Читаем без скачивания Таинство любви - Ханна Хауэлл

— Что?

— Тише, Нелла. Его ребенок, — шепнула она.

— Нет. Еще слишком рано, чтобы знать наверняка.

— Поверь мне, Нелла. Я уверена. Я почувствовала, что зачала, как только семя Алпина оказалось во мне. Однако странно. Алпин говорил, что у Маккорди никогда не появлялись незаконнорожденные дети. Но кто знает? Может быть, этот ребенок и уничтожит проклятие. Может быть, это перст судьбы.

— А ваши родственники? Не снесут ли они крышу гневными воплями?

— Действительно, все не так просто. Но мы поразмыслим, как избежать беды, когда придет время. А сейчас нам лучше поспать. — Софи направилась к ложу из одеял, устроенному для нее Неллой. — Сегодня мы не успели далеко уехать. Завтра нужно отправиться в путь пораньше.

— Алпин? — услышала собственный голос Софи, вскакивая с одеяла.

— Миледи? Что случилось? — спросил несущий караул Ангус.

— Наверное, мне приснился сон.

Ангус первым заступил на дежурство. Значит, она спала всего час или два. Софи огляделась по сторонам — Алпина не было. Но она не могла отделаться от ощущения, что он где-то рядом. Софи уже решила, что ложная надежда завела ее слишком далеко, как Алпин и Эрик въехали прямо в середину лагеря. Она сидела, не в силах пошевелиться, а тем временем Алпин спешился и подошел к ее ложу, возвышаясь над Софи как башня.

— Отчего вы здесь? — спросила она. — Сегодня ваша брачная ночь.

— Еще нет, — возразил Алпин, протягивая ей руку, — Я приехал, чтобы вы сделали свой выбор, леди Софи Хей.

— Мой выбор? — спросила она, подавая ему руку.

— Я и тьма, которая меня окружает, или свобода и солнечный свет.

Он помог ей встать на ноги.

— А леди Маргарет?

— Когда я видел ее в последний раз, она целовала подол облачения священника, благодаря Бога, что избавил ее от столь безбожного союза.

— Тогда я выбираю вас, — ответила она.

Софи была так взволнованна, что голос отказывался ей служить и она почти шептала.

Внешне Алпин сохранял спокойствие. В ответ на ее признание он только кивнул и провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Однако его глаза, как и легкое дрожание руки, сказали Софи, что он глубоко тронут. Она увидит бурю чувств позже, когда они останутся наедине.

Впрочем, ей некогда было размышлять о том, какой важный шаг она только что сделала. Им с Неллой было велено собирать вещи и садиться на лошадей. Троим воинам из Нохдаэда предстояло вернуться медленным шагом, ведя на поводу пони. Потом началась скачка через дикую местность. Софи держалась за Алпина, Нелла за Эрика. Немного встревоженная тем, как быстро они несутся сквозь ночь, Софи закрыла глаза.

В небе уже виднелись проблески зари, когда они остановились перед маленькой каменной церковью. Софи едва держалась на ногах, когда спешилась, и Алпину пришлось внести ее в церковь на руках. Она едва не рассмеялась, наблюдая, как Алпин будит спящих в церкви людей с помощью окриков и нескольких точно рассчитанных пинков. Еще веселее стало, когда их обвенчал зевающий священник. Алпин быстро поцеловал ее, и она поспешила выйти из церкви. Однако зрелище стремительно светлеющего неба вмиг отрезвило Софи. Она не возражала, когда ее швырнули в седло. Алпин сел сзади, и они понеслись к замку.

— Почему Нелла плачет? — спросил Алпин, как только они очутились под сводами Нохдаэда. — Я думал, она научилась мне доверять или по крайней мере не бояться меня.

Софи подмывало рассказать ему, что на самом деле может знаменовать их брак, но прикусила язык. Вдруг она ошибается? Будет жестокостью убедить его в том, что их несчастья позади, а потом обнаружить, что ничего не изменилось. Одного взгляда на страдающее лицо Неллы было достаточно, чтобы понять — она думает о том же самом.

— Отбила себе зад, — выпалила Нелла.

Повисло напряженное молчание. Софи чувствовала, что Алпин с Эриком, как и она сама, едва сдерживаются, чтобы не рассмеяться. Она едва выговорила слово «ванна» и бросилась в свою спальню, горничная последовала за ней. Если она правильно поняла произнесенные сдавленным голосом слова Алпина, он тоже собирался принимать ванну, и через час она хотела пойти к нему. При одной мысли, что последует за ее приходом в его спальню, кровь Софи вскипела. Вряд ли ей понадобится огонь, чтобы подогреть воду для ванны.

Алпин смотрел на стол, накрытый возле камина. Конечно, он был трус. Ведь он быстро съел приготовленное для него мясо и велел унести пустое блюдо. Пусть Софи знает и принимает его таким, каков он есть, но ему все еще было стыдно. Омерзительную привычку есть сырое мясо он и сам едва терпел.

Чувствуя приближение Софи, он повернулся, чтобы встретиться с ней лицом к лицу. Софи вошла в комнату. Она была очаровательна в тонкой, отделанной кружевами ночной сорочке. Она казалась ему нежной, хрупкой и невинной, и его снова обуяло сомнение. Конечно, было ошибкой привести сюда эту теплую, чувствительную душу в его мир, наполненный сумраком и кровью.

— Поздно менять решение, — сказала Софи, садясь к столу.

Она взяла политую медом овсяную лепешку.

— Здесь все для вас чужое, сумрак держит вас, как в темнице.

— Но я принадлежу тебе, Алпин, хоть в сумраке, хоть при свете солнца, которое бывает таким ярким, что слепит нам глаза. — Она осмотрела стол, заставленный яствами. — Неужели ты не можешь есть ничего из этого?

— Нет. Я не смог бы этим насытиться, такая пища лишь разжигает потребность в той, что я обычно ем.

— Тебе этого недостает?

— Конечно же! Как мне хотелось бы сесть за стол, который ломился бы от разнообразных блюд! Я бы ел и ел, покуда не упал бы без сил. Выйти бы на солнечный свет, не страшась ни его жара, ни яркости. И чтобы при моем появлении люди не крестились бы испуганно, не делали знаков, отгоняя нечистую силу. Увидеть бы снова, как распускаются цветы в моем саду.

Софи бросилась к мужу, обвила руками его талию и потерлась щекой о его щеку.

— Все это к тебе вернется.

Алпин осторожно приподнял ее подбородок.

— Ты так уверена в этом!

— Один из нас должен быть уверен.

Алпин слабо улыбнулся:

— Когда я опустился на колени рядом с леди Маргарет, я подумал о твоей неиссякаемой надежде. Может быть, я никогда не разделю ее с тобой, но я хотел бы уверовать. Я вспомнил улыбки, твои улыбки и твой теплый смех. Подумал, что ты совсем не боялась меня, когда я кричал и ругался. Когда священник сказал, что пора принести брачный обет, я взглянул на дрожащую, рыдающую невесту и понял, что не могу принести мою клятву ей. Она до смерти меня боялась, я вызывал у нее лишь отвращение. Если бы в моей жизни не появилась ты, я, вероятно, все-таки принял бы тот брак, потому что свыкся с мыслью о нем. Но ты, Софи, разбудила во мне желание получить от жизни гораздо большее. Внезапно я понял, что отчаянно хочу быть любимым, — добавил он тихо, почти шепотом.