Читаем без скачивания Капкан памяти - Шон Кенни

Народу оказалось еще больше, чем Майк помнил по прежним временам. У здания аэровокзала, в самом сердце пустыни, сотни бизнесменов образовали зигзагообразную очередь на такси. Спустя полчаса Майк приехал в «Мираж». Леонора выдала ему приглашения как на саму выставку, так и на званые вечера, организованные компаниями «Мартокс», Ай-Би-Эм и «Тошиба». Это она, конечно, перестаралась – он планировал провести в Лас-Вегасе всего одну ночь.

Если не считать «Майкрософт» и «Интел» – гегемонистов и даже монополистов, – Ай-Би-Эм слыла самым несговорчивым поставщиком. Говард, Гари, Майк и еще несколько сотрудников их компании встретились с представителями Ай-Би-Эм в конференц-зале, который они забронировали для этих переговоров. Майк сделал кое-какие пометки на рекламных листках Ай-Би-Эм, но особых надежд на эту компанию он не возлагал, расценивая ее как побочного поставщика. Ай-Би-Эм являлась крупнейшим потребителем собственной продукции, в том числе и микросхем памяти, и почти не торговала с другими фирмами. Майк станет ее клиентом, если только Гари или сам Говард смогут договориться с ее руководителями.

Встреча продолжалась три часа, а когда закончилась, даже Говард выглядел уставшим.

Гари потянулся и неторопливым шагом подошел к Майку.

– Значит, так, – тихо сказал он, – мы с Говардом обязательно должны быть на ужине, но я держу его в курсе относительно твоей деятельности, и он хотел бы поболтать с тобой с полчаса. Можешь встретиться с нами в гостиничном баре – в том, что в вестибюле, с пальмами и джунглями… в районе восьми?

Майк, разумеется, согласился. Мобильный телефон у него был, до восьми – ни единой встречи, и он решил остаток дня посвятить знакомству с выставкой. Такси уже высаживали у гостиницы возвращающихся гостей, у каждого – полный пластиковый пакет рекламной литературы. Но очереди в обратном направлении – в сторону «Хилтона», к которому примыкали главные выставочные залы, не было.

Войдя в павильон, Майк увидел огромные транспаранты, крепившиеся на лесах или свисавшие прямо с потолка. По крытым коврами экспозиционным площадям и бесконечным коридорам бродили толпы людей. Ведущие компании в области программного обеспечения завлекали массы выступлениями иллюзионистов и танцовщиц, ежечасными розыгрышами лотереи, говорящими роботами и наглядной демонстрацией работы своих изделий на больших экранах. Служащие компаний «Оракл», «3ком», «Интел», «Адобе» и множества других, о которых Майк прежде не слышал, в теннисках с эмблемами своих фирм, спешили предложить ему свои услуги, едва он переступал границы их территорий. Но Майка не интересовали конкретные экспозиции; ему просто хотелось вновь ощутить атмосферу индустрии в целом.

Майк уже перестал ориентироваться в бурлящем скопище людей, мониторов, фирменных символик, голосов и звуковых спецэффектов, как вдруг заметил экспозицию «Това системз», обозначенную нелепым сооружением из блестящих башен, на которых вращались блоки с названием компании. Он ступил на синий ковер, прошел вдоль рядов новых компьютеров, миновал платформу с гигантской моделью новейшего ноутбука их фирмы. Экспозиция была оформлена вполне элегантно, со вкусом, в дополняющих друг друга желтых и синих тонах; в одежде такой же расцветки ходил и обслуживающий персонал. Это был импровизированный храм, где паломники, ежегодно стекавшиеся на выставку, могли поклониться своим техноидолам.

Слоняясь по центральной части зала, Майк обнаружил, что вторая его половина оборудована под маленький театр с полукруглой сценой, перед которой стояло несколько рядов стульев. Все места были заняты, зрители теснились и в проходах, вне отведенного «Това системз» пространства, мешая передвижению посетителей, которых не интересовало действо на сцене. Майк обошел толпу через соседний зал, но потом вернулся – ему стало интересно, что привлекло в театр столько народу.

На сцене на высоком табурете сидела Шейла в форме персонала «Това системз» – желтой рубашке и синих джинсах, сшитых специально для этой выставки. На ней были беспроводные наушники, на скрещенных ногах лежал сенсорный видеоблокнот, по которому она постукивала ручкой. Вводимые команды отображались на большом экране за ее спиной.

– Теперь, если я возьму и перенесу снимок улыбающегося Тимми вот сюда, на эту временную ось, – рассказывала она, – мы увидим реакцию его бабушки. Здорово, правда?

Майк смотрел, как на экране за ее спиной повторяется последовательность ее действий, в том порядке, в каком она их и описывала.

– А теперь добавим музыку, – сказала Шейла.

