Читаем без скачивания Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 1. Часть 2 - Никита Хрущев

Противник вынужден был откатиться к Таганрогу, то есть на довольно приличное расстояние. Тут же я выехал в Ростов. Мне хотелось посмотреть на разрушения в городе и тот ущерб, который нанес ему враг. Наше население переживало случившееся. Трудно было даже выразить словами его радость по поводу освобождения их любимого города от немецких войск. На улицах валялось много трупов солдат, а также людей, расстрелянных немцами. Враг бросил и некоторую боевую технику. Тогда-то я и увидел немецкие пулеметы и легкую артиллерию на полугусеничном ходу, о чем рассказывал ранее. Но особенного мы ничего не захватили, чем нам можно было бы воспользоваться. Все, что немцы бросили, было не на ходу, а выведено из строя было, видимо, еще во время боев. Итак, противник был отброшен к Таганрогу. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды: мы решили с ходу взять Таганрог. Однако у нас не хватило сил. Потом мы предприняли там еще несколько атак, но безуспешных, и приостановили наступление. Зато захват Ростова произвел очень сильное впечатление на всю страну. Передовая газеты "Правда", поздравляя нас, выставляла напоказ наши успехи.

На этом примере морально мобилизовывались как военные, так и гражданские силы СССР, демонстрировалась возможность бить врага. Когда я прилетел в Москву, то увидел, что Сталин тоже был очень доволен. Он хвалил Тимошенко и меня. В "Правде" были упомянуты наши фамилии. Одним словом, все это произвело большое впечатление, и потом, я считаю, заслуженно. Я не говорю тут о собственной персоне. Но факт освобождения Ростова показал, что Красная Армия имеет возможность не только оказывать сопротивление, а и наступать. Конкретная демонстрация этой возможности - освобождение Ростова. В данной операции хотел бы отметить также особую роль генерала Бодина, который погиб потом под бомбежкой на Кавказе, и ставшего впоследствии Маршалом Советского Союза Баграмяна. Это они были инициаторами и душой операции, показали в ней свое умение анализировать ситуацию и правильно нацеливать войска на разгром врага. Хочу отдать должное и маршалу Тимошенко, который блестяще провел всю операцию.

1942 ГОД: ОТ ЗИМЫ К ЛЕТУ

Хочу вспомнить о никому практически не известном эпизоде войны. Мне рассказывали Маленков и Берия об одном сугубо секретном шаге, который был предпринят Сталиным. Он относится к осени 1941 г., когда немцами уже была занята территория Украины и Белоруссии. Сталин искал контакта с Гитлером, чтобы на основе уступки немцам Украины, Белоруссии и районов РСФСР, оккупированных гитлеровцами, договориться о прекращении военных действий. У Берии имелась связь с одним банкиром в Болгарии, который являлся агентом гитлеровской Германии. По личному указанию Сталина был послан наш человек в Болгарию. Ему было поручено найти контакты с немцами, начать переговоры и заявить им, что уступки со стороны Советского Союза - такие-то. Но ответа от Гитлера не было получено. Видимо, Гитлер настолько был тогда убежден в своей победе, что считал: дни существования Советского Союза сочтены и ему незачем вступать в контакт и переговоры, когда его войска и так уже вон где. Он планировал дальнейшее развитие наступательных действий, захват Москвы, сокрушение всей России и уничтожение ее государства. Конечно, можно объяснять так, что Сталин просто хотел выиграть время за счет каких-то уступок.

Но не знаю, какое при прекращении военных действий потребовалось бы нам время и какие усилия, чтобы потом наверстать упущенное. Потерять Украину, Белоруссию и западные районы Российской Федерации по договоренности - очень существенная утрата с точки зрения возможности собраться потом с силами, порвать договоренность и вернуть утерянное. Впоследствии я никогда более не слышал об этом эпизоде ни от кого. А тогда это было сказано мне на ухо шепотом Берией и Маленковым. Я сейчас даже не помню, было ли это сказано еще при жизни Сталина или после его смерти. Однако точно помню, что такой разговор состоялся. Конечно, данный разговор проходил, когда мы были втроем. Не знаю, было ли известно об этом Молотову как наркому иностранных дел. Может быть, даже и он не знал, потому что контакт устанавливался не через Наркомат иностранных дел, а через нашу разведку, то есть через Берию. Постепенно зима вступала в свои права. Когда мы наступали на Ростов, земля была уже замерзшей, скованной. Было холодно, хотя по южным условиям еще пока не наступила стойкая зима. Температура там колеблется довольно часто, случаются большие оттепели и зимой.

Но в 1941 г. зима была очень ранняя, морозная и снежная. Мы получили распоряжение перенести штаб фронта в Воронеж. Расположились в Воронеже. Потом получили приказ, что к нашему фронту прирезали и территорию севернее, так наш фронт расширился: мы получили район Ельца. А потом, после ликвидации Брянского фронта, получили новый приказ: что наш фронт доходит правым флангом чуть ли не до Каширы. После успешной операции по освобождению Ростова у нас зародилась мысль провести еще одну операцию: освободить Ливны (это уже севернее). Противник занял Ливны, но силы там у него были небольшие и не существовало сплошной линии фронта, немецкие группировки были расположены очагами. Если сосредоточить свои силы в кулак, то можно устроить немцам неприятность, выбить их из Ливен и расстроить оборону, приготовленную ими для зимовки. Начали мы готовиться. Тоже стянули, что могли, как говорится, с бору по сосенке, все, что было возможно, потому что каких-то подкреплений получить ниоткуда не сумели. За счет внутренних ресурсов сколотили оперативную группу войск и подготовились проводить операцию.

Командовать группой поручили генералу[67] Федору Яковлевичу Костенко. Он потом погиб при Харьковской операции. Очень хороший был человек и хороший генерал. Этот генерал получился из солдата Первой мировой войны, родом он из крестьян, украинец по национальности, но происходил из Мартыновки[68] на притоке Дона. Когда мы наступали из Сталинграда на Ростов и освобождали эту станицу, то его уже не было в живых. Начали проводить Елецкую операцию[69]. Она была успешной, мы сразу захватили много пленных. Когда наши войска подступили к Ливнам, немцы оставались восточное них. Боясь окружения, они дали команду на отвод войск. Отходившие навалились на нас с востока. Перевес был на стороне немцев, и Костенко стал просить помощи. А мы говорили ему еще до начала операции, что резервов у нас нет никаких, и поэтому рассчитывали на внезапность удара и на панику у противника.

Подбодрили мы Костенко и сказали, чтобы он отбивался теми силами, которые у него имеются. В целом операция прошла успешно и противник был разбит. Но так, как мы хотели, все же не вышло: мы хотели полностью уничтожить противника, а он частью сил прорвался на запад. Потом часто шутили у Сталина, что Костенко выступил в этой операции, как персонаж известного анекдота. Я слышал такой анекдот охотник говорит: "Я сейчас пойду и поймаю медведя", пошел; прошло какое-то время, а охотника все нет; потом он кричит, что медведя поймал. Ему говорят, чтобы привел его. А охотник отвечает, что Медведь не идет. "Так ты сам иди". - "Да он не пускает". Костенко тоже поймал медведя, но полностью разбить его не смог. И все же это была уже вторая победа на нашем Юго-Западном направлении. Конечно, мелкая победа. Но на фоне прежнего отступления Красной Армии и такая маленькая победа была для нас дорога, и мы радовались ей.