Читаем без скачивания Баллада о проклятой любви - Стефани Гарбер

«Что ты с ним сделал?»

«Думаешь, это моих рук дело?» – раздался в ее голове голос Джекса. Она почувствовала, как яростно забилось его сердце, вторя злости, напитавшей его слова.

«Не притворяйся возмущенным, – подумала в ответ Эванджелина. – Не ты ли постоянно твердишь, что ты – настоящее чудовище? Не ты ли говорил, что если я не выполню твой приказ, то сделаешь нечто такое, из-за чего я возненавижу тебя?»

Джекс крепче прижал Эванджелину к себе и в этот раз ответил вслух:

– Я уже говорил. Ты должна оставаться в живых, чтобы ненавидеть меня. Не я заколдовал твоего мужа, чтобы он охотился и желал убить тебя. Признаюсь, – напряженно произнес он, – одну из ран ты получила по моей вине. Я метнул нож в плечо Аполлона, лишь бы он не подстрелил тебя. Мне ничего не стоило бы солгать и сделать вид, что в тот момент я забыл о зеркальном проклятии. Но я четко сознавал, что рана на его теле отразится и на тебе. Но я решил, что рана от ножа лучше, чем стрела в сердце.

Джекс так резко поставил ее на ноги, что Эванджелина едва не упала. Он схватил ее за руку, помогая восстановить равновесие, а затем быстро разжал пальцы и отступил в сторону.

– Я не повинен в этом проклятии, но знаю, как оно действует, – сказал Джекс. – И кажется мне, что ты понимаешь, о чем я говорю.

Эванджелина бросила взгляд в сторону Аполлона, вот только сейчас она увидела не только его алые глаза, но и всю картину целиком: всадник на лошади, лук в руках, колчан с золотыми стрелами за спиной, упрямо поджатые губы. И одет он был совсем как Лучник из ее любимой детской сказки.

Эванджелина всегда любила «Балладу о Лучнике и Лисице», ведь ее тоже можно было назвать лисой [2], вот только она не обладала тем даром, что и прекрасная девушка из сказки. Но Эванджелина была лисицей, и теперь она поняла, почему Аполлон охотился за ней.

– Аполлон Лучник! – ахнув, выпалила она.

– Нет, – резко произнес Джекс. – Он вовсе не Лучник. Но кто-то возродил проклятие Лучника и наложил его на Аполлона. Именно поэтому он хочет убить тебя, и он будет пытаться снова и снова, пока не преуспеет в этом. Кто-то хочет твоей смерти. И клянусь, Лисичка, этот кто-то – не я. Но если ты мне не веришь, то пожалуйста, продолжай бродить по лесу.

В ушах Эванджелины шумела кровь, но она все же расслышала тоненький голосок, убеждающий ее в том, что она совершает очередную ошибку. Но в чем же она ошибалась? Стоило ли ей довериться Джексу или сбежать от него?

«Ты ведь знаешь, что я прав, Лисичка».

Но так ли это?

Слишком велик был соблазн поверить Джексу. Эванджелина понимала, что смерть ее не несла для него пользы, но он и раньше обводил ее вокруг пальца. Даже если в этот раз Джекс и правда был не виноват, она все равно поклялась себе больше никогда ему не верить.

Эванджелина направилась вглубь леса, подальше и от Джекса, и от Аполлона.

Глаза Джекса вспыхнули огнем. Он выглядел так, как будто желал броситься прямо за ней и остановить, но продолжал стоять на месте, сжав руки в кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Ступать по земле босыми ногами было больно, но Эванджелина упрямо шла вперед, с каждой секундой увеличивая расстояние между ней и молодыми мужчинами. Она продолжала идти через густо заросшее лесными деревьями кладбище, где нашла только спящих дракончиков и множество веток под ногами, и…

Хрусь.

Под ногами Эванджелины что-то громко треснуло – что-то, что было гораздо больше обычной ветки.

Потом все случилось мгновенно. Эванджелина не заметила, как Аполлон повернулся в ее сторону, но зато услышала, как его лошадь рванула вперед.

«Беги, Лисичка!»

Она уже бежала изо всех сил, бежала так быстро, как только позволяли ее исцарапанные ветками ноги. Но этого оказалось недостаточно. Она слышала топот копыт у себя за спиной.

– Эванджелина! – Низкий голос Аполлона раскатистым эхом прокатился по лесу, но в нем слышались нотки мольбы, а не угрозы.

Но знал ли он, что, убив ее, погибнет и сам?

Эванджелина остановилась всего на долю секунды, чтобы оглянуться через плечо и увидеть, как муж бросил на нее сокрушенный взгляд и нацелил стрелу прямо ей в сердце.

Она снова бросилась бежать.

Стрела оцарапала щеку, но все же не попала в цель.

Эванджелина тем временем неслась в самом худшем направлении из всех возможных – к скалистому выступу, о который разбивались неистовые пенящиеся волны.

– Прыгай! – выкрикнул Джекс, неожиданно появляясь рядом с ней.

– Я не умею плавать, – ответила она.

– Тогда держись за меня. – Он обхватил ее за талию, и они вместе шагнули в пропасть.

13

Эванджелина не могла даже вздохнуть.

Ее тело ударилось об обжигающе холодную воду, но она чувствовала себя так, словно разбилась о твердую землю. Она инстинктивно замахала руками, но Джекс крепко держал ее и неумолимо тянул вверх, преодолевая бешеные волны. Соленая вода попадала ей в нос, холод проникал в кровь и растекался по венам. Она кашляла и отплевывалась, судорожно хватала ртом воздух, пока Джекс плыл к берегу, утягивая ее за собой. Он бережно вытащил Эванджелину из воды, как будто от этого зависела не ее, а его жизнь.

– Я не позволю тебе погибнуть. – Одна-единственная капля воды сорвалась с его ресниц и упала ей на губы. Она ощущалась столь мягко, хотя в глазах Джекса бушевал настоящий шторм.

Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица, но полумесяц с каждой секундой разгорался все сильнее, очерчивая контуры острых скул Джекса, пока он слишком пристально вглядывался Эванджелине в глаза.

Разъяренный океан, казалось, притих, зато ее сердце забилось с оглушительным стуком. А может быть, это колотилось сердце Джекса.

Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, одежда вымокла насквозь, а пряди волос в беспорядке прилипли к лицу. В этот момент Эванджелина четко осознала, что он готов не только вытащить ее из ледяной воды. Если понадобится, то он пронесет ее сквозь огонь и пламя, вырвет из лап войны и вызволит из разрушенных городов и расколотых миров. На один краткий миг Эванджелина поняла, почему столь много девушек погибло из-за его поцелуя. Если бы Джекс не предал ее, если бы не выставил ее убийцей мужа, она, вероятно, тоже попала бы под его чары.

– Отпусти меня, – прошептала она, отталкивая его руки,