Читаем без скачивания Михаил Романов - Руслан Григорьевич Скрынников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За две недели до падения Новгорода туда прибыл гонец из-под Москвы. Он привез грамоту земского ополчения относительно продолжения переговоров со шведами и условий избрания на царство шведского принца. Новгородский митрополит Исидор и воеводы пытались использовать этот факт для оправдания своих действий. Они утверждали, будто подписали соглашение относительно избрания в цари шведского принца, следуя воле всей земли.
Приговор подмосковного Земского собора попал в руки к шведам, и они сделали его дословный перевод. «Все чины Московского государства, — значилось в этом переводе, — признали старшего сына короля Карла IX достойным избрания великим князем и государем Московской земли». Признание шведского принца достойным кандидатом в цари, конечно же, не было равнозначно его избранию.
Заключая соглашение с Делагарди, новгородские верхи взяли на себя инициативу и ответственность за провозглашение шведского претендента русским царем. Главный пункт новгородско-шведского договора гласил: «Митрополит Исидор и Священный собор, боярин князь Одоевский, воеводы, князья, бояре, купцы, крестьяне избрали шведского принца в цари и великие князья над Новгородским княжеством, а также над Владимирским и Московским, если последние пожелают присоединиться к Новгородскому княжеству». Образованное под эгидой безымянного шведского принца «Новгородское государство» фактически отделилось от России. Номинальным главой «государства» стал потомок удельных князей боярин князь Одоевский. Правители Новгородского княжества знали о близившейся решающей битве за освобождение Москвы. Но они и не подумали включить в договор со шведами пункт о посылке вспомогательного войска на помощь земским людям. Фактически Новгород порвал с земским освободительным движением.
Одоевский сдал кремль, не получив от шведов никаких гарантий территориальной целостности «Новгородского государства». Его правительство предало города, которые с оружием в руках продолжали борьбу с иноземными захватчиками.
Карлу IX не довелось насладиться плодами своего успеха. Он прожил три месяца после покорения Новгорода. Шведский трон перешел к его наследнику — семнадцатилетнему Густаву Адольфу. Сын продолжал политику отца в отношении России, неуклонно ведя дело к ее расчленению и закреплению за Швецией Новгорода и Пскова.
ЗЕМСКАЯ ВЛАСТЬ И РОМАНОВЫ
Новая власть, возникшая в повстанческом лагере, набирала силу. В апреле 1611 года воеводы провели присягу в полках. Ратные люди поклялись, что будут стоять заодно с городами против короля, королевича и тех, кто с ними столковался; очистят Московское государство от польских и литовских людей; не будут подчиняться указам бояр из Москвы, а служить государю, который будет избран всей землей.
До выборов власть в ополчении осуществлял постоянно действующий Земский собор — «Совет всея земли». Собор выделил из своего состава комиссию, по традиции называвшуюся боярской. С первых дней осады дела в ополчении решались «по боярскому и всей земли приговору».
В действительности прирожденных бояр в ополчении было немного, а из всех членов думы наибольшим влиянием пользовался думный дворянин Прокофий Ляпунов. Встав во главе освободительного движения, он приобрел большую популярность. Города и частные лица чаще всего обращались за решением неотложных дел именно к нему.
Не позднее мая «Совет всея земли» решил сосредоточить власть в руках трех высших воевод — Ляпунова, князя Дмитрия Трубецкого и Ивана Заруцкого. Земское дворянство представлял один Ляпунов, казаков — двое лиц, получивших боярство в воровском лагере. Объяснить это можно тем, что по численности казацкое войско далеко превосходило дворянские отряды.
30 июня 1611 года «Совет всея земли» утвердил обширный приговор, ставший своего рода земской конституцией.
В русской истории соборы возникли как расширенные совещания при Боярской думе и Священном соборе. Дума и представители высшего духовенства имели решающий голос во всех соборных делах. «Совет всея земли» появился на гребне освободительного движения и не включал ни официальное боярское руководство, ни князей церкви. Впервые большинство на Земском соборе принадлежало не боярам и столичной знати, а провинциальным дворянам и их союзникам из народа.
Триумвират не получил от Земского собора никаких привилегий. Триумвиры не могли решать самые важные государственные дела, а также выносить смертные приговоры без согласия «Совета всея земли». Их полномочия носили временный характер. Собор имел право в любой момент заменить любого члена боярской комиссии другим лицом, «кто будет более к земскому делу пригодится».
Земская конституция 1611 года показала, что в России народилась новая власть, не стесненная опекой Боярской думы и подотчетная лишь сословным представителям. Члены комиссии получили полномочия «промышлять» ратными и прочими делами, а главное — «строить землю». Для осуществления правительственных функций при Совете были образованы органы приказного управления — Поместный, Разрядный и прочие приказы.
Мелкое дворянство, пользовавшееся в Совете значительным влиянием, использовало власть для того, чтобы разрешить в свою пользу земельный вопрос. В годы реформ Ивана Грозного дворянские публицисты неоднократно выступали с проектами «землемерия» — более равномерного распределения земель внутри дворянского сословия. В 1611 году дворяне могли надеяться на осуществление своих давних желаний.
Раздел о землях занимал центральное место в земской конституции 30 июня 1611 года. «А которые до сих пор сидят на Москве с литвой, — было записано в приговоре, — а в полки не едут своим воровством, и тем поместий и вотчин не отдавать». Закон об отчуждении земельных владений имел в виду в первую очередь членов Семибоярщины и Государева двора, правивших страной именем царя Владислава и сидевших с поляками в Кремле. Конфискованные родовые вотчины не должны были перейти в руки младших отпрысков боярских фамилий, участвовавших в земском движении. Земский собор разрешил им лишь получить оклад из поместных владений родичей бояр, которые «воруют на Москве с Литвой».
Романовы занимали видное место среди тех, кто «воровал» с Литвой, иначе говоря, был пособником иноземных завоевателей. Боярин Иван Никитич Романов усердствовал в службе царю Владиславу.
Стольник Михаил жил на подворье Романовых в Китай-городе у дяди. Инокиня Марфа была при сыне. Стольник не проявлял желания перебраться за стены Кремля и перейти на сторону земских воевод и народа, как то делали сотни дворян.
Отец Михаила Филарет, как монах, не мог владеть светскими вотчинами. Но после возвращения из ссылки он, надо полагать, позаботился о том, чтобы закрепить родовые владения за наследником-сыном.
Земская конституция поставила вне закона «изменных» бояр, что молчаливо предрешило судьбу местничества. Назначение казачьего боярина Заруцкого членом комиссии грозило стать первой ступенькой на пути к полному упразднению устаревшей местнической системы.
Конфискованные у аристократии земли предполагалось передать разоренной служилой мелкоте, участникам освободительной борьбы. Земский собор постановил «испоместити наперед дворян и детей боярских бедных, разоренных, беспоместных». Никто не вправе был требовать своей доли,
