Читаем без скачивания Незваный друг - Эмилия Остен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы, наверное, шутите, мистер… Энджел. – Что бы там ни было, Лаис не собиралась оскорбленно отчитывать Фламбара.
– Нисколько, миледи. И, надеюсь, вы простите мне эту вольность. Я… – он кивнул на бутыль, – я позволил себе лишнего. А вино дает нам свободу. Обычно я о таком и не мечтаю.
– Что-то мешает вам быть свободным? – Лаис понимала, что ступает на опасную почву.
– Только я сам. – Он едва заметно улыбнулся. – Не уходите от разговора. Вы красивы, как немногие из женщин. Будто в вас, – Энджел запнулся, – все время горит свеча.
Лаис не знала, что отвечать на такие комплименты – да и были ли это просто комплименты?
– Вы очень странный, – выдавила она наконец.
– Да, мне говорили. – И, сменив тон, Энджел попросил почти жалобно: – Могу я сесть, миледи? Ночь выдалась не из легких.
– Ох… ну конечно, – спохватилась Лаис.
Он скорее упал, чем опустился на стул, и снова потянулся к кружке, виновато глянув на Лаис. Та кивнула.
– Не желаете ли присоединиться? – Фламбар поболтал в воздухе бутылкой.
– Спасибо, но… да, – не стала жеманничать Лаис.
Он хмыкнул, оценив, встал и принес вторую кружку. Обычно Лаис пила вино из тонких бокалов – так диктовало воспитание. Еще ни разу ее не поили вином из кружек, ночью на кухне, словно служанку. Однако с Энджелом это не казалось преступлением. «Иногда я немножко слишком благовоспитанна».
Лаис сделала глоток. Летнее вино оказалось крепким и сладким.
Фламбар сидел, вытянув ноги, и наконец-то напоминал настоящего живого человека, у которого есть искорки в глазах.
– Вам отчего-то не спится, миледи?
– Я всегда встаю рано.
– Я знаю. – Он кивнул; светлые волосы торчали в разные стороны, что превращало Энджела почти в мальчишку. – Это все в доме знают. Но у вас есть повод немного поспать сегодня…
– Почему вас беспокоит мой сон?
– Вчера я вообще обеспокоился вашей безопасностью. Хорошо, что история завершилась счастливо. Если бы меня все-таки уложили, на том свете я сам бы попросился жариться на сковороде. Мерзавцы оказались чертовски настойчивы. С одной стороны, не стоит винить людей, которых разоряет война, с другой – смерть в почетной бедности лучше виселицы. К тому же у этих негодяев нет семьи, которую нужно содержать, им всего лишь захотелось счастливой жизни. Ничего человеческого.
Энджел говорил слишком быстро и нервно, слишком ярко блестели его глаза. Так сильно пьян? Это уже не вторая бутылка, просто остальных Лаис не заметила? Да что происходит, черт возьми?
– Но вас не уложили, как вы изволили выразиться, – осторожно заметила графиня.
– Но были близки. – Он ухмыльнулся.
И тут пришло прозрение. Вид Энджела, его лихорадочная речь обрели новый смысл. Не заботясь о том, что нарушает приличия, Лаис встала, отставила кружку и сделала шаг к фехтовальщику; тот стремительно поднялся навстречу и постарался отступить. Сзади стоял стул.
– Энджел, – обманчиво мягким голосом промурлыкала Лаис, – вы говорите, они были близки? Насколько?
– Миледи… – Он попытался отступить, но стул все еще стоял сзади.
– Когда Джерри было пять, – продолжила графиня, не слушая его, – или чуть побольше, он как-то разбил коленку и ходил гордый, хромая и никому не говоря, пока мы с Робертом не вычислили его и не отчитали. Не стыдно приходить за помощью, если что-то не так, это понимает даже пятилетний ребенок. Но вы!..
– Миледи… – Теперь он пытался проскользнуть мимо нее, но мешали юбки ее платья, пусть домашнего, но все же достаточно пышного.
– Вы заговорили о дружбе, там, в карете. Дружба зиждется на доверии. Вам так не кажется? – Лаис была настойчива, и теперь их разделяла буквально пара дюймов.
Он промолчал.
