Читаем без скачивания Наслаждение Маккензи - Линда Ховард

Просунув руки под пояс плавок, Бэрри начала освобождать его бедра от одежды. Зейн немного выгнулся, чтобы ей помочь.

– Не снимай их совсем, – проговорил он, продолжая лежать с закрытыми глазами и закинутыми за голову руками. – Я справлюсь с неприятностями, если меня застанут со спущенными штанами, но без них не убежать.

Несмотря на волнение, Бэрри улыбнулась очередной демонстрации его уверенности и суховатому юмору. Если бы Зейн не доказал свои способности, то его можно было бы назвать самонадеянным. «Котик» в себе не сомневался.

Ее ладони прошлись по ягодицам и продолжили борьбу с обоими предметами одежды. Неожиданно по телу девушки прокатилась дрожь удовольствия, когда она ощутила под руками прохладную, гладкую кожу и железные мышцы. Знатоки бы умерли от зависти. Бэрри надеялась, что ей хватит характера, чтобы не спешить и оценить мужское совершенство по достоинству. Она сражалась с одеждой до тех пор, пока не спустила до середины бедер. Зейн снова опустился на одеяло и расслабился, а девушка занялась изучением потрясающего обнаженного мужчины. Она читала в книгах описание сексуального возбуждения, но увиденное наяву и вблизи производило неизгладимое впечатление, глубоко изумляло.

Руки притягивало словно магнитом, и она непроизвольно потянулась. Бэрри прикоснулась к нему, прошлась подушечкой пальца по всей длине восставшей плоти, которая вздрогнула и качнулась вверх, словно притянутая лаской. Зейн прерывисто вздохнул. Бэрри напряглась, снова сдавило грудь и напряглась каждая мышца, но вскоре девушка расслабилась под прокатившимся по телу теплом. Осмелевшие пальцы охватили его плоть. Она тихонько вздохнула от удовольствия, чувствуя под рукой жар под прохладой, железо под шелком, нетерпение под сдержанностью.

А еще она почувствовала собственное желание, разливающееся по телу горячим потоком и превращающее гневную решимость в любовную истому. Должно быть только так, думала она с облегчением, оба должны прийти к удовольствию, а не к злости. Бэрри решила больше не ждать, не давать себе время на раздумья. Иначе не хватит нахальства.

Она стремительно оседлала его бедра, подняла вверх каменно-твердую плоть. Уже не в гневе на других мужчин и не в отчаянии, а с удовольствием – теплым и сладким. Сжав коленями бока Зейна и следуя инстинктам, она медленно опускалась на него, соединяя вместе тела.

Первое прикосновение мужского органа показалось обжигающе горячим, пугающим, и она непроизвольно дернулась вверх, подальше от чуждого прикосновения. Зейн вздрогнул, не в силах сдержать ответную реакцию, и снова замер между ее ног, не открывая глаз и позволяя ей действовать в собственном темпе.

В груди было так тяжело, что едва удавалось вдохнуть, она втягивала воздух частыми неглубокими глотками. Прикосновение, каким бы мимолетным оно не было, вызвало настойчивую пульсацию между ее ног, как если бы тело, после первого испуганного отступления, замерло в бессознательном узнавании мужчины женщиной. Груди под черной тканью мужской рубашки напряглись и горели как в лихорадке. Да, прикосновение было чуждым, но бесконечно волнующим. Желание струилось, поднимаясь все выше и выше.

Бэрри убеждала себя, что готова к неожиданно острому чувству уязвимости, панике тела перед угрозой проникновения, тем более что возбуждение толкало ее к тому же выводу. Более осторожно она снова присела, держась ровнее, расположила его плоть у входа в свое тело и позволила собственному весу тянуть вниз навстречу мужчине.

Немедленно появились неприятные ощущения. Это было хуже, чем она ожидала. Бэрри замерла, сглотнула и постаралась остановить инстинктивное движение в противоположную сторону от источника боли. Она заметила, что Зейн тоже тяжело дышал, хотя других движений не делал. Она надавила сильнее, стискивая зубы от ощущения жжения и растягивания, но не смогла долго выдержать и снова резко оторвалась от него. На сей раз неприятные ощущения между ног не исчезли, жжение осталось.

Похоже, легче не будет, решила про себя Бэрри. Надо резко сесть и покончить с этим. Дыша со всхлипами, она еще раз начала опускаться. В глазах закипали слезы, так она старалась завершить начатое. Ну почему он не входит? Давление между ног становилось жестоким, непереносимым, и девушка со сдержанным рыданием снова выпрямилась.

– Помоги мне, – взмолилась она едва слышным голосом.

Очень медленно Зейн открыл глаза. Бэрри затрепетала от горевшего в них голубого огня. Двинулась только одна рука, правая. Он нежно коснулся ее щеки мозолистыми, но бесконечно нежными пальцами, затем повел их вниз по горлу и поверх рубашки к левой груди, где они задержались на одно останавливающее сердце мгновение на самой вершине, и снова вниз к месту, где соединялись ноги.

Пальцы были нежнее света, нежнее шепота. Они задержались между ногами девушки, дразня, поглаживая, слегка царапая. Ее тело не двигалось, замерло, привыкая к новым ощущениям. С закрытыми глазами Бэрри отдавалась его руке, ласкам и вызываемым ими чувствам. Восхитительно, но… недостаточно. Мучительное обещание большего: более яркого и более мощного. Легко поглаживающий палец ни разу не тронул ее там, где хотелось больше всего. Бэрри глубоко вздохнула. В ответ на ласку напряглись соски, а тело замерло в предвкушении. Она ждала, жаждала нежного прикосновения, которое подарит восторг, ждала… Ее бедра задвигались в инстинктивном поиске вслед за мужским пальцем.

Да, вот здесь! Но всего на мгновение. В ответ на вспышку удовольствия из ее горла вырвался низкий стон. Бэрри ожидала, что Зейн повторит ласку, но вместо этого пальцы, дразня и отступая, двигались в сводящей с ума близости от центра удовольствия. И снова ее бедра подались вниз, и снова в награду последовала вспышка чистейшего наслаждения.

Начался утонченный, чувственный танец. Мужчина вел, девушка следовала за ним. Прикосновения в том самом месте следовали все чаще, удовольствие становилось сокрушительнее с каждым повторением. Мужское естество между ее ног продолжало пробиваться внутрь, и казалось, что каждое движение ее бедер облегчало его приближение к цели. Тело Бэрри раскачивалось в древнейшем ритме страсти, наступая и отступая подобно приливам и отливам. Она чувствовала, как он растягивает ее, как с каждым движением растет болезненное ощущение, но наслаждение, подобно зову русалки, влекло их все дальше. Теперь она жаждала его присутствия внутри, желала до такой степени, что боль не имела значения. Бэрри положила руки ему на грудь, отчего направление движений изменилось. Теперь девушка двигалась вверх и вниз, а не из стороны в сторону. И его прикосновения изменились. Внезапно он нажал именно там, где она больше всего хотела его прикосновений.