Читаем без скачивания Фанатка - Джонатан Бейн

Вероятно, все это и было незаконным.

Она принесла две запотевшие банки пива и поставила на дубовый кофейный столик, склонившись перед Питером так, что он понял: надо бы отвернуться, однако отвести глаза было выше его сил.

Люсинда поймала его взгляд.

— Не хотите ли еще чего-нибудь? — спросила она тонким, ломким голоском, в котором звучало искреннее любопытство.

Питер все-таки отвернулся, заметив, как следит за его реакцией Рауль. Громила сиял, точно огни Бродвея.

— Катись отсюда, — велел он Люсинде.

Та испарилась.

Взяв со столика банку с пивом, Рауль вручил ее Питеру и вдруг заговорил, словно с лучшим другом:

— Нравится, да? Хочешь попробовать? — Чисто продавец подержанных автомобилей, предлагающий свой товар.

Питер промолчал, поглядел на дверь, за которой исчезла Люсинда. Дело было не в том, что юная красотка ему нравилась или он ее хотел. Ему требовалось не тело, а мысли: причины ее поступков. Он желал знать, почему, как и где Люсинда делала то, что делала. Каким образом она оказалась в этой квартире в подвальном этаже. Как она стала проституткой, а может быть, и наркоманкой вдобавок. Питеру нужно было понять, какие превратности судьбы привели ее на дорогу в ад, а не в парк развлечений, не на танцы в школе, не на обед в День благодарения в кругу семьи.

Внезапно все поменялось.

Вся его задумка — псу под хвост.

В это самое мгновение Питер сообразил, что он здесь сидит именно ради Люсинды. Люсинда — вот то, о чем будет его книга.

Не о Рауле надо писать, нет. Он — всего-навсего сводник, всем известный персонаж. Хоть режь его, он мало что припомнит из того, что привело его к нынешней точке в жизни. Уж кто-кто, а Рауль о таком не задумывается. Он всегда был профессиональным куском дерьма.

А вот Люсинда, напротив, сожалеет о том, что поломала себе жизнь, жалеет о принятых когда-то решениях, из-за которых она сейчас опускается все ниже и ниже.

Питер в этом не сомневался. Настолько был уверен, что готов был голову прозакладывать. Абсолютно убежден… Новый взрыв веселья заставил его опомниться. Он обернулся к Раулю, который, разумеется, истолковал его интерес к Люсинде совершенно по-своему.

— Свежее мясцо отлично скрасит трудный день, — сказал кусок дерьма.

Люсинда

Они сидели в маленькой французской кондитерской: Питер условился с Раулем, что они с Люсиндой встретятся здесь. Кроме того, он получил, как выразился громила-сводник, «профессиональную скидку»: с Питера приходилось пятьсот долларов за два часа, проведенных с Люсиндой, — половина от обычной цены за девочку ее возраста и способностей.

Поначалу она удивилась, услышав, что Питер всего-навсего хочет поговорить. Затем решила, что поняла:

— A-а, сначала поговорить, а после… — Люсинда выразительно взмахнула ресницами.

— Нет, — твердо возразил Питер. — Будем только разговаривать.

— О чем?

— О тебе. Как ты начала? Почему взялась за это ремесло?

— Увидала по телику.

Питера насмешил ее ответ.

— Нет, правда, по телику, в передаче, — объяснила Люсинда. — Там три девушки рассказывали про деньги, которые они зарабатывали. И хоть они твердили, что сожалеют и все такое, но я-то видела. Они бросили это дело, но им было жаль. Денег, внимания. В смысле, это же просто секс, правда?

Она была одета в джинсы и футболку. Простенький наряд, в котором могла ходить любая девушка ее возраста. Питер специально это оговорил, когда Рауль спросил, как Люсинде одеться.

— Ага, хочешь, чтоб она выглядела помоложе, — сказал Рауль, услышав пожелание.

— Я хочу, чтобы она не выделялась в толпе, — возразил ему Питер.

— Как оно было в первый раз? — спросил он сейчас, строча в блокноте, пока Люсинда прихлебывала французский лимонад и ела круассан с шоколадной начинкой.

— Мне понравилось.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

— Нет, правда. Я ответила на объявление в «Виллидж Войс». Его дал, — Люсинда согнула пальцы, изображая кавычки, — «щедрый мужчина, который ищет любящих приключения молодых женщин, которые желают самого лучшего в жизни». — Она повела плечами. — Он был славный и знал дело. В смысле, в постели. Раньше так здорово не бывало. — Она опустила глаза к круассану, пальцами разбирая его на кусочки. Когда снова подняла взгляд, лицо залила краска — как будто специально для Питера, словно так было надо. — Он заплатил тысячу долларов за два часа и сказал, что хочет со мной встречаться каждую неделю. — Люсинда снова повела плечами. — Мне было совсем не трудно. Плевое дело, правильно?

