Читаем без скачивания Защитник Отечества - Юрий Корчевский

Запер сундук, прошёл в комнату посадника. Тот храпел так, что дребезжали слюдяные окна. Сунул ключи на прежнее место. Всё, можно уходить. И тут я чуть не влип. Не зря говорят – спешка до добра не доводит. Чтобы осмотреться, высунул голову в коридор и почти прямо перед собой увидел усатое лицо. От неожиданности человек выронил светильник и заорал. Как не вовремя он мне попался! Я убрал голову назад. Человек орал благим матом. Надо срочно прятаться – если посадник или его жена проснутся, мне каюк, никакого суда не будет: мне, как татю, пойманному на месте преступления, саблей снесут голову. Не думая долго, через стену прошёл к няньке, а от неё – в детскую. Надо быстро убираться из дома.

Я осторожно выглянул в коридор. Разбуженный посадник стоял возле мужика.

– Ты что блажишь, Никола? Весь дом перебудил, ночь на дворе.

– Здесь из стены голова вылезла, – мужик показал рукой на стену.

Посадник принюхался к слуге.

– Ты сколько сегодня выпил?

Мужик стушевался.

– Меру знать надобно, вот я тебя батогами на дворе да при девках поучу завтра! Спать не дал, стервец, а такой знатный сон был. Сгинь с глаз моих!

Мужик рванул по лестнице вниз, стал кому-то жаловаться.

Немного подождав, спустился по лестнице и я, и тут же просочился сквозь стену. Надо убираться отсюда подобру-поздорову.

Когда я пришёл на постоялый двор, темнота стала сереть, знать, рассвет близко. Только раздевшись, рухнул на полати. Хлопцы мои спали мёртвым сном, хоть выноси самих.

Утром меня разбудило покашливание. Сотоварищи мои стояли у полатей и смущённо переглядывались.

– Просыпаться пора, Юрий! Полдень уже.

– Я всю ночь делами занимался, хоть бы выспаться дали.

– А Сергей?

Да, Сергея надо было выручать. Встал, оделся. Оба смотрели на меня как нашкодившие собачонки.

– Нашёл?

Я сделал непонимающий вид.

– Чего нашёл?

– Да гривны, будь они неладны.

– Нашёл, сейчас поем чего-нито, да и пойдём Сергея выручать.

Мы спустились в зал, быстро перекусили квасом и пряженцами и направились к тюрьме. У входа толпился народ. Кто-то принёс передачу, кто-то ждал известий о своих родственниках. Мы дождались своей очереди, я назвал имя Сергея и вытащил из калиты гривны. Тюремщик кликнул старшего, тот осмотрел гривны, клейма, долго водил заскорузлым пальцем по спискам и кивнул головой, – выпускай.

Гремя ключами, надзиратель ушёл по коридору, и через несколько минут к нам вывели Сергея. Он немного спал с лица, был бледноват, но держался молодцом. Одежда его была грязной, как же, на грязной соломе спал, да и припахивал изрядно.

Мы обняли его, но Сергей отстранился:

– Не стоит, вшей нахватаетесь.

Для начала мы отправились на торг, купили ему новую рубашку и штаны и пошли на постоялый двор. Здесь по моей просьбе уже натопили баню, и Сергей прямиком отправился туда. Его одежду мы тут же кинули в огонь – не хватало ещё нам обзавестись насекомыми.

Когда собрат наш, чистый и одетый в новые одежды, вышел из бани, мы ждали его в трапезной; на столе стояла обильная пища – жареный молодой поросенок, курица с лапшой, тушёные овощи, жареный в сметане карп и, конечно же, вино. Я решил отметить вызволение из узилища нашего товарища. Мы выпили по кубку вина и, едва поставив кубок на стол, я от всей души врезал Сергею в ухо. Тот кубарем полетел со скамьи. Кирилл и Алексей перестали жевать и с удивлением уставились на меня. Сергей встал, обиженно потирая левое ухо.

– Догадываешься, за что?

– Догадываюсь.

– Из-за тебя мы потеряли три дня, две гривны, я потратил кучу нервов.

– Кучу чего?

Я махнул рукой – садись. Разлили по второй, крымское вино было неплохим. Выпили по второму кубку, Сергей опасливо отодвинулся от меня к краю стола.

– Чтобы больше никто и никогда не попадал в такие ситуации. Зачесались руки – уйди, не ищи приключений. В следующий раз будете умнее, это всех касается.

– Ладно, атаман, поняли мы всё, прости.

– Как ты меня назвал?

– Атаман, а что?

– Какой из меня атаман?

– Так ведь ты же у нас предводитель, вроде батьки, атаман и есть.

Пусть будет атаман, хотя в моём понятии атаман – что-то вроде батьки Махно или предводителя разбойничьей шайки.

Прозвища в этом мире давали часто и довольно меткие, не в бровь, а в глаз.

Вечер мы провели за столом, за обильной едой и разговорами. Первый кувшин вина стал и последним, завтра в дорогу, и я не хотел, чтобы мои хлопцы имели скверный вид и тяжёлое самочувствие.

Когда уже ложились спать, Сергей спросил:

– Юра, а как тебе удалось пройти в тюрьму?

– Деньги тюремщикам дал – вот и прошёл, – соврал я.

Утром я с Алексеем отправился на пристань. Надо было искать попутные корабли. Но полдня ушло в напрасных поисках. На север уже никто плыть не хотел, боялись ледостава. Нанять целиком корабль, даже небольшой – не было денег. А попутные … В общем, не было попутных.

На постоялом дворе стали обсуждать ситуацию. Пришли к мнению – надо идти на торг, искать торговый караван. Или к каравану пристать, или, ещё лучше, наняться в охрану к торговым людям.

На том и порешили: все четверо пошли на торг, расспрашивали людей – не знает ли кто, не пойдёт ли обоз на полуночную сторону. Нам бы большую часть пути пройти с обозом – до Курска или Одоева, скажем.

Наконец, повезло. Нашли купца, сговорились об охране: платил немного, но харчи его. Выходили завтра утром.

На постоялом дворе все, не сговариваясь, легли спать. Конный обоз – не корабль, не расслабишься, да и ножками придётся потопать, не всё на телеге трястись.

Утром собрались быстро: голому собираться – только подпоясаться. Единственное, что оттягивало руки – мой бочонок пороха, так его несли по очереди. Остановились у Черниговских ворот, как и договаривались с купцом. К сожалению, обоз шёл только до Курска, но и это – уже треть пути. Мы заждались. Я уже начал беспокоиться, но вот из-за угла уже стали выезжать подводы – одна, другая… Я насчитал двадцать две. Однако, длинный. Тяжело будет охранять, но я тешил себя надеждой, что мы – не единственные охранники. Так и оказалось.

Мы поздоровались с купцом, он сразу сказал, что наша забота – последние десять подвод. Уже легче. Когда подъезжали «наши» подводы, я распределил своих ребят и забросил бочонок с порохом на телегу. Выехали из города, долго тянулись предместья.

– Куда мы сейчас? – спросил возницу.

– Куды, куды … Знамо – на самолёт.

Я подумал, что ослышался – шестнадцатый век, какой тут может быть самолёт? Оказалось – есть самолёт.

Обоз подтянулся к берегу Днепра и встал. С другой стороны медленно переползал реку паром; на палубе стояли подводы, толпились люди.