Читаем без скачивания Артефакт - Дмитрий Иванов

– Охотно верю. Так что?.. Это шутка такая? Сейчас из кустов появится скрытая камера, и мне дадут сто баксов за моральный ущерб?

– Сначала и мне такие мысли в голову приходили, – кивнул я. – Но все оказалось намного хуже.

– Короче… Не томи.

Я вздохнул: более неправдоподобных объяснений мне еще не приходилось давать, но надо было как-то двигать этот разговор…

– Ты, Виталик, попал в чужую реальность, – с подобающей моменту торжественностью объявил я.

– Чего?

– Твое место занял двойник из этой реальности, – невозмутимо продолжал я. – У него был медальон, из-за которого, как я понимаю, вся эта ерунда и происходит… Точно такой же есть и у меня, хотя сначала медальон был у моего двойника, которого убили… Мне медальон достался по наследству.

– Так-так… – с умным видом откликнулся Виталик. – Теперь все понятно…

– Уже? – наивно порадовался я.

– Ты точно псих, – заключил Кегля.

– Поначалу мне тоже так казалось, – снова кивнул я.

– Правда? И что же заставило тебя передумать?

– Обстоятельства заставили, – усмехнулся я. – Однако переубедить тебя, надеюсь, будет проще. Я пока только обрисую суть проблемы, а к доказательствам перейдем чуть позже, хорошо?

– Хорошо, – легко согласился Виталик. – Может, выпьем?

Я не возражал.

Мы устроились в летней кафешке, под большим полосатым зонтом. Кегля заказал водки, два салата и горячее. Пока он общался с официанткой, я бдительно осматривал окрестности: кто знает, какие еще напасти готовит мне эта гнилая реальность под номером два… Или уже не два? Я почему-то больше не ощущал себя как во сне – видимо, нервная система постепенно адаптировалась к новым условиям моего странного существования. А жаль: ощущение было не то чтобы приятным, но, по крайней мере, освобождало от нервного напряжения, которое я испытывал в бессильном старании понять, что происходит, где я, и как мне тут выжить…

– Давай, – сказал Виталик, наливая мне стопку водки. – Выпьем за твое воскресение.

– С удовольствием, – согласился я.

Водка мгновенно растеклась по жилам, растопив во мне кровь, стынущую от нервного озноба. Кегля полагал, что нервы у меня железные, но на самом деле я просто умел скрывать свои чувства.

Виталика водка тоже слегка расслабила, и он, кажется, был уже готов воспринимать мои объяснения с меньшим скепсисом.

– Ну продолжай, – благожелательным тоном предложил он, – пока у тебя складно получается. Мне даже любопытно стало…

– Наверно, это действительно любопытно, – согласился я, – если смотреть со стороны… Только ты, Виталик, не обольщайся, ты не в стороне, ты внутри этой «божественной» затеи. Как и я. А изнутри, я тебе скажу, мне почему-то все больше неприятные моменты открываются.

За десять минут я полностью изложил Кегле диагноз раздвоения реальности, подкрепив теоретические выкладки рассказом о собственных проблемах. Затем я поведал ему то, что узнал о загадочных древних медальонах, похожих на логотип «мерседеса» и каким-то образом причастных к шизофреническому сдвигу нашей бедной реальности. И, наконец, подвел разговор к его личному участию в этой истории.

– То есть я умер от передоза… – вздохнул Кегля. – Что ж, этого следовало ожидать: не зря я всегда держался подальше от иголок – идиоту понятно, к чему это может привести…

– Вероятно, он все-таки здорово от тебя отличался, – предположил я. – Не был таким чистоплюем… Наверно, и в легион со мной записался по той же причине.

– По какой причине? Хочешь сказать, что я трус?

– Я такого не говорил. Просто он был более решительным и, видимо, еще более беззаботным, чем ты… хотя это трудно себе представить.

– Мне моя жизнь нравилась.

– А теперь?

– Теперь… Теперь уже и не знаю… Трудно без кайфа. Ломки – это все фигня, дело временное, можно и потерпеть. Тут другое… Такое чувство, будто батарейки из тебя вынули. Ходишь, чего-то делаешь, говоришь о чем-то, а энергии во всем этом нет. Словно пустой внутри. А энергия-то нужна, иначе сам себе покойником казаться начинаешь. И тут еще ты про мои похороны плетешь… У тебя крыша протекла – хочешь и меня за собой утянуть?

– Да, с батарейками это ты здорово придумал… Чего же ты хотел? Сели твои батарейки.

– И что теперь?

– Да ничего… Жди, пока зарядятся. Сам, что ли, не понимаешь?

– Долго?

– Слушай, Кегля, – вздохнул я. – Ты про наркоту больше моего знаешь. Я не доктор. И вообще – привыкай… Многие всю жизнь без этих твоих батареек обходятся, и ничего – живут и радуются.

