Читаем без скачивания Воздушные головорезы - Александр Афанасьев

– Так вот. – Я вернул разговор в наши дни. – Они тоже своего рода фанаты. Только группировки у них другие. Есть мюриды. Они традиционалисты, почитают старинные обычаи.

Тут я отвлекусь от изложения собственного монолога и скажу, что мюридами на Кавказе называют представителей ислама, традиционного для тех мест. Все они принадлежат к одному из двух суфийских братств, «Накшбандия» или «Кадирия». Вдаваться не буду. Если вам интересно, сами посмотрите в Сети.

Есть еще ваххабиты или джамаатовские. Они считают, что исповедуют так называемый чистый ислам. Но его на Кавказе никогда не было. Этого направления придерживаются далеко не все мусульмане даже на Ближнем Востоке.

Ключевое отличие тут вот в чем. У каждого традиционалиста есть шейх, духовный наставник, которому он обязан повиноваться. Ваххабиты же считают, что между верующим и Аллахом не может быть посредника.

Надо понимать, что джамаатовские – не только враги России как таковой. Они составляют меньшинство и в самом Дагестане. Их там не очень-то любят.

Теперь можно вернуться к прямой речи:

– Кто-то, наоборот, считает мюридов нововведенцами. Мол, они придают Аллаху сотоварища и потому заслуживают смерти. Но на одного человека, который действительно в чем-то разбирается, учит арабский язык, какие-то книги читает, совершил хадж или хочет это сделать, найдется добрый десяток других. Эти персонажи надели шапочки с волной, научились называть друг друга «ухти» и «ахи», то есть «брат» и «сестра». Так принято обращаться друг к другу среди джамаатовских. Кстати, такая вот сестричка – это чаще всего проститутка, ведущая секс-джихад и готовая за ночь обслужить половину джамаата. Больше в них ничего нет, никакого понимания и готовности действовать. Они просто делают вид, что в теме, в движении, на общей волне. Но на самом деле это только видимость и ничего больше. Наш клиент как раз из таких вот людишек, боится признаться, что он никто и звать его никак. Просто имитатор, пустышка.

– Но он снимал отправку смертника.

– Ну и что? Такие шестерки постоянно трутся около серьезных людей, готовы оказать любую услугу, только бы быть поближе. Попросили его поснимать двух баб, а потом передать запись. Ему оно только в радость.

– Почему ты так думаешь? – спросил Андрей Павлович.

– Потому что я своими глазами видел, как он облажался, когда к нему пристали болелы. Если бы он был упертым, то, во-первых, они не тронули бы его. Там все прекрасно знают, кто есть кто. На верную смерть ни один дурак не полезет. Но до него докопались. Второе – как парень себя вел. Если бы он был реально крутым, то выхватил бы ствол, нож, ударил бы кулаком, вел бы себя как реальный мужик. А наш герой едва в штаны не напустил. Так что он мыльный пузырь. – Я попробовал чай.

Тот заварился, кипяток достаточно остыл, можно пить.

– Но мальчонка боится. Что-то он точно знает.

Мы спустились вниз. Я демонстративно достал монтировку – мол, проломлю сейчас голову, и следов не останется, это тебе не пистолет, – подошел ближе.

– В Турцию как попал? Каким самолетом? Где останавливался? Как зовут хозяина дома? Где пытался перейти границу? Как тебя взяли?

– Не был я…

– Не ври!

– Я правду говорю.

– Тогда скажи, кто тебе снимать приказал! Кому ты должен был видео отдать?

– Агаеву.

– Кто такой Агаев?

– Шестой отдел.

– Не ври! При чем он тут? Кто ты такой для шестого отдела?

– Я правду говорю. За долг работал.

– Какой еще долг?

– По бизнесу.

Вот теперь было похоже, что клиент говорил правду. Хотя бы потому, что фамилию «Агаев» я слышал не первый раз.

Короче, оператор раскололся. Как я и предполагал, левый он был. К делам подполья разве что самым боком.

Зато к другим!..

Началось все с того, что у двух друзей не пошел бизнес. Они купили оборудование, дорогой профессиональный свет, камеры, сняли студию, и ни хрена у них из этого не получилось. Ребята пропустили один момент в своем бизнес-плане. Они были из Махачкалы, а не из села. У них за спиной не было рода и племени. На свадьбу приглашают своих и фотографа тоже из них берут. А у этих городских парней таких вот «своих» было мало.