– Итак, куда же они вас ранили?
Она внимательно смотрела Энджелу в лицо, а потому сразу увидела произошедшую перемену. Мальчишка, черты которого обозначились на некоторое время, исчез; да Лаис сразу подозревала, что это маска. Появился другой Энджел: жесткий, спокойный и хладнокровный. Ого, подумала графиня, невольно задержав дыхание. Наверное, таким он ходил в бой там, на войне, сотрясающей континент.
– Это мои проблемы, миледи.
– Вы по-прежнему у меня на службе. – Ох, не хотела она ему так говорить, но придется. – Я приказываю вам ответить.
Энджел покачал головой, затем, поняв, что Лаис не отступится, правой рукой коснулся левого бока.
– Вас смотрел врач?
– Да, я ездил в Лестер и за этим тоже, – поразительно спокойно ответил он.
– И провели еще пару часов в седле. Потрясающе. – Лаис не испытывала никакого удовольствия от собственной догадливости. – Какие еще сюрпризы вы мне приготовили?
– Миледи, – негромко заговорил Энджел, – если вы предпочитаете меня отчитывать, словно своего сына, я, пожалуй, испрошу разрешения удалиться к себе. Я у вас на службе, это верно; и все же надо мною вы властны не до конца. Прошу вас помнить об этом.
Лаис так опешила, что даже позабыла о покалывании в кончиках пальцев – прикоснуться к Энджелу хотелось все сильнее.
– Вы полагаете, что можете указывать мне?
– Я полагаю, что у меня есть право оставаться в стороне. – Он заложил руки за спину и все же сумел отступить на пару шагов.
– Вот и хорошо! – крикнула она, не заботясь, что услышат слуги. – Оставайтесь! Вы, чертов обломок камня! Я не понимаю вас! Не могу угадать, что творится у вас в голове…
– Это важно?
– Можете не верить мне, но да. Это важно. – Лаис по-настоящему разозлилась. Она готова была кричать и кидаться тяжелыми предметами.
– Мне приятно слышать. Возможно, и вы обрадуетесь, узнав, что я беспокоюсь о вас?
Лаис упустила момент, когда Фламбар двинулся вперед, еще ближе. Теперь ее и Энджела разделял разве что шаг, и Лаис очень глубоко этот шаг прочувствовала. Вот он стоит рядом с ней, мужчина, в которого она влюбилась (помоги, Господи!), сама не заметив как. Он рядом, настоящий и живой, и сегодня его могло не стать, а она поняла бы, кого потеряла, только стоя рядом с могилой.
Слишком много в ее жизни могил, вот что.
Робко, словно опасаясь спугнуть севшего на плечо мотылька, Лаис протянула руку и прикоснулась к рубашке Энджела – там, у левого бока.
– Очень больно? – шепотом спросила графиня.
– Нет, – ответил Фламбар даже немного удивленно. – Когда вы пришли, стало легче.
Лаис безумно хотелось, чтобы он ее поцеловал. И кажется, Энджел это понял: он еще немного приблизился – маленький шаг, сокративший расстояние на пару дюймов, не больше, и все-таки… Она смотрела и чувствовала, как он дышит, как бьется жилка у него на виске, как подергивается бровь. Настоящий человек, из плоти и крови, не призрак. Если он сейчас прикоснется к ней, это изменит все. Лаис, при всем желании этого прикосновения, не знала, готова ли к подобным переменам. Как же иногда трудно определить границу между глупостью и красивым безумством. «Господь, не дай мне сойти с ума, останови меня – или направь».
Энджел протянул руку – Лаис затаила дыхание – и поправил ей прядь волос, торчавшую, видимо, совсем уж неприлично. Затем Фламбар отступил назад – деликатно и спокойно, обойдя злополучный стул.
– Миледи, вы так добры ко мне.
О, совсем не это Лаис ожидала от него услышать. Она жалела, что не шагнула ближе, и в то же время радовалась, что не шагнула. Сейчас проще говорить о прозаических вещах.
– Вы поэтому не спите и пьете вино, Энджел? Не можете заснуть от боли?
Он покачал головой.
– Разве это боль?
Лаис вопросительно смотрела на него. Фламбар не видел этого взгляда; он остановился