— Наверное, — согласился Питер и спросил: — Как давно это было?

— Три года назад.

— А сколько тебе было лет?

— Тринадцать, — сказала она и глотнула лимонаду из бокала.

Они встретились еще раз. То же место, та же скидка. Но когда Питер позвонил, чтобы условиться о третьей встрече, Рауль ему отказал.

— Я не сдаю своих сук для болтовни, — объяснил он.

После этого Питер не видел Люсинду почти два года.

Однако ему уже хватало материала для «Анжелы по прозвищу Ангел».

III

Анжела

— Анжела, шлюшка-потаскушка!

Келли, ее лучшая подруга со второго класса, улыбнулась растерянно и с испугом. Широко распахнутыми глазами уставилась на Анжелу — что та ответит? Анжела только плечами пожала — подумаешь, экая важность! Хотя она отлично знала, что Келли бы такой обиды молча не снесла.

— И это после первого свидания! — воскликнула подружка.

Правильно. Субботний вечер Анжела провела с недотепой-второкурсником; в программе была пицца и поход в кино, и Анжела чуть не умерла со скуки. Все, о чем она могла думать, — это о предыдущем вечере с Ричардом. И о том, что накануне случилось впервые.

Она попробовала кокаин.

Поначалу Анжела испугалась и не хотела. Но Ричард, не слушая возражений, послюнявил палец, обмакнул его в белый порошок и натер ей десны. Она дрожала всем телом, когда он обмакнул палец снова — и на этот раз втер порошок ей между ног.

Когда она собралась уходить и Ричард расплатился за полученное удовольствие, он сказал, что на следующей неделе к ним присоединится его друг: Ричард желает посмотреть, как Анжела будет ласкать другого мужчину. Он не спрашивал ее согласия — он платил за то, чтобы его желания осуществлялись.

— А это еще будет? — спросила Анжела, подбирая новую щепотку наркотика.

— Сколько захочешь, — пообещал он.

Она впервые не явилась домой к одиннадцати. Ожидала отменной взбучки, но мать сама где-то развлекалась с друзьями, а когда вернулась, забыла спросить, во сколько Анжела пришла.

Вот об этом обо всем она и думала, прокручивала вчерашнее в мыслях снова и снова, пока недотепа-второкурсник молол языком про видеоигры, скейтборды и какое-то глупое шоу по телевизору.

Поэтому, когда они доели пиццу и оплатили счет — каждый расплатился сам за себя — и настало время идти в кино, Анжела предложила заняться чем-нибудь другим.

— Хочешь, пойдем в компьютерный клуб, сыграем? — предложил недотепа.

Однако Анжела задумала вовсе не это. Она объяснила, что никогда еще не видела «эту штуку» вблизи, и если парень ее покажет, то Анжела возьмет ее в рот. Второкурсника хватило всего на тридцать секунд, после чего он весь остаток вечера ни слова не промолвил. Анжелу это совершенно устраивало.

— Я люблю, чтоб было тихо, — сказала она ему после.

А он, хоть и был недотепа, оказался не совсем дурак.

Рассказывая о своих похождениях лучшей подружке, Анжела выпустила все, что касалось Ричарда, его друга и кокаина, а взамен поведала, как ублаготворила недотепу: якобы она это сделала, чтобы узнать, как бывает в жизни то, о чем так много кругом болтают.

Келли прикинулась потрясенной, потом засмеялась, после чего заявила, что желает услышать подробности.

Анжела не стала ломаться и с удовольствием живописала, как было дело: кое-что слегка преувеличив, состроив гримасу — дескать невкусно, воспроизвела звуки, которые издавал парень в самый главный момент.

— Вроде как тюлени хрюкают, — заметила Келли.

— Похоже, — согласилась Анжела.

— Ты будешь еще с ним встречаться?

— Почему же нет?

Недотепа был отличным прикрытием: его можно познакомить с матерью, сослаться на встречу с ним, если хочешь улизнуть из дома в будний день. Вещицы, которые Анжела хотела себе купить, но не могла — как бы она объяснила, откуда у нее деньги? — сойдут за подарки от нового кавалера. Ну, в крайнем случае, взяла у него напрокат.

Анжела залилась краской, когда Келли принялась поддразнивать:

— У Анжелки есть любовник, у Анжелки есть любовник!

Однако ее яркий румянец не имел никакого отношения к недотепе; краску вызвала приятная мысль о том, насколько легче теперь будет чаще встречаться с Ричардом и заниматься всем тем, что он хочет.