Читаем без скачивания Загораются звёзды - Ольга Горошанская

— Севем, вы бы не могли немного рассказать мне о магии превращений? Раз Вам все равно предложено меня чему-нибудь научить, а идти еще сравнительно долго. Можно ли превращаться в животное?

— Да, но это вытягивает катастрофически большое количество сил, а превращаться можно лишь в волшебных животных, обладающих собственной магией, которая, в общем-то, так же расходуется из вашего резерва. Если превращаться в очень сильное животное, то при перевоплощении можно и умереть.

— Волшебного? А простого?

— «Простые»: кошки, собаки, птицы, жуки? Нет. В любом случае, это очень опасно и уже сравнительно давно никто такому не учится, так как невозможно обладать большим потенциалом магической силы и слишком быстрым ее восстановлением. Кроме того, превращаясь необходимо до мельчайших подробностей изучить существо и в совершенстве уметь управлять собственными магическими потоками. Только люди с врожденным даром сейчас его используют.

— А почему нельзя превратиться в простое животное?

— Потому что они сами не обладают магическими свойствами, а куда девать ту силу, которую все время вырабатывает организм?

— Так даже лучше — магия не блокируется. Каждый маг обладает волшебными свойствами и животные так же: одна магия перетекает в другую. Да?

— Нет, не так. Почти вся магия уходит на поддержание волшебника в образе животного, а вырабатываемые резервы используются как дополнительная магическая сила.

— А почему уходит так много магии? Ведь когда что-либо заколдовываешь, заклятие может держаться веками. Нет?

— Не всегда, но да, раньше и волшебники были сильнее. А сейчас от них остались даже не объедки — крохи.

— Что же случилось сейчас?

— С подобными вопросами обращайтесь к Бернадетту, если, конечно, найдете его, и он захочет поговорить на отвлеченные темы.

Глава 4. Когда не ждешь

Они уже подходили к огромным дубовым дверям, ведущим внутрь замка.

— Господин вернулся, — раздался приглушенный пугающий голос из глубины темной прихожей.

Лео еще не успела перевести взгляд в сторону говорившего, но уже мгновенно метнулась за спину Севема дем Гор.

Существо было похожим на смесь какого-то темного домового и киношного вампира: высокий, с абсолютно черными волосами и глубокими темными глазами, бледная, почти белая кожа чуть ли не светилась в темноте, а длинные, немного спутанные волосы темной поблескивающей волной доходили аж до пояса. Единственное, волосы казались чистыми и расчесанными — вполне опрятными, но какими-то живыми — сплошным массивом складывались за спиной и не шелохнулись ни при едином движении.

— Это Рем, мадемуазель демро Нат.

— Мне будет приятнее, если вы начнете называть меня хотя бы Клеопатрой или в идеале — Лео, — обратилась она к хозяину замка, все еще с опаской поглядывая на необычное существо так ее напугавшее.

Дем Гор кивнул, давая понять, услышал ее просьбу и возможно, выполнит.

— Он — ваш дворецкий или домовой? — поинтересовалась, припоминая сказки, но всегда думала, домовые должны быть раза в два меньше ростом и чуточку милее на внешность.

— Он — мой слуга.

— Вы за свободу волшебных существ?

Лео перевела взгляд на страшное существо, которого испугалась и отметила, одето оно в темно-синий изящный сюртук.

— Вам тоже нравится?

— …? — Севем посмотрел на нее, взглядом давая понять, потерял нить ее рассуждений.

— Я подумала, если на нем такая одежда…

— Домовые, как дворовые и так далее — никчемные существа, а рабы из них еще хуже, чем помощники. Только ночью бегают да спать мешают. А слуги делятся на два класса: служки — волшебные существа когда-либо вами спасенные, но они очень быстро сходят с ума, стараясь предугадать любое ваше желание, и служащие — это первоначально свободные существа, которые достаточно умны, чтобы не стать рабами. Вот именно они и носят специальную форму и командуют служками. Именно они самые преданные и не позволяют предать или окончательно сойти с ума подчиненным. Они берут плату или виржами или магией хозяина.

— А может так получиться, что служка предаст своего избавителя и господина?

— Да, когда они окончательно сходят с ума и думая, делают благо своему хозяину, например, подсыпая ему в чай вместо сахара яд.

— А слуги-люди у вас есть?

— Не в этом замке. Рем, отведи мадемуазель демро Нат в ее комнату, — приказал Севем, а потом, взглянув на часы, обратился к ней. — Обед в три, то есть через полчаса. Опоздаете — останетесь без еды до самого вечера.

«Лишитесь самого вкусного — грибов», — ехидно подумала, вспоминая старый анекдот, но пошла вслед за служащим, с тем стараясь запомнить дорогу и успеть рассмотреть все убранство.

Поднявшись по темному зеленому ковру огромной длинной мраморной парадной лестницы на третий этаж, и еще немного пропетляв по коридорам, они остановились возле высоких резных из красного дерева дверей.

— Рем, скажи, а, сколько всего хозяев или гостей в доме? — поинтересовалась, когда служащий сделал приглашающий жест перед самооткрывающимся проходом.

— Двое: один хозяин и одна гостья, то есть вы, мадемуазель, — прошелестело создание в ответ, и его голос не показался приятной музыкой, а даже несколько пугающим, напоминая неожиданный шорох посреди глубокой ночи, когда должно быть тихо.

— Потрясающе, — недовольно протянула, оказавшись в просторной комнате, отделанной в яркой красной гамме. — Хоть бы половина была коричневой.

Кровать с балдахином, от которого, показалось, уже развилась клаустрафобия, ковер, стол из красного дерева, секретер, трюмо, различные пуфики, а в углу выложен мраморными плитами изящный камин. Аж в глазах зарябило от обилия насыщенного цвета. Лишь паркет оказался приятно коричневым.

— Если у Севема дем Гор такая же комната, то я вполне понимаю, почему он все время чем-то раздражен. Я, чувствую, к завтрашнему вечеру начну плеваться огнем или стану такой же язвой как он.

Неожиданно Аврелий закашлял, отвлекая ее от грустных мыслей, напоминая о себе.

— Нечего было съедать все мороженное, — пожурила его Лео, но все равно почесала его между рваных ушек.

Дракончик еще сильнее закашлял и, выпустив обжигающую струйку пламени, успокоился.

— Понятно, значит, не простудился. Очень хорошо, только извергать пламя можешь на улице, но не вздумай этого делать в помещении, а то ночевать будем под открытым небом, — строго проговорила, но все же погладила зверька, когда тот потерся мордочкой о ее шею, выражая любовь и привязанность.

— Подлиза, — усмехнулась на ласковое урчание, чувствуя, этот зверь станет ее постоянной радостью. — Выбирай себе спальное место.