Читаем без скачивания Пусть будет гроза - Мари Шартр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заинтригованный, я посмотрел туда, куда он показывал. Вода в озере была почти прозрачной, и в свете луны я увидел несметное количество звезд, они качались в водных кроватях, будто сам Млечный Путь стал рекой и потек по лунному руслу. Я стоял посреди опрокинутого неба. Маленькие гладкие стеклышки были такими красивыми и хрупкими. Благодаря усилиям Ратсо они выглядели изысканными и даже драгоценными. Хотя с ним самим это ну никак не вязалось: Липкий Медведь превращает обыкновенный мусор в хрупкие прекрасные самоцветы.
– Сегодня великий вечер, я наконец-то их соберу! Целый год ждал. Это для моей сестры, завтра у нее праздник. Поеду к ней и подарю их.
Я немного подумал и ответил:
– Это очень красивый подарок – думаю, она будет рада. Да точно будет рада!
В ответ на мой энтузиазм Ратсо лишь неуверенно пожал плечами. Для него это было какое-то тяжелое послание из прошлого, и я не смог его расшифровать. Мне показалось, он немного смущен и как будто потерян.
– Да, это ее праздник, и я наконец-то ее увижу.
– Она в Пайн-Ридже?
– Да, там.
– А как ее зовут?
– Дасти Роуз Джампинг Игл.
– Ого, ну и имечко! По-моему, оно… сверкает. Да, точно, сверкает, – поделился я своим ощущением.
– Это самое красивое имя из всех, какие только давали людям в нашей общине, и досталось оно именно ей, – со вздохом произнес он. – Слушай, можешь подать мне банку, вон ту, у тебя за спиной? С красивой крышкой.
Я протянул ему банку; казалось, он вот-вот расплачется.
– Да, моя сестра – звезда, – проговорил он очень тихо.
Мне показалось, что он как-то уж слишком торжественно отзывается о сестре, но, вглядевшись в его лицо, понял, что он просто не может говорить о ней по-другому. И тут Ратсо вдруг решил сменить тему и воскликнул с самым небрежным видом:
– Эй! Сломанный Стебель, только не напридумывай себе всякого! Это не какая-нибудь там индейская традиция. Это я сам. Лично моя затея. Больше никто из индейцев не шлифует камни и не делает ничего вроде этого.
– Ну понятно, ты открываешь ювелирную лавку! – пошутил я.
Ратсо ничего не ответил, только хитро улыбнулся. И вдруг ТИХО спросил:
– Скажи, а ты не хочешь завтра поехать со мной? Провели бы там выходные. На машине – часов пять в одну сторону.
– Ты хочешь, чтобы я с тобой поехал в Пайн-Ридж?
– Да, я вроде именно так и сказал. А ты бы хоть немного освежил свои несуществующие знания об индейцах лакота.
И мне составил бы компанию. Я… я был бы тебе благодарен, – неохотно добавил он.
– С какой стати?
– Ни с какой, просто так. Чтобы сыграть в баскетбол, например. Чтобы найти Твое Место, – сказал он и подмигнул.
– И отполированные стеклышки ты тоже с собой возьмешь?
– Ну конечно, и старики мои не против. Осталось только с твоими договориться.
– С моими стариками? – спросил я.
– Нет, со стариками твоего соседа, – фыркнул Ратсо. – Ну конечно же, с твоими, дурень! Их все-таки надо предупредить, не считаешь?
– Да-да, конечно, – пробормотал я, разволновавшись: вспомнил, что скоро ведь и в самом деле придется увидеться с родителями.
Пока Ратсо вынимал отполированные стеклышки из углубления у самого берега, я смотрел на горизонт: огни Мобриджа сверкали вдали подобно крошечным звездочкам, которые спустились, пожалуй, чересчур близко к Земле. Достаточно было протянуть руку, чтобы схватить две-три, только вот сам-то я был слишком далеко от них и слишком мал, слишком слаб и изможден.
Перед глазами мелькнула ночная бабочка и тяжело полетела над озером. Я лучом фонарика проследил за ее полетом. Вот она опустилась на веточку, торчащую из воды. Это была огромная пяденица, с непропорционально крупным телом и крошечными крылышками. Я смотрел, как она дрожит, как вздрагивают ее красно-черные крылья. Она вся была как-то разболтана, будто кто-то слепил ее тело из двух частей, не подумав о пропорциях. Она с усилием пыталась рвануть вперед и гудела так, словно хочет завести мотор. Вдруг пяденица вздрогнула особенно сильно, чуть не взорвалась, и тут-то ей наконец удалось взлететь. Крылья распушились, каку птицы. Она полетела над водой, преодолела несколько метров, тело постепенно теряло высоту, потом в отчаянии снова ее набирало, и наконец намокшие крылья потянули бабочку вниз, и она медленно утонула у меня на глазах, тихо, без малейшего всплеска. По спине пробежала дрожь, и я потихоньку двинулся обратно к машине. Что ж, решено. Я еду в Пайн-Ридж.
Я – потрясение
Ратсо проводил меня до дома. Было уже очень поздно, я совершенно выбился из сил. Целый год так не уставал.
– Ничего себе, в крутом ты райончике разместился! – воскликнул он, когда машина свернула на нашу улицу. – Видал домишки? Твой который?
– Белый с голубым крылечком, вон там! – указал я.
Наш район и в самом деле состоял сплошь из белых величественных особняков. Повсюду росли деревья и цветы, лужайки были идеально подстрижены, везде царили ровные линии, прямые углы и округлые края – ничего нигде не торчало. Я всегда жил здесь и, поскольку видел эти места каждый день, не очень-то понимал, как наш район выглядит со стороны. Подобная разновидность слепоты развивается под влиянием времени, привычки, бессознательности и, конечно, наивности.
Нам в нашем несчастье крупно повезло. Катастрофа произвела на свет двух инвалидов, но мы были богаты, и это смягчило удар.
– По-моему, там за окном кто-то ждет, – предупредил меня Ратсо.
– Ясное дело, – вздохнул я, – мать.
Едва я произнес эти слова, как она появилась на крыльце. При виде мамы сердце у меня упало. Мне хотелось и остаться на месте, и броситься к ней. От этих противоречивых чувств было нестерпимо больно. Вот бы можно было ничего не выбирать, а просто вечно жить, укутавшись в шерстяное одеяло.
– Слушай, твоя мать что, в инвалидном кресле? – удивился Ратсо.
Я секунду подумал.
– Да, – наконец выдавил я из себя. – Причем по моей вине, если хочешь знать.
Я с вызовом посмотрел Ратсо прямо в глаза. Пусть сбежит от меня, если хочет. Или скажет какую-нибудь гадость, потребует подробностей, начнет расспрашивать. Но он и бровью не повел. Как и в тот раз, когда увидел пустые коробки из-под таблеток в деревянном ящике и ничего не сказал.
– Завтра встречаемся ровно в восемь, – просто сообщил он. – Буду ждать на этом самом месте. Не опаздывай. И еще, слушай, может, захватишь с собой немного жратвы?