Подошла пора возврата долгов, которые они набрали, чтобы открыть бизнес. Ребята пришли в отчаяние и поступили как последние придурки. Они повесили на стену своей студии флаг имарата «Кавказ» и записали несколько флешек с обращениями к богатым бизнесменам. Мол, платите закят, гоните деньги. Текстовку эти умники взяли с других таких же роликов. Благо они даже в Интернете есть. Чтобы не опознали – надели маски.

Через несколько дней горе-джихадистов повязали сотрудники шестого отдела.

А вот дальше-то и началось самое интересное. Я не первый день живу на свете и всю эту кухню вроде как неплохо знаю. Но оператор рассказал такое, отчего я, мягко говоря, охренел.

Тут я позволю себе очередное лирическое отступление. В Дагестане есть такое понятие «замешать». Этим занимаются нечистые на руку сотрудники местного ФСБ и МВД, часто на пару с джихадистами. В этом деле у тех и других есть свои интересы.

Паренька из состоятельной или родовитой семьи, то есть такого, с которого есть что взять, обманом втягивают в какую-то компанию. Иногда просто набиваются в друзья, в другой раз используют девиц, благо секс-джихадисток на Кавказе хватает.

Потом в компании появляются какие-то запрещенные книги, содержащие экстремистские материалы. Кстати, общедоступного списка таковых не существует, и это неспроста. В этом есть интерес серьезных людей.

Один или несколько участников такой компашки оказываются осведомителями местного ФСБ или МВД. Они предлагают парню взять те или иные книги домой и внимательно, не торопясь, прочитать их, фотографируются вместе, часто встречаются.

Потом этого паренька ни с того ни с сего берут, сажают в СИЗО и начинают прессовать. У него дома проводят обыск и, конечно же, находят эти самые книги. Мол, колись, когда, где и кто тебе их дал.

Кстати, само по себе владение теми или иными книгами состав преступления не образует, но местным правоохранителям на это плевать. При допросах они часто применяют насилие и иные запрещенные приемы.

Одновременно с этим вымогатели обращаются к родителям и родственникам, предлагают выкупить бедолагу. Если этим подонкам заплатить хоть один раз, то они будут приходить снова и снова.

Да и парню каюк. Однажды попал, и все, ты уже в списке экстремистов. Общаться с тобой никто из сверстников не будет. Родители запретят. Ты уже один раз круто попал, и теперь любой разговор с тобой есть компромат. Так ты теряешь всех своих старых друзей, от тебя начинают шарахаться как от чумного.

К тебе тут же начинают подкатываться вербовщики. Они настырно предлагают посетить то или иное мероприятие, почитать Коран, начать ходить в такую-то мечеть или молельную комнату.

Кто-то посылает этих джихадистов на хрен, уезжает из республики, пытается начать новую жизнь. Но большинство поддаются. Такие сломленные люди и становятся настоящими джихадистами, теми, кого есть за что задерживать.

Тебя продолжают преследовать менты и сотрудники ФСБ. Как только кто-то называет твою фамилию, ты оказываешься на допросе. Прессование идет по новому кругу.

Рано или поздно тебе это надоедает, и происходит одно из двух. Ты «поднимаешься», то есть уходишь в горы и берешь в руки автомат. Либо «выселяешься», то есть переезжаешь в Турцию или в Европу. Кто-то начинает там новую жизнь. Но некоторые пересекают границу с Сирией и присоединяются к джихаду.

Так работает система, выдавливающая дагестанскую молодежь из нормальной жизни в бандформирования. Ее ключевой элемент – преступники, занимающие хлебные места в системе правоохранительных органов. Своими действиями они добиваются того, чтобы джихад длился годами и десятилетиями.

Но в данном случае все было еще круче. В местном шестом отделе парнишке открытым текстом предложили работать на них. Мол, ты пашешь на нас, или мы повесим на тебя участие в незаконном вооруженном формировании и закроем лет на пятнадцать.

Я первый раз слышал такое. Но оператор был вполне искренен. Зато насчет Дамира Агаева я был в курсе. Ходили слухи, что он от имени боевиков пишет флешки и берет под крышу.

Как только парень согласился и подписал обязательство о добровольном сотрудничестве, ему дали денег на погашение долгов, по тамошним меркам – немалую сумму. После этого он начал выполнять указания куратора.

Большей частью они касались съемок тех или иных местностей, объектов, иногда – людей. Все готовые материалы оператор передавал своему куратору из шестого отдела Дамиру Агаеву.

Снять проводы смертницы его тоже попросил куратор.

Мы сняли с парня наручники, отвели наверх, напоили чаем и попросили вспомнить, что именно за последнее время он снимал для своего босса. У молодого человека оказалась хорошая память.