Читаем без скачивания Баллада о проклятой любви - Стефани Гарбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что со мной было? – Ее кожа покраснела, дыхание участилось, и она до сих пор чувствовала руки Джекса на себе.
– Ты сможешь контролировать себя, если я уберу руки? – спросил Джекс. – Или нам приковать тебя к одному из стульев? – В его голосе вновь зазвучали озорные нотки, потому что, конечно же, Джекс не мог обойтись без того, чтобы не вогнать ее в краску.
– Я в порядке, – ответила Эванджелина, слабо дернувшись в его руках. Он медленно убрал ладонь, но не раньше, чем она почувствовала, как костяшки его пальцев мягко коснулись нижней части ее груди.
Все внутри нее сжалось. Но лицо Джекса не выражало никаких эмоций, и Эванджелина решила, что прикосновение было лишь случайностью.
Она тряхнула головой, подумав, что лучше отойти подальше и от Джекса, и от ожерелья Хаоса.
– Что это за вещица? – снова спросила Эванджелина.
– Эта вещица – камень удачи, – ответил Хаос. – Один из четырех пропавших камней арки.
Эванджелина вспомнила, что именно Джекс сказал о предыдущем ключе – о девушке, которую убили сразу после того, как она нашла один из утраченных камней. Должно быть, его вставили в это ожерелье.
Хаос отошел от стола, но его движения были более напряженными, чем обычно. Он сжал руки в кулаки, а потом расслабился, будто только что покончил с каким-то сложным делом.
– Камень влияет и на тебя тоже? – спросила Эванджелина, не сдержав своего любопытства.
– Он влияет на всех нас, – ответил Хаос.
– Я ничего не почувствовал, – вставил Джекс.
– Потому что камень удачи делает людей безрассудными, а твои поступки и без того весьма опрометчивы, – сказал Хаос.
Джекс пожал плечами:
– Какой смысл быть бессмертным, но вести себя как человек?
– Подожди, я думала, тебя можно убить? – спросила Эванджелина.
– С какой целью интересуешься? Задумала избавиться от меня? – Глаза Джекса загадочно блеснули.
Хаос многозначительно посмотрел на него:
– Не искушай ее.
– Расслабься. – Джекс провел пальцами по кандалам, свисающим с одного из стульев. – Однажды я дал ей шанс вонзить в меня клинок, но она им не воспользовалась.
– И я буду сожалеть об этом до конца своих дней, – проворчала Эванджелина. К своему ужасу, она внезапно осознала, что говорит неправду. Она мысленно напомнила себе, что Джексу нельзя доверять, что именно он втянул ее в эту неразбериху, но ничего не помогло. В очередной раз в ее словах прозвучала ложь. Джекс и правда в этот раз не проклинал Аполлона.
Эванджелина вспомнила, как бешено колотилось сердце Джекса, когда он вытаскивал ее из океана, после того как они сбежали от Аполлона. В тот момент Джекс не смог скрыть свои эмоции. Он выглядел как беспощадный воин из сказки, полный решимости сделать все возможное, только чтобы спасти ее. Эванджелина понимала, что у него были свои, пусть и далекие от благородства мотивы сохранить ей жизнь, но иногда чувства затмевали разум. Разумнее было бы его ненавидеть, но почему-то больше не получалось.
Хаос откашлялся, вырывая Эванджелину из размышлений.
Она вскинула голову и увидела, что вампир стоит перед рабочим столом и, скрестив руки на широкой груди, наблюдает за ней со странным выражением, похожим на беспокойство. Трудно было сказать наверняка, потому что шлем скрывал его лицо, но причин для тревоги больше не осталось. Эванджелина не испытывала ненависти к Джексу, но это вовсе не значило, что она решила довериться ему.
– Надо найти еще три камня, – проговорил Хаос. – Каждый из них обладает определенной силой. Эванджелина, поскольку ты являешься ключом, ты сможешь сильнее прочих почувствовать магию, заключенную в камнях. И она поможет тебе найти их. Но, как ты, возможно, уже поняла по камню удачи, магия камней делает их крайне опасными.
– Какой силой обладают другие камни? – Эванджелина помнила, что исчезнувший библиотекарь называл все четыре камня, но никак не могла отыскать в памяти их названия.
Джекс устроился на подлокотнике стула и начал загибать пальцы с насмешливым выражением лица:
– Камень удачи. Камень правды. Камень счастья. И камень юности.
– Звучит довольно безобидно, – заметила Эванджелина.
Джекс одарил ее хмурым взглядом:
– Камень счастья может свести с ума сильнее, чем камень удачи. А за сохранение молодости люди готовы пойти даже на убийство. Камень юности также может вызывать ревность или усиливать глупость, и тогда украсть его станет гораздо сложнее. А что касается правды, – ухмыльнулся Джекс. – Она никогда не бывает такой, какой ты хочешь ее видеть, Лисичка.
16
Эванджелина должна была сосредоточиться на тайном проходе.
Хаос вел их с Джексом к месту, где, по словам вампира, она сможет начать поиски давно утерянных камней. Но вместо того чтобы смотреть себе под ноги или изучать высеченные на стенах фразы, Эванджелина прокручивала в мыслях насмешливые слова Джекса: «Правда никогда не бывает такой, какой ты хочешь ее видеть».
Он словно хотел ее предостеречь, напомнить, что его правда была столь же разрушительной, как и его поцелуи. И все же слова пробудили в ней любопытство. Что представляет собой его правда? Что он хочет найти в Доблести и почему не желает рассказывать об этом ей?
Конечно, Джекс любил мучить ее и, быть может, именно поэтому держал свои намерения в тайне. Объяснение не удовлетворило Эванджелину, но теперь у нее появилась крохотная надежда – надежда на то, что если она отыщет камень правды, то с легкостью узнает, что на уме у Джекса.
– Мы пришли. – Хаос остановился перед дверью, по центру которой виднелась волчья голова, рассеченная то ли звериной лапой, то ли чьей-то рукой с огромными когтями. Он протянул Эванджелине железный ключ, висящий на бархатной ленте. – Я знаю, что ты можешь открыть любую дверь, Эванджелина, но не стоит проливать здесь кровь.
Эванджелина понимала, что чувство страха было бы вполне естественным в этой ситуации. Но то ли эффект от проклятья, наложенного на истории о вампирах, препятствовал этому, то ли она просто упрямилась. Слова Хаоса ей не понравились. В мире бессмертных у нее была лишь одна сила, и она не хотела, чтобы ей запрещали ее использовать.
Конечно, она не высказала недовольство вслух. Просто молча провернули в замке ключ, который ей вручил Хаос.
Дверь отворилась, и Эванджелина увидела массивные книжные полки, уставленные древними фолиантами. Они тянулись вдоль закругленных стен и доходили до самого потолка – такого высокого, что потребовалось бы несколько лестниц, чтобы добраться до вершины. К счастью, лестниц здесь хватало с лихвой. Они были вырезаны из красного дерева, и вид их свидетельствовал лишь о том, что они хранятся здесь уже
