Читаем без скачивания Пятьдесят оттенков страсти. История чувственного перевоплощения - Эмма Ноэль

— Ты свободна. И будь счастлива со своим Феликсом! — в его голосе неприятно звенели осколки льда. Больше говорить было не о чем. Мое путешествие по удивительной стране красок подошло к концу, и экскурсовод гнал меня прочь. У дверей я остановилась и еще раз посмотрела на него. Жан выглядел сосредоточенным, немного хмурился. Он не выказывал раздражения от моего присутствия, просто сдержано ждал, пока я исчезну из его жизни.

— Я просто хотел быть рядом с тобой… без маски, — произнес он, наконец. Молодой мужчина напоминал героя-полубога, которого изгнали с Олимпа за то, что он подарил людям огонь надежды и веру в счастливое будущее. Теперь ему предстоит блуждать в одиночестве по дебрям своей дремучей жизни.

— Я никогда тебя не забуду! Спасибо, Жан, за все! — прошептала я и, давясь слезами, пошагала в реальный мир. Мне не хотелось возвращаться, но и оставаться не было смысла. Разве можно жить в иллюзорном замке?

Сбегая, как Золушка с бала, я понимала, что сжигаю за собой мосты. Моя оболочка вернулась домой, а душа где-то скиталась, ища ответов на многочисленные вопросы. Я не знала, кто именно переступил порог супружеской берлоги: святоша-Катерина, познавшая вкус порока и частично раскаявшаяся в своих грехах или обновленная версия Кэт, познавшая различные оттенки страсти и жаждущая ежедневно получать большие порции разноцветных впечатлений.

Я вошла в квартиру и вздохнула с облегчением. Всю дорогу в такси у меня текли слезы из глаз. Чувствуя себя раненой, я хотела простого человеческого тепла, которое могло выражаться в обычной фразе: «все хорошо, не волнуйся!». Я ожидала застать горы пыли, но, как ни странно, все было прибрано и чисто. Неужели Феликс снизошел до физического труда?! Вместо мужа меня встретила смеющаяся Вероника — она выбежала в моем халате и с бокалом шампанского в руке. Было понятно: эта женщина очень счастлива, но мое внезапное появление смыло радость. При виде меня подруга нашего семейства застыла как вкопанная. Складывалось впечатление, будто вчера еще эта женщина была на моих похоронах, а сегодня я предстала пред ней живая и невредимая. Ее отвисшая челюсть смотрелась очень забавно. Через несколько мгновений из спальни выполз мой супруг, напоминающий домашнюю румяную свинку, сытую и обласканную хозяевами. На нем были женские стринги и галстук. Смотрелось это более чем странно, таким Феликса я не видела никогда и даже в мыслях не могла помышлять, что он может предстать предо мною коленопреклоненный. На четвереньках периодически встречала его я, отмывая углы нашего совместного жилища.

— Ты здесь?.. — растерялся он. Я пыталась понять, что чувствую: злость, гнев, ярость, ненависть, отвращение, брезгливость, неприязнь, омерзение… Но на моей палитре смешались все краски и она стала серого цвета — безразличия. Я молча прошла в ванную, хотелось смыть с себя грязь мыслей и желаний. Застигнутые врасплох любовники зашептались за моей спиной, как школьники во время контрольной. Вероника шипела, словно змея, а Феликс возмущенно похрюкивал.

«Повеса ты, повеса!

Ну, стоит ли, скажи,

Потратить столько леса,

Искусства и труда

Для змей и для свиней?

Ужели нет тебе стыда

Дурачиться в твои почтенные года?»

— вдохновенно ругала я себя вдруг вспомнившейся басней под шум струящейся воды.

Когда я вышла из ванной, было тихо и темно. Вероники и след простыл, а Феликс читал на кухне газету и вел себя так, будто ничего не произошло. Женских трусов на нем уже не было, хотя точно я этого не знала, он надел свой махровый халат, который меня жутко раздражал. В нем муж напоминал старомодный матрац, такие были в моем детстве в пионерских лагерях.

— Ты будешь чай? — вопрос звучал невинно.

Мне вдруг показалось, что присутствие в доме Вероники я выдумала, как и всю историю с Жаном.

Я молча смотрела на него, удивляясь концентрации лицемерия в его организме, уровень которой зашкаливал.

— Ты перестелил белье в нашей постели? — спросила я спокойно.

Он кивнул. Я прислушалась и, услышав, как кряхтит стиральная машинка в комнатке-прачечной, пережевывая огрызки страсти змеи и свиньи, вздохнула с облегчением.

— А мой халат?

По его озадаченному взгляду я поняла, что эту деталь столь внимательный мужчина упустил.

Нам предстояло лечь на общее супружеское ложе после долгой разлуки. В нашей просторной спальне с двуспальной кроватью посередине было неуютно, я почему-то с тоской вспомнила свою скромную келью, в которой правила почти две недели. Феликс долго смотрел телевизор, видимо надеясь, что я усну. Заходил он на цыпочках, крадучись, чего раньше за ним не водилось. Как правило, ему было безразлично проснусь я или нет. Супруг вел себя весьма эгоистично — включал свет и гремел створками шкафа. Если я просыпалась — его это ничуть не смущало.

Было впечатление, что он даже не дышал. Неужели его совесть подвержена приступам аллергии? И вдруг меня осенило: его смущал не факт измены, а момент унижения! Я застала его в невыгодном и весьма пикантном положении! Во мне вдруг стали оживать чувства и ощущения. Я чувствовала, как в жилах закипает кровь. Мне необходимо было выпустить пар. Я вскочила с кровати и стянула с себя пижаму, затем встала напротив кровати так, чтобы муж видел меня.

— Феликс, — произнесла я на выдохе, — у меня есть для тебя сюрприз.

— Может завтра? — неуверенно уточнил он, я отрицательно покачала головой.

Я оттрахала его так, что перезвон яиц перекрывал скрипы кровати, до этого момента никогда не видевшей столь бурного проявления супружеской «любви». Я повторила все в точности также как в предыдущую ночь на ложе моего гуру по краскам страсти. Вот ведь расстройство — все было не то! И размер, и запах, и звуки! Я отдала себе приказ идти в атаку и не отступать. Чтобы спасти себя и подселить в свое тело желание я представляла под собой Жана… без того ужасного шрама конечно же. О, сила фантазии! Я и не знала, что она способна творить чудеса! Я стремилась показать супругу все, чему научилась за время моего заключения в тюрьме страсти. Я жаждала, чтобы Феликс ознакомился с полученным результатом, и смог объективно оценить свои затраты. Пусть знает, что деньги, потраченные на мое дополнительное образование, не вылетели в трубу. 

Глава 11. Крутой вираж

Утром за завтраком Феликс все время опускал глаза. Он выглядел таким печальным, как персонаж умилительной сказки, из которой его прогнали навсегда. Никто из нас не спешил вступить в диалог. Тишину нарушало его ерзанье на стуле, он подавал бесконечные сигналы о том, что его что-то тревожит. Скрип стула и глухое покашливание начали меня слегка раздражать. Когда это стало невыносимо, я отставила в сторону кружку с мятным чаем и, приготовившись к вопросам различного уровня сложности, уточнила: