Читаем без скачивания Система новичка - Татьяна Зимина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впереди гордо вышагивал Лютик, неся на своей спине мой пустой костюм. За ним медленно двигался открытый экипаж, в котором, изображая смертельную скуку, сидели Захария, Зара и мои друзья: Крючкотворс и Розарио.
При виде королевского кортежа, армия Заковии в едином порыве подняла копья и грянула что-то патриотическое.
Мне было приятно.
Но когда Лютик подошел ближе, и невооруженным взглядом стало видно, что вместо головы у "принца" — комок соломы, по рядам рыцарей пробежал ропот.
Словно волна прибоя накатила на негостеприимный, утыканный скалами берег.
Я поспешил подойти поближе и сцепив руки над головой, помахал ими.
Уж не знаю, знакомы ли в Заковии с этим жестом, но ничего более жизнеутверждающего мне в голову не пришло.
Рыцари, один за другим, повернули головы ко мне... Прямо как костяшки домино, выстроенные шеренгой и падающие единой волной, стоит подтолкнуть крайнюю.
К счастью, вмешался генерал.
Сделав пару шагов к войскам — вежливо, но непреклонно избавившись от украшения в виде Лилит на руке, — он рявкнул:
— АРМИЯ! СМИРРНА!.. — и сам застыл, вытянув правую руку с саблей в мою сторону. Я надеюсь, это был приветственный жест.
По рядам рыцарей пробежала волна жестяного грохота.
— Повтори их салют, — подсказал Князь, о котором я, признаться, чуть не забыл. — И улыбнись. А теперь поклонись.
Я сделал всё, что он велел, и рыцари успокоились.
Хорошо. А то я уже начал беспокоиться...
Я что хочу сказать: рыцарей было много. В смысле — по-настоящему МНОГО. Вся, отведённая Заковии половина долины, была плотно уставлена людьми, одетыми в бело-золотые доспехи и круглые, похожие на летающие тарелочки, шлемы.
С высоты полёта метлы всё это великолепие походило на обширную грибницу — радость любителя супа из белых грибов и маринованных шампиньонов.
А ещё армия Заковии походила на готовые консервы, которые доставили прямо к столу драконов — разогревай и кушай, приятного аппетита.
Конечно же, я заметил этот кулинарный аспект ещё на подлёте, пару часов назад. Но зажав панику в могучий кулак, приказал себе не волноваться.
Тогда у меня была задачка посложнее...
Но теперь, глядя на шеренги, ряды, когорты и фаланги своих подданных, я отпустил панику на волю.
Все эти люди пришли сюда для того, чтобы сразиться с драконами. Они долго готовились к этому дню.
Читали свежую прессу, набитую, как подушка — перьями, духоподъёмными статьями о том, как правильно любить и защищать свою Родину.
Слушали призывы господина Фаберже и сдавали налоги, рассчитывая, что их кровно заработанные золотые унции пойдут на правое дело.
Они, наконец, попрощались со своими родными и уладили все дела, прежде чем вступить на этот последний, но такой славный путь.
Без сомнения, то были очень мужественные и суровые люди.
И вот теперь им предстоит узнать о том, что эти жертвы были напрасны.
Не нужно больше рубить, колоть, и рачительно тащить в музей особенно приглянувшиеся и тщательно умершвлённые экземпляры врагов.
Вместо этого их ждёт радостная, но в то же время неприятная встреча с родственниками — которые, скорбно утирая слёзы, уже поделили наследство, и теперь решительно не понимают, почему безвременно погибший вдруг вернулся и требует отдать всё назад...
И самое главное: вместо того, чтобы погибнуть смертью храбрых, им предстоит заново налаживать быт — со всеми вытекающими, такими как встреча с любимыми детьми, супругой и сварливой тёщей, которая возьмётся пилить загривок по новому, совершенно невиданному ранее поводу.
О поводе я как раз и хочу рассказать...
— Эй, ты чего завис? — в бок чувствительно ткнулся кулак, и вздрогнув, я увидел широкое улыбающееся лицо Кольки. — У нас всё готово. Я провёл краткий инструктаж и разъяснительную работу среди командования, так что парни уже бьют копытом.
Я моргнул.
— Колян? Как ты здесь?..
— Ой, перестань заикаться, — Колька махнул пухлой рукой. — Меня Лилит пригласила.
— Но зачем?.. В смысле — я очень рад тебя видеть, и всё такое. Но...
— Думал, я брошу тебя одного в такой момент? — ревниво спросил мой лучший друг. — Оставлю на растерзание этим огромным, кожистым и чешуйчатым...
— Ты хотел сказать — драконам, — мрачно закончил я за него.
— Ну, ты же знаешь: я их фанат, — у него даже хватило совести покраснеть. — Извини, я просто не мог пропустить такое.
Ясно одно: мой лучший друг, человек, которого я знаю с самого детства, ТОЖЕ не верит в то, что у меня получится выиграть.
В этот момент высоко в небе образовалась большая дыра. Она стремительно расширялась — как чернильное пятно на промокашке.
А потом дыра напряглась, выгнулась, как мыльный пузырь, и сквозь неё, словно через тугую мембрану, в Заковию принялось просачиваться нечто.
Сначала мы увидели острый клюв. Затем когти. Потом оказалось, что это когти на крыльях — больших и кожистых, как у летучей мыши.
Мембрана наконец прорвалась и на равнину пал чёрный, как сгусток мрака, дракон.
— Барон Люциус Мукомол! — подражая герольду, возвестил Колян, а дракон уже сложил крылья, и вот, рядом с Марком Тиберием Коммодом, стоит представительный мужчина в хорошем итальянском костюме, стильных штиблетах и при шпаге.
— Мукомолом его прозвали за то, что он любит перемалывать... ну, ты понял. Кости врагов, — доверительно сообщил друг.
— Откуда ты знаешь?
— Есть такая книга, — хмыкнул Колька. — Кто есть Кто в Благоре. Мне её Лола дала. Познавательное чтиво.
Тем временем, мембрана прорвалась ещё раз, и на землю канул ярко-зелёный дракон.
— О! Знаю-знаю, — оживился Колян. — Это... Криспиан Звероящер. Славен тем, что за один присест может уговорить целую корову.
— В смысле... скушать? — спросил я.
Колька посмотрел на меня с предубеждением.
— Нет, сходить в кино. На познавательный фильм о переваривании говядины. Чем ты занимался всё утро, позволь спросить?
— Видишь вон того дяденьку? С белыми волосами и хищным выражением лица?
— Ага, ага... Не подсказывай, я сам. Ёшки — крылатые кошки! Да это же сам Литопс Каменнокрыл! Князь Драконьего Двора. Ух ты. Зверюга. Со всем моим уважением, конечно.
— Это мой дедушка.
— Брешешь!
Но по глазам Кольки было видно, что он поверил безоговорочно. И теперь страшно завидует...
— Вот с этой, как ты выразился, "зверюгой", я и разговаривал всё утро. Склонял на нашу сторону. Рекламировал, можно сказать, вегетарианский
