Категории
Самые читаемые

Читаем без скачивания Меч Константина - Деян Стоилькович

Читать онлайн Меч Константина - Деян Стоилькович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 41
Перейти на страницу:

– Я Милица.

– Красивое имя!

– Мне не нравится.

– Правда? А почему?

– Слишком длинное.

Милица оглянулась вокруг, состроив странную гримасу. Потом медленно подняла правую руку и приложила к губам указательный палец.

Неманя вопросительно посмотрел на нее. Тем не менее ему понравился этот жест, он выглядел исключительно серьезным.

– А сейчас замолчи, – заговорщическим тоном прошептала Милица. – Она идет!

Он вопросительно поднял брови:

– Кто идет, душа моя?

Милица приблизилась к нему и прошептала еще тише:

– Она… Колдунья…

На лице Немани заиграла неуверенная улыбка. Дети и в самом деле могут удивить взрослых, ввергнуть их в недоумение. Не потому, что они требуют слишком много или что кажутся менее умными, чем на самом деле, но только потому, что взрослые в своей ограниченности не понимают языка, на котором говорят дети.

– Колдунья? – повторил Неманя насмешливо. – Я никого не вижу…

И в этот момент в дверях появилась Данка Теофилович в длинном бледно-голубом платье. Она на несколько секунд замерла на пороге, а за ее спиной выросло темное пространство салона, напоминающее глухой закоулок. Было что-то жутковатое в ее появлении, но Неманя никак не мог определить, что могло так насторожить его. Готовый слететь с языка вопрос замер, когда Данка неслышными шагами, всем своим видом демонстрируя господское достоинство, направилась к нему.

– Господин Лукич, – произнесла она холодно, и в его ушах эти слова звякнули совсем как кубики льда, брошенные в пустой стакан. – Какой-то парень принес для вас письмо…

Она двумя пальцами протянула ему лист бумаги.

– Что это? – спросил Неманя.

– Вероятно, сообщение, – холодно произнесла Данка, и ее губы скривились в презрительной улыбке.

«Вероятно, сообщение», – повторил Неманя как бы про себя.

Он взял лист и развернул его, сразу узнав цитату из Сенеки-старшего: «Det ille veniam facile, cui venia est opus»[37].

«Я все еще на старом месте.

Если не придешь сегодня, значит, не придешь никогда.

Драгутин».

Неманя опустил записку, и его взгляд встретился с темными глазами Данки.

– Спасибо вам.

Данка проницательно глянула на него, потом, слегка склонив набок голову, спросила:

– Добрые вести?

– Можно сказать, да.

– Хорошо вам!

Немане как-то сразу стало неловко из-за ее комментария. Он даже не знал, стоит ли отвечать. Данка и в самом деле была странной женщиной. Она дышала какой-то холодной сдержанностью, которую никто не только не мог понять, но даже и не пытался.

Она молча повернулась и направилась в дом. Ее уход скорее обрадовал его. В голове у него уже бушевали, вопросы и сомнения. Неманя поискал взглядом маленькую Милицу, но ее и след простыл во дворе.

«Этот дом полон странных духов», – подумал он.

8

Казалось, что тоннель бесконечен и тянется он прямо к тому месту, где Бог произнес первое Слово. Похоже, что в том слове не было ничего особенного, поскольку в застоявшемся воздухе чувствовался затхлый дух извечного разложения, а синеватый отблеск фонаря в руках штурмбаннфюрера Канна напоминал скорее слабый луч надежды в мире, навсегда утонувшем во мраке.

Марко Шмидт вздрогнул, когда до него донесся тихий шорох.

– Крысы, – холодно констатировал Канн.

– Не похоже…

– Да что вы говорите? Вам уже доводилось слышать крыс в тоннеле, прорытом глубоко под землей тысячу лет тому назад?

– Нет конечно, но я… Я могу поклясться!

– Чем? Бессмертной душой? Вы знаете, что здесь написано?

Шмидт подошел к стене, чтобы получше рассмотреть начертанный знак.

– Да, – кивнул головой фольксдойче. – Это руна лагун. Она означает воду.

– Отлично! Если вы уж не родились настоящим немцем, то, может, в один прекрасный день научитесь им быть. Итак, нам следует искать воду.

Канн зашагал по коридору, в глубине которого слышалось легкое журчание. Шмидт, осторожно оглянувшись, последовал за ним. Они шли по тоннелю неизвестной длины, высотой чуть более полутора метров. Согнувшись, всматриваясь в путь, освещенный скупым светом лампы, Шмидт чувствовал себя не лучшим образом. Не из-за сырости, которая не позволяла дышать полной грудью, и не по причине темноты, сквозь которую едва проступали стены, испещренные разными символами и рисунками, но из-за какого-то томительного ощущения в желудке, которое не давало ему покоя.

