Читаем без скачивания Цена вздоха (СИ) - Саяпин Владимир

— Это же… ты меня спас, да?

Старик едва заметно улыбается, но не отводит глаз, молчит и этим заставляет мальчика опустить взгляд.

— С чего ты взял?

Алеша нахмуривается.

— Ну, кажется, — тянет мальчик слова, говоря медленно и с большими паузами, — волшебница не такая… добрая.

Старик, еще помедлив, улыбается шире и начинает укладываться на печь.

— Вот тут ты ошибаешься, Алеша. — Отвечает он спокойно. — Из леса она тебя притащила.

Но мальчик только больше хмурится, услышав такой ответ.

— И травы она вчера собирала, чтобы мазь сделать. Ну а я только их приготовил.

На это Алеша ничего не отвечает, но старик замечает, что хмурое выражение на лице мальчика только крепнет.

— Что тебя беспокоит? — Тут же спрашивает старик. — Не бойся, можешь сказать, я не разболтаю.

Алеша едва не поддается. На миг его лицо изменяется, потеряв хмурость, но тут же мальчик отворачивает голову.

— Да нет, ничего. — Говорит Алеша. — Это я так. Просто.

Старик тихо вздыхает.

Больше разговор не идет. Да и нужно дать мальчику отдохнуть, а потому и старик быстро засыпает, не видя смысла терзать себя бессонницей. А к тому же он знает, что долго ждать колдунью не придется.

Так и получается. Не успевает солнце проплыть до середины неба, как женщина уже возвращается. Довольная, с этой странной улыбкой на лице, она отворяет нараспашку дверь, становится в проходе и складывает руки на груди.

— Преклоните же головы пред тем, кто дарует вам пищу! — Говорит Айва уверенным тоном странствующего монаха, разбудив старика и напугав мальчика.

Но старик реагирует так спокойно, будто именно этого и ждал.

— Быстро ты вернулась. — Медленно поднимается старик с печи. — Я надеялся, успею отдохнуть. Но раз так, показывай, что принесла.

— Ха! Готовься, старик! — Кривляется женщина и паясничает, начав размашисто жестикулировать обеими руками. — Узри же величие силы!

— Ну ладно, хватит. — Прерывает старик с улыбкой. — Показывай, что там у тебя.

— Какой же ты скучный! — Теряет колдунья пыл. — Да и пес с тобой. Гляди-ка, что мне попалось!

Айва выходит на улицу и сразу возвращается. Она держит руки на весу, расставив ладони, а вверху по воздуху плывут целых три оленьих туши.

— Ты только взгляни! — Радуется колдунья, блистая золотыми глазами, полными удовольствия и чуть ли не подпрыгивая на ходу. — Мама, папа и малыш! Ну как можно было их разлучить, верно? Так что я всех троих принесла!

Алеша, глядя на происходящее, даже не знает, как отреагировать. Несмотря на боль и растерянность, хмурость с лица невольно сползает, а рот наполняется слюной, и пустовавший больше дня желудок сразу дает о себе знать, тихо заурчав. А старик, кряхтя, даже посмеивается.

— Приятно видеть радость на твоем лице. — Неспешно идет он к табурету, садится у кривого стола, берет в руки нож и глазами уже ищет хоть какую-нибудь кастрюлю, но не находит ничего подходящего.

А колдунья опускает руки, и туши падают на пол. Она же, сама на себя не похожая, бросается к старику, встает у него за спиной, обвивает шею руками и начинает прижиматься.

— Можно подумать, что я такая отвратительная! — Говорит она, обнимая старика и удивляя своим поведением мальчика. — А я просто голодна. Ты же сделаешь, как я люблю? Пожалуйста! Ну, прошу тебя, зажаришь хорошенько, а?

— Я бы и рад, но….

— Прошу! — Выскакивает колдунья перед ним, хватая старика за плечи и не давая ему отказать. — Ну сделай! Тебе же чуть-чуть себя напрячь, да и только! Не заставляй дольше упрашивать.

Старик медлит, оглядывается, сознает, что нужной посуды в доме все равно не отыскать, вздыхает и поддается.

— Ладно, перестань меня трясти. — Говорит он, положив нож назад на стол.

Колдунья немедленно отпускает его, отступает на шаг и на радостях даже подпрыгивает. Правда, вместо того, чтобы опуститься на пол, она вдруг повисает в воздухе. Алеша смотрит, не моргая от удивления, и до сих пор не может поверить в то, что видит настоящую волшебницу. Пусть он и не знает, кем на самом деле является эта очаровательная женщина. А колдунья быстро проворачивается в воздухе вокруг своей оси, и лишь потом опускается на землю.

