Читаем без скачивания Мистер Фермер. Ветра великих перемен! - Focsker

— Погуляй чутка. — Всё так же, с рук девушки, перед тем как дверь в комнату за нами закрылась, кинул парню я.

И вот я, мужчина, зависший в сильных женских руках, и глядящая на меня как на пирожок голодная, ранимая(слабой её язык назвать не повернётся) Белая, остались в одной комнате. Одной свободной рукой, шаря у себя за спиной, девушка развязывает нагрудную повязку. Кусок шкуры напоминающий шлейки спадают, но её большие, полукруглые соски всё так же не в поле моего зрения. Замечая это, женщина, боясь меня отпускать(словно я убегу куда-то), отбрасывает в сторону подвязки, приподнимает рукой свою большую грудь и… как младенцу, суёт мне прямо в лицо.

— Ш-ш-шаман, а… а… вы можете по… ну, по… — Большая грудь прям обволакивает лицо. В моей ситуации сложно не понять, чего от тебя хотят. Пить её молоко я точно не буду, а вот подразнить… надкусить или облизнуть этот большой контур можно. Соблазнительная просьба…

Губы мои касаются соска, от чего тут же слышится томный, сладостный стон Белой. От лёгких прикосновений она ловит удовольствие и, не желая оставлять меня без ласок, рукой своей свободной ловко расстегивает, а после и стягивает с меня штаны. Пальцы её влажные от волнения оплетают мой член. Ещё немного, и я буду готов, а потому…

— Может отпустишь меня и пойдём в кр… — Белая поднимает меня ещё выше, а после своими пухлыми губками обхватывает головку и всасывает ртом моего дружка.

Это необязательно делать навесу… хочется сказать мне, но… я не могу. Приятное влажное и затягивающее тебя словно в бездну чувство лишает дара речи. Одной рукой держа меня, а второй вдавливая мою голову в свои сиськи, Белая, издавая пошлые звуки и пуская слюни, едва не доводит меня до оргазма. Я буквально сдерживаюсь из последних сил и, чутка прикусываю её вишенку. Она замирает, вся вздрогнув, едва удерживается на подкосившихся ногах.

Вылизав меня снизу, освободив свой ротик, Белая тяжело вздохнула. На сосках проступило её молоко, а с низу, на пол что-то закапало.

— Как же так… я что, только что… кончила… от прикосновений? — Проговорив это, она уставилась на перепуганного меня.

Не у того ты спрашиваешь, подруга, ой не у того. Когда та задрожала, я грешным делом подумал, что меня сейчас либо на прогиб швырнут, либо тупо уронят, а падать мне нихера не с метровый высоты. Не ослабляя хватку рук, держась за шею му, мысленно чертыхнувшись, пожимаю плечами и прошу наконец-то вернуть меня на землю.

Улыбаясь, чувствуя мою беспомощность по отношению к ней и её размерам, Белая кидает меня на кровать, а после, стянув набедренную повязку, сама припадает на постель. Тазом своим широким вжимая в набитый соломой и обитый мехом матрас, она придавливает меня, вновь не давая даже шанса пошевелиться без её на то разрешения.

Член мой придавлен её объёмным задом. Мягкая попка, механически, медленно двигаясь вперёд-назад, показывает о намерениях и желании Белой продолжать. Наклонившись, та кладёт мне свои большие груди на лицо, а после, приподняв попку, без рук умудряется складками половых губ схватить мой член и направить туда, куда нужно.

Вновь тяжёлый вздох, вновь слова её о неописуемых ощущениях доходят до моих ушей. Киска Белой мокрая и горячая, попав в неё, я впервые ощутил, что моей длины может не хватить. Подобного с Пом или кролли я не испытывал, а потому был вынужден напрячься, обхватить задницу Белой двумя руками и войти в ту на максимально доступную мне глубину. Белая стонала, медленно и не умело двигая задом, она, привалив меня, не позволяла оказаться сверху, взять привычный для меня темп. Му велики и неповоротливы, это ощущалось как в моих бытовых наблюдениях за ними, так и в постели с Белой. Наши черепашьи(по скорости) потрахушки, доставляли удовольствие лишь ей, а я…

Я бы так и остался обездвиженным и «голодным» этой ночью, если бы через полчаса в комнату не завалились остальные, обнажённые и готовые прийти мне на выручку жительницы.

Утро следующего дня.

На кухне, готовя завтрак, женщины во всё горло обсуждали сегодняшнюю ночь.

— Я ведь говорила, Матвеему лучше дать возможность вести самому. Он гораздо опытнее в этих делах, чем кто-либо из нас. — Кроша лук для супа, проговорила Хохо. До опытной кролли очередь так и не дошла, но, шаловливые пальчики Пом не оставили крольчиху без своей порции удовольствия.

— Просто все мужчины му лентяи в постели. Никогда не проявляют инициативу, лежат себе и удовольствие получают. Вот я и поступала так, как обычно делают наши женщины. — От слов Белой разбитое лицо Мудагара, ждавшего завтрак, стало ещё более грустным и угрюмым. Сегодня он впервые сам спустился, и… такое признание для мужика как кинжал в спину.

— Да… кролли тоже «хороши». Потыкал пару раз и всё. Ладно если хоть ночью останется с тобой, согреет, так нет ж, помёт пик-пика, сделает своё дело и уйдёт, оставив одну мёрзнуть. Никакой ласки, никакой заботы, просто пшик и ушёл! — Недовольно высказалась Муррка, отчего смеявшийся с Мудагара Кобо так же умолк, стыдливо прикрыв лицо большой ладонью. Бля, как же неловко всё получается. Простите меня, мужики, не виноват я что… что секс только сейчас познал. Не «наелся я им ещё».

Разведчики с Озёрного вернулись к обеду. Без потерь, с информацией, под завязку груженые рыбой и жильцами, пожелавшими вернуться домой, в деревню. В форте всё относительно хорошо, еды хватало, дров тоже. Из плохого, после побоища на галере от тяжёлых ран скончалось семеро наших. Четыре выдры, двое кролли и один му. Ещё двое находились между жизнью и смертью, остальные шли на поправку. Сложив информацию полученную от разведчиков и старосты выр-выр, к числу 557-мь (количеству му и кролли), прибавил ещё 311-ть особей племени выдр. Немногим ранее их насчитывалось почти четыре сотни, но бегство с корабля и потери, понесённые из-за поднявшейся паники, сильно укротило популяцию.

Отняв погибших от тяжёлых ран и добавив выдр, общим числом получил 865-ть жителей на две деревни.

Вопрос с едой и её нехваткой заиграл новыми красками. Слегка сгладить остроту проблемы помогли всё те же выдры, приведшие в поселение детей и женщин. Парни, прибившиеся к отряду разведчиков, опасаясь, что их близкие голодают, притянули с собой трофеи,