На этот раз, вскинув голову, она поймала взгляд Майка. Он широко улыбнулся ей, поднял вверх кулак с вытянутым большим пальцем: молодец! Этот жест Майк тысячи раз показывал под водой, но Шейлу он отнюдь не ободрил. Она вздрогнула и уткнулась взглядом в видеоблокнот, обернулась к большому экрану, потом опять посмотрела на маленький дисплей, который держала перед собой. На мгновение ей показалось, что он испещрен непонятными символами, черточками, кирпичиками, будто газета на диковинном иностранном языке. Ее охватила паника. Она почувствовала себя школьницей, перенеслась на годы назад, в Детройт. Она на сцене, перед ней полный зал родителей, и она судорожно пытается вспомнить, что должна говорить. Мама где-то среди зрителей, а отца нет, он работает в ночную смену, потому что им нужны деньги… И сейчас, точно как в тот вечер двадцать лет назад, слова никак не вспоминаются и она готова сквозь землю провалиться. Ну почему из всех ее знакомых явился именно он? «Прошу тебя, – молилась Шейла, – пожалуйста, уйди!»

Майк понял и быстро отступил в толпу. Потом опять повернулся к сцене. Теперь он с трудом видел Шейлу за чужими головами, зато она вновь обрела уверенность, завораживала публику своим почти детским энтузиазмом, искусными модуляциями голоса и точными командами, демонстрирующими безошибочную работу программы на экране у нее за спиной. Ее глаза, лицо, каждое движение излучали почти электризующую энергию.

Майк подумал, что надо бы дождаться окончания сеанса и поговорить с Шейлой, но потом решил, что он, чего доброго, нарушит ее планы своим неожиданным появлением. Поэтому он пошел прочь, размышляя о ней. Интересно, нравится ей выступать перед толпой болванов? Во всяком случае, у нее это хорошо получается. Она, должно быть, все делает хорошо – нет, блестяще, – все, за что ни возьмется.

01000

Шейла постаралась как можно скорее закончить оставшуюся часть демонстрационного показа. Сегодня это было ее последнее выступление. В любом случае она не собиралась долго заниматься рекламированием этой дурацкой программы. К счастью, ее планы начинали претворяться в жизнь быстрее, чем она даже надеялась. Одна из крупнейших в Долине компаний венчурного капитала отозвалась на ее письмо, разосланное по электронной почте, и два ее представителя согласились на встречу с ней здесь, на выставке. В шесть вечера в отеле-казино «Остров сокровищ». Да, на «Това системз» свет клином не сошелся…

Идя к центральному выходу, Шейла оглядывалась по сторонам в надежде отыскать Майка Маккарти. Ей хотелось сказать ему что-нибудь, дать понять, что она вовсе не безмозглая кукла. А что еще он мог подумать? Расхваливала программу, которую никто не купит, – из Интернета можно скачать куда более толковые «игрушки». И как только ее угораздило выставить себя полной идиоткой на глазах у одного из самых интересных мужчин в компании? Повезло так повезло! Будь проклята эта Трейси!

Майка нигде не было, и проповедница поневоле, ускоряя шаг, выскочила из вестибюля на площадь, где не меньше тысячи посетителей стояло в очереди на такси, чтобы вернуться в свои отели. А в пустыне Мохаве время перед закатом – самая знойная пора дня. Шейла застонала. Она надеялась, что ей не придется идти пешком по жаре, обливаясь потом, но выбора не было. Шейла направилась к бульвару – длинной гряде зданий из стекла и металла, пролегавшей по пустыне между ней и заходящим солнцем.

«По крайней мере, в Лас-Вегасе не заблудишься», – думала она, приблизившись к пешеходному переходу. Какой-то мужчина сунул ей в руку рекламный листок роскошного бара. Этот город был выстроен специально для того, чтобы будоражить примитивнейшие инстинкты – алчность и праздность. Точнее, он предназначался для глупцов, искренне веривших, что поворотом рычага или наугад перевернутой картой можно изменить судьбу. Говорили, что дни проведения «Комдекса» – сущий кошмар для казино. Миллион с лишним гостей, посещавших в эту неделю игорные заведения, кардинально отличался от их традиционной клиентуры: эти люди были умнее, образованнее, преуспели в жизни.

Наконец Шейла миновала декоративный извергающийся вулкан отеля «Мираж» и попала в прохладу, которую обеспечивали кондиционеры. В ее «люксе» лежали три экземпляра составленных ею бизнес-планов, еще два она уже отдала сегодня утром. Через гостиную, в которую вели ступеньки, Шейла прошла в спальню, разделась и встала под душ в окружении окаймленных золотом зеркал. Высушив и уложив свои волосы (к счастью, короткие), она надела свежее белье, которое достала из портпледа, затем открыла шкаф, где висел ее темный костюм – выглаженный, как она и просила утром.