– Живут, говоришь?.. – с сомнением покосился на меня Кегля.

Мне бы не пришло в голову воспринимать этот вопрос буквально – кто же воспринимает буквально риторические вопросы? Однако последние события в моей жизни заставили меня иначе относиться к привычным понятиям. Кроме того, Кегля умудрился вложить в этот вопрос столько искреннего чувства, что у меня закрались сомнения – действительно ли его «батарейки» в таком уж плачевном состоянии.

– Ты бы стал об этом задумываться под кайфом? – поинтересовался я. – Жизнь – штука не простая, требует усилий. Ты просто протрезвел, Виталик. Теперь живи…

Он вздохнул и налил нам еще водки. Мы выпили.

– Значит, он был лучше меня… – вывел заключение Виталик.

– Я его не знал, – пожал я плечами.

– Ты же говорил, вы вместе служили? – поднял он бровь, и я осознал, что батарейки у Кегли все же сдохли. То ли он туго соображал, то ли отказывался воспринимать мои слова буквально, вообразив, что я впал в какой-нибудь метафорический стиль и веду с ним философскую беседу… Видно, зря я поддержал разговор про эти батарейки, будь они неладны…

– Виталик, – нахмурился я, – хочешь, я, как дважды два, докажу тебе, что все, о чем я тебе рассказывал, – правда?

– Мне недавно доказали, что дважды два – пять, – мирно заметил он. – Один друган, математик… Правда, я так до конца и не понял, в чем фокус, но излагал он очень убедительно.

– Позвони Ольге, спроси ее: не знает ли она, где твоя африканская фотография в камуфляже… Под тентом.

– В камуфляже?

– Звони.

Он нехотя достал телефон и набрал номер.

– Оля? Это я… Виталик… – смущенно пробубнил он в трубку: ему явно было неловко задавать такой идиотский вопрос. – Ты случайно не знаешь, где моя… э… африканская фотография… в камуфляже под тентом.

Пока Кегля выслушивал Ольгу, выражение его лица постепенно менялось. Если сначала он выглядел слегка смущенным, то под конец разговора его лицо выражало полное недоумение. Судя по всему, на свой идиотский вопрос он все же получил вразумительный ответ.

– Она сказала… – Виталик выключил трубку и настороженно посмотрел на меня.

– Что?

– Сказала, что фотография у меня в бумажнике. Интересно… Еще сказала, что я, наверно, совсем сторчался, если этого не помню. Сказала, что я… – Он осекся на полуслове и нахмурился.

– Ну, что еще?

– Что я псих… Это все.

– Ну и как тебе? – ухмыльнулся я, глядя на его озадаченное лицо.

– Ты с ней сговорился… – неожиданно парировал Виталик. Недоумение на его лице сменилось гримасой подозрительности, а затем сарказма.

– Хорошо, – сказал я, – давай попробуем по-другому. Вспомни что-нибудь сугубо личное, о чем знаете только ты и она. Позвони и спроси.

– А где гарантия, что ты не договорился с ней и об этом?

– Ну, во-первых, насколько ты в курсе – мы с ней практически не знакомы, и уж явно не настолько, чтобы вдвоем тебе голову морочить… А во-вторых, даже если мы решили тебя разыграть, то всего предусмотреть невозможно. Придумай что-нибудь, ты же не дурак…

Виталик напряженно думал с полминуты: эта игра его явно увлекла. Затем его лицо просветлело, и он снова набрал Ольгин номер:

– Оленька, – приторным голосом сказал он, – тут со мной сидит Валя, тот парень, с которым вы договорились меня разыграть… Он уже во всем сознался, так что можешь больше не прикидываться… Скажи мне только одно: с нашим осликом все в порядке?

Не знаю, что за «интимный» ослик был у них с Кеглей, о котором он так беспокоился (при случае, конечно, спрошу, на «той стороне»), но лицо моего друга стало темнеть с той же стремительностью, с какой оно осветилось вспышкой разума с минуту назад. Он выключил трубку и спрятал ее в карман.

– Ну что? – поинтересовался я.

Он налил себе водки, молча выпил и поднял на меня глаза:

– Это не она, – сказал Кегля, и в данном случае он явно имел ввиду буквальный смысл сказанного.

– …То-то я думаю, чего это меня народ узнавать перестал… – озабоченно покачал головой Кегля и метко бросил окурок в попутную урну. Мы не спеша шли к моему дому. Кажется, Виталик не собирался теперь со мной расставаться. Куда ж ему – одному в чужой-то вселенной!.. – Не все, конечно… Некоторые помнят, особенно старые знакомые… И наоборот, кстати! – оживился он. – Последнее время со мной и незнакомые люди иногда здороваются, представляешь?