второе – сегодня утром ему позвонила квартирная хозяйка и попросила до понедельника освободить квартиру, которая ей срочно понадобилась. Ну и, наконец, третье: позавчера милая девушка Олеся окончательно порвала с ним, мотивируя это старым, как мир, аргументом: «До свидания, дорогой, у меня теперь другой».

– Неплохо, неплохо… – одобрил Леонид. – Теперь гордость не позволит ему обратиться к ней за помощью.

И он с воодушевлением принялся за уху по-монастырски.

Уже несколько дней, встречая в офисе «свое тело», как он с недавних времен стал называть Кирилла, Голубев с удовлетворением замечал, что молодой человек выглядит все более печальным и озабоченным. (Чтобы чаще видеть Рощина, Леонид даже завел привычку прохаживаться в течение рабочего дня по этажам.) Но в ту пятницу молодой человек и вовсе казался мрачнее тучи. Его ослепительная улыбка, ранее почти не сходившая с пухлых губ, пропала, он уже больше не перекидывался шутками с коллегами и часто просто не отвечал на их приветствия. «Так, кажется, сработало!» – довольно потер руки Голубев.

Он вернулся в свой кабинет и позвонил по внутренней связи:

– Вызовите ко мне маркетолога Ирину Шакурину!

– Нашу королеву красоты? – зачем-то уточнила секретарь.

– Да.

Через несколько минут девушка появилась в его кабинете, и Леонид, подняв глаза к потолку, точнее к восьмигранному зеркальному конусу, с удовольствием полюбовался ее отражением. Прелесть какая хорошенькая! Точеная фигурка, безупречные ножки, аккуратная короткая стрижка, очаровательное личико. Быть может, только носик чуть крупноват, но это придает ей шарм.

«А скоро такие девочки будут целыми гроздьями вешаться мне на шею! – мелькнуло в голове у Леонида. – И не исключено, что ты, Ирочка, тоже будешь в их числе…»

Но пока на его лице не отразилось и намека на фривольность, а интонации голоса хоть и были теплыми, но исключительно по-отечески.

– Присаживайтесь, пожалуйста, Ирина Михайловна. У меня к вам будет своеобразная просьба, я бы даже сказал – несколько деликатная…

Красавица заинтересованно распахнула эффектно подведенные глаза.

– Насколько мне известно, вы дружны с Кириллом Рощиным… – Девушка слегка покраснела, и он понял, что попал в точку. – Он симпатичный молодой человек и неплохой работник. Правда – только это между нами, хорошо? – последнее время у него небольшие неприятности по службе…

– Он ни в чем не… – начала было Ира, но Голубев жестом остановил ее.

– Да, он допустил ошибку, но ему нужно дать шанс исправиться, – продолжал он. – Но сейчас речь не об этом. К сожалению, как я случайно узнал, проблемы на работе у него совпали по времени с бытовыми неурядицами. Молодому человеку отказали в квартире – а в нынешней ситуации быстро найти новый хороший вариант ему будет затруднительно.

Лицо девушки выражало целую гамму чувств. Было видно, что она очень сопереживает Кириллу, но никак не может понять, куда клонит шеф.

– Мне хотелось бы помочь ему, – продолжал Голубев. – Но, как вы понимаете, я не могу сделать это напрямую. Хотя бы из воспитательных соображений. Меж тем в доме, где живет моя троюродная племянница, сдается комната. Насколько я знаю, вариант это недорогой, но довольно приличный… Словом, как раз то, что сейчас нужно. И я хотел бы попросить, чтобы вы предложили эту комнату Кириллу. Якобы ее сдают ваши знакомые. Можете оказать мне такую услугу?

– Да, разумеется! – Девушка так и светилась улыбкой.

– Но только обещайте мне, что все останется между нами, – Леонид придал своему голосу немного строгости. – Никому ни слова, особенно самому Кириллу!

– Конечно-конечно! – заверила собеседница.

– Разболтает, – уверенно заявило зеркало, едва за Ириной закрылась дверь.

– Во всяком случае, не сразу, – отмахнулся Голубев. – Она еще дня два будет приходить в себя от потрясения, какой у них, оказывается, замечательный шеф и как заботится о своих сотрудниках – ну точно отец родной!

– А если тут же побежит делиться впечатлениями с коллегами?

– Да наплевать. Если до Кирилла дойдут какие-то слухи, нам с тобой это только на руку. Он будет чувствовать себя обязанным, а значит – я быстрее смогу найти к нему подход.

Он потянулся к мобильнику.

– Кому звонишь? – поинтересовалось зеркало.

– Да нашему пинкертону. Надо поручить кому-нибудь из его мачо позаботиться об Ирочке. Пусть отвлекут ее от Кирилла – а то такая красотка, да еще при подобном рвении, способна любого вывести из самой что ни на есть глубокой депрессии…

Теперь Леонид был почти счастлив. Он испытывал настоящий охотничий азарт – то самое чувство, о котором говорил тренер Артем. И это внесло в его жизнь свежую струю, помогло встряхнуться и выбросило в кровь адреналин.

Инструктора он вспоминал довольно часто, но занятия в фитнес-центре уже отошли в глубокое прошлое. Больше не было необходимости истязать себя тренировками, появился новый и куда более приятный способ омоложения. Обдумывать каждую деталь плана, подробно представлять каждый будущий шаг, воображать, как произойдет обмен и – самое сладкое – мечтать о том, как он будет жить в молодом теле Рощина, было намного предпочтительнее. Голубев готов был посвящать этому занятию двадцать четыре часа в сутки. Ничто другое его больше не интересовало, а все, что мешало и отвлекало от этого, буквально выводило из себя.

Леониду уже не хотелось работать, вести деловые переговоры и вообще встречаться с кем-либо.

Но больше всего раздражало общение с Инной. Голубев всегда поражался тому, как хитро устроены мозги у женщин. Мужчина, если уж глуп, то «глуп как Швейк», со всех сторон. А женщина ухитряется в чем-то быть дура-дурой, а в чем-то в то же время проявлять такую ловкость и хитрость, что ни одному мужику с ней не сравниться.

Так было и с Инной. При всей своей модельной ограниченности она внутренним женским чутьем уловила, что с Леонидом происходит что-то неладное, и постоянно лезла к нему с вопросами:

– Что с тобой? За время моего отсутствия ты так изменился… Я точно с другим человеком разговариваю! Ты мной совсем не интересуешься, никуда меня не водишь… Я уже забыла, когда ты мне последний раз что-то дарил! Между прочим, я сделала себе татушку на попке, а ты даже не заметил!

Первое время он пытался отделаться от ее приставаний шутками или ничего не значащими отговорками.

Но она не унималась, и тогда он стал встречаться с ней как можно реже.

Поняв, что Голубев начинает к ней охладевать, Инна, очевидно, решила напоследок вытянуть из него как можно больше и постоянно звонила ему с новыми просьбами. Теперь ей чуть не каждый день требовались вещи и украшения, машина, видите ли, разонравилась, а мебель в квартире надоела. До поры до времени Леонид шел у нее на поводу, но в один прекрасный день даже его терпению настал конец.