Читаем без скачивания Солнечные блики. Книга стихов - Борис Александрович Базарнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бабуся охала: «Ох! Как бы не упали.
На этих шпильках ноги-то свернут поди-ка».
Парад закончился под песню «Эвридика».
Все были здесь. Смотрели все одно,
А, как всегда, увидели разно.
А наш поэт, как всё воспринимал?
Мне кажется, он даже задремал.
Художник-ювелир
Художник-ювелир трудился день и ночь,
Не в силах страсть свою к искусству превозмочь.
Пора бы отдохнуть – спина закаменела,
Рука творца от напряженья онемела.
Но был недостижим искомый идеал.
Он перед взором мысленным, как свет звезды, сиял.
Когда же глаз устал и весь слезой залился,
Художник смежил взор и странным сном забылся.
Ему представился во сне огромный зал.
Во весь большой экран жук скарабей сиял,
Усыпанный ста девятью камнями,
С бездонными зелёными глазами.
На каждом камне граней нет числа.
Фантазия творца природу превзошла.
По залу хаотично двигался народ
И путал его мыслей стройный ход.
Какой контраст художник наблюдал
Между толпой и тем, что он создал.
Нет, не создал, ещё лишь создаёт.
И эта мысль набатом в сердце бьёт.
Очнулся ото сна и за работу снова
Принялся он с усердием Иова.
И так вот день за днём, почти не ест, не спит.
Над будущим шедевром трудится, корпит.
Но всё имеет и начало, и конец.
Откинулся в изнеможении творец.
Шедевр уже готов. Пора и показать.
Народу тьма пришла. Не надо было звать.
Был тайною покрыт предмет его труда,
Но ожиданье чуда нас томит всегда.
Откинут полог, видят стойку с окуляром.
Но где ж шедевр? Молва ведь шла не даром.
Тут кто-то из толпы к глазкам на миг приник.
И вдруг по залу пролетел его восторга крик:
– Творение же здесь, только мало оно!
Размером скарабей с пшеничное зерно.
Не нам судить, зачем же он творил,
Потратил столько дней и столько сил.
А жук лежит и нам почти не виден.
Удел творца так часто не завиден.
Большой талант в столь малое ушёл,
Иль в малом он великих превзошёл.
Покрыто тайною искусства волшебство.
И мастерство в нём есть, и божество.
Художник-портретист
Художник никогда не лгал,
Чей бы портрет он не писал.
Душа в портрете оживала,
А он писал людей не мало.
Руке и кисти всё подвластно.
Но тут трудился он напрасно.
И в этом не его вина –
Душа девчушки тайн полна.
Она притягивает взор,
В ней и весёлость, и задор,
И любопытство, и вопрос
В глазах, из-под копны волос.
– Ну что ты, дядя, там корпишь
И, щурясь, так смешно глядишь,
Кривишься кисло то и дело?
А мне уже здесь надоело.
Там в мяч играют во дворе,
А я сижу здесь на ковре.
– Сдаюсь! Тобою – побеждён, -
Художник молвил. – Я смешон.
Не в силах душу передать.
Беги к друзьям своим играть.
А мне поразмышлять пора
Над неудачей маляра.
Художник сник. Портрет молчит.
Смех детский за окном звенит.
Парадокс
В Коломенском, на взгорке, за кустами
Сидят художники, колдуют над холстами,
Кто мастерски, а кто и неумело,
Но все ведут себя уверенно и смело.
И то не важно, кто и что намалевал,
От зрителей все удостоились похвал.
Ценили ведь не результат творенья,
А их благое сердца устремленье.
В художниках всё видится родное,
А вот о стихотворцах слышал я иное:
– Поэтами лишь избранные были,
А остальные лучше бы уж пили,
Чем рифмоплётством, даже искренним, грешили.
Просьба
В стихах не умножай печаль.
Оставь её другим поэтам.
Лети в струящуюся даль
За счастьем, радостью и светом.
Лови предутренний туман,
Торжественность и ширь рассветов.
Вдыхай таинственный дурман
Прекрасных полевых букетов.
Ступи в журчащий ручеёк,
Почувствуй ласковость песчинок.
Смотри, как чуткий паучок
Застыл в сплетенье паутинок.
В природе ведь печали нет,
А есть гармония движенья.
Вот ей и посвяти сонет,
Вложи всю силу вдохновенья.
Поэт
Ушёл от людей он с желаньем творить,
Хотя и не сладко отшельником жить.
Бумаги три пачки есть, только пиши
Вдали от сует, в первозданной тиши.
Но тишью казалось тут всё до поры,
Пока не заели его комары.
К тому же, днём жарко и капает пот,
А ночью не спится и холод берёт.
Но, если отринуть все эти проблемы,
Какие в природе рождаются темы:
О солнце, о звёздах, о той же луне,
О том, что привидится может во сне,
О шуме берёз, шелковистости трав.
Сто раз всё описано. Критик здесь прав.
Ведь пишут совсем не о них, о себе.
Они лишь участники в нашей судьбе.
Они выявляют стиха существо.
Без них, что описано, было б мертво.
И эта природа одушевлена,
И чувствует вместе с поэтом она.
Как мир, многолика живая среда.
А нам от себя не уйти никогда.
Последний поэт
Что в этом мире есть, то всё уже воспето
В прекраснейших стихах талантливых поэтов.
По темам в Интернет стихи порассовали.
Кому понадобятся – раз, и всё достали.
Вам надо про разлуку?
Вот вам – тысяч двести:
Все разновидности разлук.
Всё – честь по чести.
Зачем в подушку слёзы лить, всю ночь терзаться,
Когда есть лёгкий путь, нам надобно признаться.
К тому же, лучше ведь никто и не напишет.
О новых чувствах вряд ли кто теперь услышит.
– Поэзия закончилась, поэтов больше нет! -
Сказал и зарыдал один подвыпивший поэт.
Мы все поэты
По жизни, мы ведь все поэты.
Осознаёт не всякий это,
И, если он не идиот,
То хоть мечта-то в нём живёт.
А коль в мозгах мечта витает,
Поэт он, пусть того не знает.
Расцвечивая жизнь мечтой,
Поэт уносится душой
В прекрасно-сказочные дали,
Забыв про руль и про педали,
Пока не стукнется о быт,
Который твёрже чем гранит.
Мечта цела и будет жить,
А быт – нещадно будет бить.
Поэт в быту всегда страдает.
Над ним всю ночь мечта летает.
Он силится её схватить
И в стих, хотя бы, воплотить.
Но тщетны