Чем дальше они углублялись в подземный лабиринт коридоров и катакомб, где то и дело встречались черепа и грязно-белые кости давно истлевших мертвецов, тем сильнее ему казалось, что они здесь не одни. Шмидт не мог объяснить, откуда взялось это чувство, но, когда в том месте, где коридор разветвлялся на четыре рукава, уловил тихий, едва слышный голос, он окончательно убедился в том, что здесь, глубоко под землей, где спрятаны тайны Европы времен варварства и христианства, есть еще что-то.

Или кто-то.

В голове у него множились таинственные голоса.

Он щурился, стараясь сохранить выдержку, но кто-то в его мозгу непрерывно твердил неразборчивые слова. Это было глухое бормотание на старославянском, переходившее в незнакомый диалект немецкого, а потом, совершенно неожиданно, прозвучали латинские слова. Он хорошо расслышал их, произнесенные перед ним, за его спиной…

«Меа culpa… mea culpa… mea culpa…»

«Timor mortis?»[38]

Ужаснувшись, он поднял голову и встретился взглядом с Канном – лицо штурмбаннфюрера украсила ироническая улыбка:

– Вы испугались, Шмидт?

– Да… Нет, что вы. Трудно дышать из-за сырости и темноты…

– Потерпите еще немного. Эта карта точна.

– Теперь я не очень уверен в этом.

– Вот видите! Именно в этом и состоит разница между вами и мной. По этой причине боги решили, чтобы я родился истинным арийцем. А вы… Какое-то жалкое подобие!

– Как скажете, господин штурмбаннфюрер.

Тошнотворный протяжный вой раздался в глубине коридора. Шмидт вздрогнул:

– Вы слышали это?

– Что? – равнодушно спросил Канн.

– Это! Вот… Вот опять!

Вопль усилился, на этот раз он, вне всякого сомнения, походил на громкий плач грудного младенца.

– Боже мой! – Шмидт был готов впасть в глубокую истерику. – Ребенок! Рыдает!

– Я ничего не слышу.

– Ребенок, это детский плач, Канн. – Шмидт почти причитал. – Где-то там, перед нами! В глубине коридора ребенок! О небо, неужели такое возможно?

– Шмидт, а вы куда как трусливее, чем я предполагал! – Голос Канна был преисполнен ледяного презрения. – И как только вы смогли завоевать доверие Аненербе? Прекратите хныкать и следуйте за мной.

Канн двинулся вперед, не обращая внимания на спутника. Окоченевший от страха Шмидт поспешил за ним. Обернувшись, он краешком глаза приметил какую-то неразличимую тень. Он мог поклясться, что это был ребенок. Шмидт закрыл глаза, чтобы отогнать видение, а когда открыл их, кто-то или что-то отчетливо прошептало вблизи него:

– Multi famam…

Марко Шмидт мысленно дополнил эти два слова, припомнив давно знакомую ему сентенцию:

– …consientiam pauci ventur[39].

9

Это был старый полуразвалившийся дом. Высокие липы, теснившиеся на заднем дворе, придавали ему вид заброшенной сторожки на самом краю света. Похоже, эта сгнившая хибара из самана, крытая черепицей, была построена в самом начале века, олицетворяя собой на практике единение вечного сербского стремления к семейному очагу и врожденной скромности южан. Домишко окружал низкий деревянный забор из подгнивших досок. Двор с садом, некогда, несомненно, ухоженный, теперь зарос дикой травой. От калитки к дверям вела длинная утоптанная тропа.

Неманя поглядывал то на нее, то на окна дома, откуда пробивался слабый мерцающий свет. Время от времени в них мелькала какая-то тень, только это и свидетельствовало, что в доме все-таки кто-то живет.

Он простоял почти полчаса, всматриваясь то в окна, то в узкую тропинку, протоптанную в траве.

Там, за оконным стеклом, его старый друг считает свои последние дни. Согбенная тень, что время от времени появляется в окне, конечно же, принадлежит его сестре.

«Боже, – подумал Неманя, – какой жестокой может оказаться жизнь! Неужели именно ты, мой Драгутин, ты, который когда-то носил только французские шелковые рубашки, а в белградских салонах пил исключительно «Хенесси», по которому на белградских балах сходили с ума прекрасные дамы, неужели ты заканчиваешь свою жизнь в этом захолустье? На что тогда надеются все прочие наши приятели, которые тебе и в подметки не годились?»

Неманя тут же припомнил и свои прекрасные дни в том Белграде, которого больше нет, в Белграде, который в апреле 1941-го сровняли с землей швабские бомбы. Припомнил и Драгутина, тогда еще молодого поручика, перед которым открывалась прекрасная карьера, их гулянки по кафанам Скадарлии[40], припомнил и вопрос, которым Драгутин постоянно докучал ему: «Скажи, Неманя, почему я тебя ни разу не видел пьяным?»

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 41
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Меч Константина - Деян Стоилькович торрент бесплатно.
Комментарии