Читаем без скачивания Стратеги третьего рейха - Ульф Тоомсваре

В тот день у него, как обычно, было очень плотное расписание. Утром он должен был выступить перед курсантами Дрезденского военно-воздушного училища, затем вылететь в Берлин на похороны героя войны Карла Лицмана, а оттуда в Варнемюнд на обсуждение очередного проекта нового бомбардировщика. Обычно все эти перелеты обслуживались опытными летчиками, привычно дежурившими возле готового взлететь самолета. На этот раз к моменту вылета летчик куда-то отошел. Вефер нервничал, злился, заставил механиков искать пилота. Из-за этого никто не произвел обязательный предполетный осмотр самолета. Появившегося наконец пилота Вефер втолкнул в кабину, забрался сам… Самолет, едва оторвавшись от грунта, накренился, врезался носом в землю и взорвался. Причиной гибели оказались зафиксированные крепления элеронов; даже беглый осмотр мог бы предотвратить катастрофу.

На похоронах Вефера, безутешно рыдая, рейхсмаршал Герман Геринг произнес прощальную речь: «Он был вдохновляющим примером для всех нас — целеустремленный, скромный, великий человек и блестящий офицер. Нет слов, чтобы описать его вклад в общее дело. То, что люфтваффе существуют сегодня — это результат его неустанной работы».

Иногда отрицательные результаты более красноречивы, чем достижения. Со смертью Вефера руководство люфтваффе постепенно закрыло все его главные программы. Четырехмоторный стратегический бомбардировщик так и не был запущен в серийное производство. По мнению большинства историков, это оказало решающее влияние на весь ход второй мировой войны, поскольку без него германские военно-воздушные силы оказались неспособными поддержать действия флота в «битве за Атлантику», не сумели нанести сокрушительный удар по промышленным и военным объектам Великобритании, а производственные мощности Советского Союза вообще оказались вне зоны досягаемости самолетов люфтваффе.

Разработанные Вефером истребители также остались чертежами на бумаге, и в результате авиация противника (пользовавшаяся, кстати, именно четырехмоторными бомбардировщиками) безнаказанно наносила сокрушительные удары по важнейшим объектам на территории Третьего рейха.

Исходя из вышеизложенного, можно с достаточной уверенностью заключить, что Вальтер Вефер был экстравертным интуитивным сенсориком, что по типологии Карла Юнга соответствует психосоциотипу «Гюго». Действительно, Веферу присущи наиболее характерные черты этого типа: постоянная доброжелательность и легкость в отношении к трудностям, умение чувствовать настроение других людей, абсолютная верность принятой идее, способность при неизменной приветливости дать отпор грубости или хамству, непонимание скрытых общественных процессов и наивность поведения в политической жизни.

Как военачальник же, учитывая его безусловную активность (противодействие командованию, умение находить экстраординарные решения), он, по типологии П. Эмерсона, ближе всего к типу «Pionier» («первый колонист»).

Мне могут возразить, что выявляющаяся тенденция использования военачальников типа «Pionier» и «Kopfabschneider» на первом этапе развития нацизма в Германии выстраивается мною искусственно, что вместо Вефера нужно было бы рассмотреть фигуры Геринга и Мильха. Несколько позднее я подробнее остановлюсь на критике такого возражения. Здесь же, по-моему, достаточно напомнить читателю, что со смертью Вальтера Вефера, этого неофициального, но действительного стратега германского военно-воздушного флота, развитие люфтваффе прекратилось, хотя официальные, но, на мой взгляд, мнимые руководители Геринг и Мильх продолжали командовать по мере своих сил.

Эрих Редер

Свою жизнь Эрих Редер в мемуарах сравнивал с лоскутным одеялом, грубо сшитым из трех разных кусков. Первый «лоскут», разумеется, начинался с рождения.

Родился Эрих Редер (Raeder) 24 апреля 1876 года в небольшом курортном городке Вандсбек неподалеку от Гамбурга в семье школьного учителя. Его отец, доктор лингвистики Курт Редер, преподавал в частной школе английский и французский языки, что позволило мальчику овладеть этими языками с раннего детства. По материнской линии Эрих унаследовал любовь и способности к музыке.

Через 13 лет семья Редеров переехала в Грюнберг. Здесь будущий адмирал закончил школу и раздумывал, чему посвятить свою жизнь: медицине или флоту. Он решил поступить в военно-морское училище. Проблема обсуждалась на семейном совете. Решили, что «морской вариант экономичнее»: за обучение в военно-морском училище города Киля не нужно было платить. А, кроме того, только во флоте можно было получить офицерское звание отпрыску неаристократического рода. И, взяв с собою рекомендательное письмо отца к военному командованию, юный Эрих отправился в Киль.

Ни вступительные экзамены, ни учеба не стали для Редера непреодолимыми препятствиями. Он стал первым учеником курса и практику проходил в звании гардемарина высшего чина (фенрих цур зее) на Балтийском море и в путешествии к островам Вест-Индии. После успешного окончания училища его уже в звании лейтенанта назначают на должность вахтенного офицера на императорском корабле «Заксен», а через год (немыслимое везение!) переводят на «Дойчланд» — флагманский корабль Восточной эскадры, возглавляемый принцем Генрихом, братом самого кайзера.

Активное участие Редера в работе адмиральского штаба и создании корабельного оркестра привлекло к нему внимание командования. Принц Генрих все чаще берет его с собой во время своих визитов к правителям Китая, Кореи, Японии. Молодой офицер вращается в высшем свете дальневосточных стран и городов. Может быть, именно тогда у Редера зародилась и укрепилась глубокая приверженность монархическому строю. Через всю жизнь он пронес эту, почти эротически страстную, привязанность к монархизму.

Принц Генрих продолжал активно покровительствовать своему «умненькому малышу». По его рекомендации Редера без экзаменов принимают в военно-морскую академию, хотя вряд ли для лейтенанта цур зее эти экзамены представляли сложность. Во время обучения в академии Редера командируют в германское посольство в России для изучения русского языка и системы снабжения русского флота.

После окончания академии пять лет Ре-дер служит в управлении информации флота, редактирует журнал «Морское обозрение» и ежегодник «Nauticus», встречается с представителями зарубежной прессы, военно-морскими специалистами. Работники штаба отмечают, что он абсолютно безупречно ведет беседы с иностранцами, выуживая у них разнообразную информацию, подробно отвечая на любые вопросы, но при этом не выдавая ничего, кроме того, что уже известно спрашивающим. Если учесть еще и поддержку принца Генриха, то нет ничего удивительно в том, что в 1910 году Эриха Редера назначают штурманом личной яхты Вильгельма П «Гогенцоллерн».