Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль

всё окончилось сотрясением мозга и ушибами внутренних органов, дальше потеря сознания, ночь на холодном бетоне, гипотермия, остановка дыхания, клиническая смерть… А потом появился я. Но если бы он сохранил разум и сознание, меня бы просто вышвырнуло в первые секунды или растворило в его душе, а он ещё и получил бы какую-то часть моих навыков и воспоминаний. Но, может, на самом деле это и произошло? И перед тобой сейчас действительно Джеймс Мерфи, искренне считающий себя погибшим профессором.

— Ты очень уверенно это описываешь.

— Моя основная специальность — классическая алхимия, — произнёс маг. Он знал, что рано или поздно разговор дойдёт до этой темы, а магия лучше одних лишь слов. Потому достал из кармана мантии мел и начал быстро чертить прямо на парте алхимический круг и потом вписывать в нужные места формулы на латыни. Саму трансмутацию он просчитал заранее, когда стало ясно, где именно будет разговор. Через полминуты отложил мел, коснулся левой рукой черты и произнёс: — Scilicet.

Линии слабо засветились белым, а затем поверхность стола закружилась и взметнулась вверх, словно поток воды, а затем дерево застыло, словно замороженный в движении водоворот. Кайнетт спокойно встал, достал палочку, сделал жест и сказал:

— Финита, — ничего не произошло, он очертил мистическим знаком круг и произнёс арию отмены трансфигурации: — Репарифарго, — когда вновь конструкция осталась неподвижной, он применил заклинание ремонта: — Репаро.

Стол медленно вернулся к своему первоначальному состоянию, только начерченный круг исчез с поверхности. Убрав палочку, маг сел обратно и продолжил разговор:

— Это для примера. Однако я более чем компетентен в других областях: в исцелениях, в общей теории магии, в изучении духов и призраков, в вопросах одержимости в том числе, — не без гордости ответил Арчибальд. Жаль, но о некоторых из своих навыков сейчас придётся умолчать, даже как-то обидно. С другой стороны, к чему раскрывать все свои карты далеко не перед союзником?

— Японец или китаец, изучающий и преподающий старую европейскую алхимию? — уточнил Люпин, осматривая стол и недоверчиво качая головой. — Как-то сомнительно звучит. Я думал, там основой до сих пор остаётся У-син.

— Я не азиат, — резко перебил его Кайнетт. Добавил уже спокойнее: — Просто так уж вышло, что погиб в тех краях. Но основы как китайской, так и арабской алхимии я тоже знаю, и не только их. Да, к слову, следы того происшествия вы вряд ли найдёте, сразу отвечаю на невысказанный вопрос.

— Ритуал был противозаконным? — спросил Люпин просто. Даже без осуждения или отвращения в голосе, которых стоило бы ждать от преподавателя школы.

— Мы не нарушили ни одной нормы Магической Конфедерации или магического правительства той страны, — ответил Арчибальд чистую правду. Ведь нельзя нарушить то, о чем не знаешь. — Нам просто не нужны были свидетели.

— И кстати о свидетелях, инцидент с Трэверсом в августе девяносто второго — ты был в этом замешан? — вдруг сменил тему оборотень.

— Не по своей воле, — Кайнетт не стал сходу всё отрицать. Копьё в волшебном мире было слишком уж четким следом, чтобы он мог убедить собеседника в полной своей непричастности. — Меня похитили на улице, не дав и слова сказать, угрожали оружием. Должно быть, приняли за обычного ребёнка, к тому времени у меня ещё палочки не было, вряд ли они могли определить во мне волшебника. Не от Косой Аллеи же следили, думаю, я бы это заметил. Меня доставили в какой-то подвал, где была куча преступников, Трэверс находился среди них.

— Что?! — не поверил Люпин. — Чистокровный? Сын Пожирателя смерти? Вместе с маггловскими бандитами?

— А это тебя, значит, удивляет, профессор? — хмыкнув, риторически спросил маг. — Не просто «вместе с», он был одним из них. Во всяком случае, подчинялся приказам их главаря. Однако не думаю, что и он опознал во мне волшебника, иначе был бы умнее. Понятия не имею, что они собирались со мной сделать — продать в рабство, разобрать на органы, принести в жертву, потребовать выкуп… Не стал дожидаться продолжения на стадии, когда мне к голове приставили пистолет. Так что это была чистая самооборона, какой бы бред потом ни писали в газетах о том происшествии.

— Во Френсиса всадили несколько проклятых пуль. Магия крови находится под строжайшим запретом с 19 века, — напомнил профессор, побарабанив пальцами по столу. Вроде бы незаметно положив ладонь ближе к своему мистическому знаку.

— А ты использовал «Империо» на ребёнке, — не остался в долгу Арчибальд. Жест оборотня он «не заметил». Несмотря на светский тон беседы и показную готовность отвечать на все вопросы, атаки от него маг всё равно ожидал в любой момент. — И вообще, я стрелял из пистолета их босса. Ствол был весь в рунах и чарах, понятия не имею, что за дрянь он туда заряжал.

— Редко встретишь волшебника, владеющего маггловским оружием, — справедливо заметил оборотень. — И к тому же, почему именно копьё?

— Специфическое заклинание. Улучшает владение копьём, но работает только с ним и очень недолго. Моя разработка, в книгах ты его не найдёшь. А что касается пистолета — мне из него стрелять доводилось всего несколько раз до этого. Но в той ситуации выбора не оставалось.

— Допустим, — Люпин поверил ему, или во всяком случае, убедительно сделал вид. — Ещё вопрос: почему именно Хогвартс?

— Мне нужен легальный статус в магическом мире. А без денег, происхождения и связей для этого остаётся только школа. Эта не лучше любой другой, но мне нравится в метрополии. Не стану врать, с моими способностями я бы смог неплохо устроиться, особенно в колониях, — Арчибальд намеренно выстроил фразу именно так, чтобы в нём заподозрили жителя Содружества или бывших владений британской короны. Если учесть, что империя когда-то занимала едва ли не треть известного мира, выбор получается огромным. — И даже местные авроры бы никогда не нашли, но зачем мне жизнь пусть даже небедного маггла без возможности заниматься магией? Кто бы вообще на такое согласился?

— И ещё, для чего тебе Грейнджер и эта игра в её «ученика»? — судя по цепкому взгляду, этот вопрос тоже был одним из самых важных для профессора, и от ответа зависел дальнейший ход беседы.

— Так будет меньше вопросов, откуда я что-то знаю, — здесь Кайнетт вполне мог ответить честно. — Встретились мы случайно, я просто хотел узнать больше о школе из первых рук. Однако мне