— Но только тебе нужно подготовить мясо. — Говорит старик.

— Хорошо! — Мгновенно отвечает колдунья, сделав натужено серьезное лицо.

— И трав собрать.

— Легко!

— Ну и подождать нужно, пока я…. — Вдруг обрывает старик речь и оглядывается на мальчика.

Алеша не успевает ничего подумать, не отворачивается, но, поймав взгляд старика, застывает. А старик, помедлив, договаривает спокойней.

— Пока я все приготовлю.

Колдунья, сжав перед лицом кулак, так напрягает лицо, будто переживает самый тяжелый и ответственный момент в жизни, требующий всей ее решимости.

— Я выдержу, — говорит она, кривляясь, — чего бы мне это ни стоило!

И ей удается даже старику поднять настроение, отчего тот начинает улыбаться заметнее обычного.

Мысли о еде только раздражают, и мальчик остается хмур. А когда у него вдруг начинает урчать живот, Алеша отворачивает голову, закрывает глаза и пытается уснуть, чтобы хоть ненадолго отвлечься.

В любом случае, его не собираются беспокоить, а потому и колдунья, и старик продолжают заниматься своими делами, не обращая на мальчика внимания. Женщина вскоре уходит, но быстро возвращается, натаскав в дом свежей воды и трав. Старик велит ей заняться травами, вымыть их и измельчить, а сам отправляется на улицу. И колдунья даже не сердится и не перечит, а с готовностью исполняет все указания.

Айва напевает что-то неразборчиво, заметно напрягается, чтобы вытащить на улицу туши, но не рождает печати. Она не отходит далеко, и отсюда Алеше удается рассмотреть все, что она делает, и мальчик, подсматривая, окончательно теряет сон.

Одна из оленьих туш, которые женщина свалила на землю, вдруг поднимается в воздух, и с нее рывком слетает шкура, оставив только нежное, розовое мясо. Следом, у оленя отрывается голова, и все, что приходится делать колдунье, так это слегка взмахивать ладонью. После, брюхо убитого животного распарывается от такого же взмаха, будто от невидимого клинка, и не проходит нескольких мгновений, как женщина уже заканчивает свежевать целую тушу.

Так же быстро и легко колдунья управляется и с оставшимися двумя. А мальчик лишь сильнее хмурится, снова отворачивается, но не удерживается перед желанием поглядеть еще немного, вновь обращает к колдунье взгляд, и Айва его замечает.

— Чего киснешь? Улыбнись! — Подбадривает она веселым голосом.

Мальчик опускает глаза и подчиниться не собирается.

— Что, уже забыл, что ты мне обещал? — Говорит колдунья тише и серьезней, будто не шутит. — Улыбайся. Или ждешь, что я приказывать начну?

Алеша поднимает глаза, и Айва видит совершенно иной взгляд. Мальчик смотрит на нее не по-детски, сердито, зло, будто с каждым мгновением все больше напитывается искренней ненавистью. А только колдунья замечает, как на его спине начинают живее шевелиться чуть выросшие черные нити, она застывает на миг и тут же отказывается от своей затеи.

— Как хочешь. — Спокойно говорит колдунья.

Ее едва можно слышать, но каким-то образом, слова Айвы проникают с улицы в дом, долетают до слуха, и ей даже не приходится кричать. Впрочем, колдунья уже отворачивается.

— Эй! Старик! — Зовет Айва. — Все готово!

Удается расслышать, что старик отвечает. Хотя, слух пропускает какие-то слова, но легко угадать, что старик требует помыть мясо. А, кроме того, он требует еще и развесить сушиться шкуры, а требуху выбросить подальше. И Айва не перечит, даже не ругается, а послушно уносит освежеванные туши к реке.

Алеша не сдерживается и тут же поднимается в кровати. От боли, просыпающейся в движении, он тут же начинает кривить лицо, но заставляет себя перетерпеть, и как только боль немного стихает, мальчик поднимается.

На пороге он останавливается и окидывает взглядом знакомый простор. Все вокруг так же, как и обычно. Слегка покачиваются на ветру пышные верхушки деревьев, желтеет и усыхает трава, еще растущая всюду зелеными островками, но уже покрытая золотистым ковром осеннего цвета. Не любуясь видом долго, мальчик отыскивает взглядом старика, устроившегося на камне вдали от дома, и сразу идет к нему.