Читаем без скачивания Секрет ассасинов - Марио Эскобар

Геркулес закрыл глаза и представил себе путешествие по морю, новую встречу с Кубой, где прослужил много лет офицером испанских военно-морских сил. Однако его воспоминания омрачала грусть. Там он потерял свою нареченную, и отчаяние чуть было не заставило его с головой окунуться в омут городской жизни, но в Гаване он познакомился с Линкольном: вместе они проводили расследование загадочного взрыва на броненосце «Мэн».

Из глубокой задумчивости его вывел какой-то шум. Он насторожился и, приподнявшись, взял стоявшую рядом с кроватью винтовку. Брезентовый полог над входом в палатку приподнялся, и в проеме возник темный силуэт. Звук многочисленных колокольчиков успокоил его.

— Геркулес, — произнес в темноте голос.

— Что происходит? Как вы себя чувствуете?

— Мне приснился кошмар, этот город бросает меня в дрожь, — заговорила Джамиля, подходя к его кровати.

— Не волнуйтесь, никто вам здесь ничего не сделает, — попытался успокоить ее Геркулес и сел, опустив ноги на пол. По его обнаженной груди, прикрытой простыней, когда он лежал, пробежал легкий холодок.

— Извините за беспокойство. Вы спали?

— Нет. Просто лежал и размышлял. К сожалению, здесь делать больше ничего не остается.

— Завтра я исполню свое обещание, и мы сможем вернуться. Вам это подходит?

— Вполне. Мероэ — место, которое заслуживает всяческого восхищения, но, мне кажется, что за сегодняшний день мы уже достаточно хорошо познакомились с египетской культурой.

— Сожалею, что доставила вам все эти неудобства. Когда мы вернемся в Каир, я перестану надоедать вам, — проговорила Джамиля срывающимся голосом.

Тело принцессы просвечивалось сквозь легкую ночную сорочку, и Геркулес попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом, но женщина казалась такой призывно плотской.

— Для нас было большой честью сопровождать вас в этом путешествии. Нам пришлось пережить несколько опасных моментов, но игра стоила свеч. Сами мы никогда не зашли бы так далеко на юг. Самым дальним пунктом, до которого мы намеревались дойти, были Фивы. Взамен мы многое узнали о черных фараонах, о Мероэ и о культуре Верхнего Нила, — удовлетворенно заметил Геркулес.

— Вы такой оптимист, — сказала Джамиля и улыбнулась.

— Однако самым лучшим в нашем путешествии было ваше присутствие.

— Вы мне льстите. Вы и представить себе не можете, как тяжело женщине, которую сделали просто украшением, — пожаловалась Джамиля, садясь рядом с Геркулесом. Их плечи коснулись, и у Геркулеса по телу побежали мурашки. Теплое женское тело пробудило в нем давно уснувшую страсть. Со времени возвращения в Мадрид он вел по сути аскетический образ жизни, нарушил его лишь пару раз. Он считал, что уже никогда не влюбится, что к пятидесяти годам его страсти утихли, но на самом деле все было наоборот: с каждым днем он чувствовал, как прибавляются силы. Джамиля повернула голову, и Геркулес почувствовал ее сладострастное дыхание на своем лице. Он придвинулся ближе и поцеловал принцессу. Сначала он сделал это осторожно, но когда их уста встретились, он поцеловал женщину со всей страстью. Потом они легли на раскладную кровать, и Геркулес почувствовал под собой тело Джамили.

Внутри палатки что-то зашуршало. Посторонний звук насторожил Геркулеса. Сначала ему показалось, что это вздохи принцессы, но вскоре он понял, что рядом с ними находится кто-то еще.

— Что случилось? — спросила Джамиля, когда он резко отстранился от нее.

Геркулес вскочил и схватил что-то темное на полу. Джамиля поднесла светильник, и они увидели избитую женщину-негритянку, которая испуганно стонала на полу.

— Ты кто такая? — спросила возмущенная Джамиля.

Геркулес наклонился и увидел глаза перепуганной насмерть женщины. У палатки послышались крики, которые заставили Геркулеса взять винтовку и выйти на улицу. Метрах в ста от лагеря трое из нанятых им погонщиков верблюдов насиловали негритянку. Двое держали ее за руки, а третий изуверски совершал половой акт.

— Проклятье! — зарычал Геркулес, затем поднял винтовку и выстрелил в воздух. Вспышка и грохот выстрела привели насильников в состояние оцепенения. Геркулес отбросил винтовку и взял курбачо[22], которым мужчины пользовались для избиения женщин, и стал стегать им погонщиков. Те с криками бросились врассыпную.

— Почему вы нас бьете? — осмелился спросить один из насильников.

— Почему я вас бью? Чертовы дикари! — кричал Геркулес, продолжая избивать их.

— Ведь она всего лишь рабыня, господин, — возмущались насильники, не проявляя никаких признаков раскаяния.

— А вы зверье. Убирайтесь прочь, и чтобы я вас больше не видел.

Погонщики поспешно скрылись в темноте, а Геркулес подобрал одежду женщины и прикрыл ее. Подошли встревоженные шумом Алиса, Джамиля и Линкольн.

— Что они сделали? — спросила Алиса, увидев на земле избитую женщину.

— Погонщики изнасиловали двух рабынь. Другая женщина убежала, — объяснил Геркулес.

— Пойдем, мы обработаем твои раны. — Алиса взяла женщину за руку и повела в свою палатку.

Рабыня с разбитым лицом, едва сдерживая слезы, покорно пошла за Алисой. Джамиля с презрением проводила рабыню взглядом, потом посмотрела на обнаженный торс Геркулеса и пожалела, что не успела воспользоваться представившимся случаем. Через несколько часов ей предстояло найти стелу с описанием нужного ритуала. Она добралась сюда отнюдь не для того, чтобы хлопотать над каким-то черным ничтожеством.

24

— Мне сказали, что сегодня ночью у вас были неприятности с вашими людьми, — заговорил Гарстанг, усаживаясь за стол, чтобы позавтракать.

— Да, случай не из приятных, — ответил Геркулес, не вдаваясь в подробности.

— Надо было передать их местным властям, — добавил, нахмурив брови, Линкольн.

— Мы уже обсуждали это. У нас нет времени. Нам еще нужно совершить переход в Хартум, а власти не обратят на наше заявление никакого внимания. Ведь, с их точки зрения, речь идет всего лишь о каких-то бесправных рабынях, — возразил Геркулес, не желая распространяться на эту тему.

— Линкольн прав. Они могли убить их, если бы вы вовремя не вмешались.

— Африка — это трудный для нашего понимания континент. Тут подчиняются каким-то собственным законам. Я за эти годы видел ужасные вещи. Но кто мы такие, чтобы менять уклад жизни африканцев? — размышлял Гарстанг.

— Взгляните на цвет моей кожи. Я негр. И мне известно, что значит дискриминация. Безучастность простых людей превращает этот мир в кошмар, — проговорил Линкольн.