Читаем без скачивания Кукушонок - Камилла Лэкберг

– Разумеется, дорогая, разумеется…

Он стал сбиваться с ритма, наблюдая за узором, который вода оставляла на стекле. Один к пяти – он должен быть доволен. Если б еще знать, что это может значить… Один-единственный телефонный звонок мог бы все прояснить.

– Поешь немного. – Элизабет подвинула ему корзину со свежеиспеченным хлебом. – День будет долгим, не говоря о вечере. Я не хочу, чтобы ты уснул за столом в десять.

Хеннинг потянулся за французскими булками. Любое занятие лучше безделья, как говаривала его жена. Он намазал на булку толстый слой масла, которое тут же впиталось.

– Вечером у нас танцы, – он подмигнул жене с набитым ртом.

Элизабет слабо улыбнулась:

– Да, танцы…

* * *

– Боже мой, в котором часу ты вывела лодку? И в такую-то погоду…

Эрика прикрывала лицо рукой, защищаясь от ветра. Как ни старалась она поспевать за Луизой Бауэр, та все равно шла быстрее. И то, что в нескольких метрах за спиной Эрики волны с угрожающим плеском ударялись о берег, нисколько не улучшало ситуации. Даже деревянные постройки на берегу как будто раскачивались под ветром.

– Уф… Я ведь просыпаюсь в шесть каждое утро, – сказала Луиза. – А сегодняшний день обещает быть долгим, поэтому его просто необходимо начать с силовой ходьбы.

Эрика закатила глаза. Луиза работала ассистенткой Хеннинга Бауэра – одного из самых известных писателей Швеции и ее свекра. Понятно, что время от времени ей нужно было проветривать мозги.

– Не думаю, что мне это так уж необходимо, – проворчала Эрика. – То же я могу сказать о любом другом виде физической активности.

Луиза рассмеялась.

– Шутница! Ты ведь чувствуешь, как приятно подвигаться с утра. Это дает энергию на весь день.

Эрика пыхтела, с трудом удерживая темп на подъеме по Галербакену и плотнее укутываясь в голубую куртку от «Хелли Хансен». Тренировочный костюм Луизы из водоотталкивающего и ветрозащитного материала был, конечно, идеален во всех отношениях, не говоря о том, что сидел великолепно.

– Потом бывают приятные ощущения, согласна, – с трудом ответила Эрика. – Если ты это имеешь в виду… Но в результате ничего не остается. Даже если я понимаю, что мне это нужно.

Она остановилась отдышаться. Луиза тоже замедлила шаг на ступеньках и оглянулась на Эрику.

– Извини, я становлюсь занудой, – продолжала та. – Наверное, дело в сидячем образе жизни и неправильном питании. Плюс возраст, не будем о нем забывать. Я уже чувствую приближение климакса. Ты нет?

Луиза опять взяла прежний темп.

– Я старше тебя на несколько лет, но… – Она прибавила скорость, проходя мимо аптеки. – Мне удалили матку, еще в молодости. Рак. И теперь то, что должно быть самой большой печалью в жизни, оборачивается благословением.

– Прости, я не знала…

Эрика поморщилась. Топать по клавишам пианино в сапогах вполне в ее стиле.

– Ничего страшного, – успокоила Луиза. – Я не делаю из этого тайны, просто редко когда приходится к слову… – Она выпрямилась. – Привет, меня зовут Луиза, и у меня нет матки!

Эрика расхохоталась. Прямота и черный юмор – это было то, что ей нравилось в Луизе.

Они познакомились через детей, на игровой площадке возле площади Ингрид Бергман. Майя сразу стала лучшей подругой пасынка Луизы Вильяма, который был на несколько лет старше ее. Пока дети играли, Эрика и Луиза разговорились. Это было прошлым летом. Теперь же Луиза не упустила возможности встретиться с Эрикой, как только приехала во Фьельбаку с семьей. Но Эрике гораздо больше нравились их вечера за бутылкой вина, чем неожиданные и оттого вдвойне утомительные спортивные прогулки. В этом она была вынуждена себе признаться.

– Что ты думаешь о сегодняшнем вечере? – спросила Луиза.

Эрика помахала Дану, мужу своей сестры, который выруливал с парковки возле магазина «Консум». Он радостно помахал в ответ, и Эрика представила себе, как Дан смеется над ее спортивными потугами.

– Что сказать? – только и ответила она на вопрос Луизы.

– Я не ожидаю ничего особенного. Мои родители прибудут через час или около того, и все будет как всегда. Им удалось снять дом в Бадисе, так что они счастливы. У нас праздник, но мнения насчет того, каким он будет, расходятся. Хеннинг говорит одно, Элизабет – другое. Мы знаем, что будет так, как хочет Элизабет. Исполнять ее волю доверено мне.

– Думаю, будет весело, – сказала Эрика.

Луиза обернулась с улыбкой.

– Это ты говоришь из вежливости. В любом случае, «весело» – это не про золотую свадьбу. Но будет вкусно, я лично пробовала меню. И вино рекой. И я позаботилась о том, чтобы вам с Патриком не было скучно за столом. У тебя будет невероятный собеседник в лице моего мужа, а Патрик получит фантастическое удовольствие от моей компании.

– Прекрасно! – восхитилась Эрика и тут же схватилась за бок. Возраст все-таки давал о себе знать.

Они огибали гору, чтобы вернуться в поселок, оставляя справа место, которое в детстве Эрики называлось «семь шишек» – примерно столько их можно было набить, съезжая с крутого склона на санках. Эрика прикинула, долго ли еще идти, и пришла к неутешительному выводу.

Перед ней мелькал темный хвост волос на затылке Луизы. Он ритмично прыгал из стороны в сторону, пока она, как будто безо всяких усилий, продвигалась вперед. Эрика наклонилась, взяла камень и сжала в ладони, в надежде хоть немного приглушить боль в боку – лишнее доказательство того, что подобные пробежки не для нее.

* * *

– Ты говорил с ней?

Тильда расширила красивые голубые глаза и подняла перед собой платье с глубоким вырезом.

Взгляд Рикарда Бауэра упал на этикетку. «Дольче и Габбана» – эта вещица обошлась ему не меньше чем в тридцать-сорок тысяч, что совершенно не беспокоило Тильду. До тех пор, во всяком случае, пока бездонного кошелька Рикарда хватало на удовлетворение любого каприза – в Стокгольме, Париже или Дубае.

– Я поговорю с ней, – пообещал он, не в силах скрыть раздражения от ее голоса, который все больше действовал ему на нервы. Неужели она всегда так скулила?.. – Я поговорю с ней, но не раньше, чем после праздника. Ты знаешь, какая у меня беспокойная мама. Не хочу портить ей вечер.

– Хорошо, но ты точно поговоришь с Элизабет завтра? Обещаешь?

Тильда выпятила грудь и поджала губы. Только что из душа, она стояла перед Рикардом голая, если не считать обернутого вокруг головы белого полотенца. Рикард почувствовал свою реакцию – полный восторг. Он мог не принимать Тильду умом, но тело реагировало на одно только ее присутствие.

– Обещаю, дорогая.

Он повалил ее на кровать, которую они только что