Читаем без скачивания Получил наследство кот - Денис Дроздов

Размышляя над этим, Глеб поехал в клинику. Сегодня он управился быстро, и Яне не придется вести прием одной.

В клинике все было в порядке. За время отсутствия Глеба ассистентка успела принять четверых пациентов. Звоницкий переоделся и приступил к работе. Весь день он поглядывал на Яну. Девушка казалась непривычно оживленной, а за полчаса до конца работы попросила отпустить ее пораньше. Помня о вчерашней переработке, Глеб Аркадьевич, конечно же, отпустил.

Яна быстренько умылась, переоделась, прихватила клетку с Матильдой и, сияя улыбкой, умчалась.

Звоницкий покачал головой. Хорошо быть молодым! Для радости не нужен повод… «Впрочем, тебе вообще грех жаловаться! – одернул он себя. – После того взрыва у тебя вообще не было шансов. Однако ты живешь. Так что прекрати ныть и принимайся за работу!»

Как обычно перед концом рабочего дня, Глеб просмотрел содержимое шкафа с лекарствами и сейфа, где держал сильнодействующие препараты. Странно, кажется, в коробке было десять флаконов ковинана, а сейчас осталось только семь… Может быть, его использовала Яна за время отсутствия шефа? Он пролистал журнал, куда заносились использованные лекарства. Ковинана там не было. Куда могли деться три флакона гормонального препарата, каждый по цене почти в три тысячи?

Пациенты не имеют доступа к лекарствам, так что списать на случайного вора не получится. Да и зачем случайному вору гормональное средство для собак? Вор взял бы всю коробку, а не три флакона. Вероятно, сам Звоницкий где-нибудь ошибся. Ничего удивительного – в последние дни его голова занята чем угодно, но только не делами клиники!

Глава 6

На следующее утро Звоницкий начал рабочий день с вопроса:

– Яна, вы не в курсе, куда подевались три флакона ковинана?

Сегодня девушка соорудила на голове нечто удивительное: легкие локоны, как у «Весны» Боттичелли, спадали на плечи. На щеках девушки играл румянец – хотя, возможно, это был всего лишь результат каких-то косметических ухищрений, Звоницкий в этом совершенно не разбирался. В общем, Яна выглядела превосходно. На ней был брючный костюм цвета чайной розы и туфли на прозрачных каблуках. Надо же, какой разнообразный гардероб у ассистентки…

Девушка как раз собиралась переодеваться в рабочую форму. Она замерла, держась за ручку двери в «бытовку», потом обернулась:

– Ковинан? Я точно его не использовала, Глеб Аркадьевич! Вообще в последние два дня гормональных инъекций не было. А что, не хватает ампул?

– Да, – кивнул Глеб, внимательно глядя на Яну. – Было десять, стало семь.

Под его пристальным взглядом ассистентка ничуть не смутилась, лишь пожала плечами и довольно беспечно спросила:

– А может, вы обсчитались, а, Глеб Аркадьевич? Ну бывает же – использовали лекарство, а в журнал не записали… – Вдруг она ахнула и густо покраснела: – Ой, Глеб Аркадьевич, вы же не думаете…

– Ну что вы, Яна! – покачал головой Звоницкий.

Но девушка продолжала оправдываться:

– Знаете, я могла закрутиться и не записать… Но, вообще-то, я в таких вещах обычно не ошибаюсь… Знаете что? Раз это моя вина – ну, в смысле, я недосмотрела, то просто вычтите стоимость препарата из моей зарплаты!

– Яна, я вас ни в чем не обвиняю.

– Обвиняете! – На глазах девушки выступили слезы. – И потом, вас почти не было в клинике последние дни, так что, получается, я за все тут отвечаю. А значит, это моя вина!

– Яна, пожалуйста, успокойтесь! – вздохнул Звоницкий. – Все в порядке. Наверное, я сам ошибся – использовал препарат раньше, а в журнал не занес, вы правы. Такое бывает… Ну, вытрите слезы, вы же не ребенок! И давайте работать.

В приемной уже начали собираться пациенты. Яна отрывисто кивнула и скрылась в бытовке. Через пять минут девушка вышла оттуда в форме, умытая и готовая к работе. Локоны скрылись под зеленой шапочкой.

День покатился по накатанной колее. Казимирова работала безупречно, как всегда, но в отношениях между ветеринаром и его ассистенткой появилась натянутость. Яна старалась не поднимать глаз на шефа, разговаривала отрывисто и только по делу, а в обеденный перерыв вообще отправилась в кафе, чего раньше никогда не делала. Так что Звоницкому пришлось пить чай одному, заедая печаль бутербродами, приготовленными заботливыми руками Варвары Михайловны. Глеб жевал и думал, что совершенно напрасно затеял разговор о пропавшем лекарстве. Яна Казимирова совершенно не похожа на нечистого на руку человека. Да и стоит ли портить себе репутацию на новом месте работы ради трех пузырьков по паре тысяч каждый?!

Дожевывая бутерброд с помидорами и тунцом, он решил, что пора пополнить запасы лекарств, раз уж зашла об этом речь. Так что, когда Казимирова вернулась, Звоницкий сообщил ей, что отъедет по делам на пару часов.

Яна молча кивнула, не глядя на шефа, и принялась разбирать папки с историями болезней полугодовой давности. Никакой необходимости в этом не было – видимо, девушка просто искала, чем занять руки.

Чувствуя тяжесть в желудке после бутербродов и неприятный осадок в душе после утреннего разговора, Глеб сел за руль и поехал на оптовый склад. Лекарства он покупал именно здесь – это было дешевле.

Управился он быстро. Загрузив коробки в машину, решил выпить кофейку где-нибудь в тихом месте. Маленькое уютное кафе неподалеку он знал и любил. Глеб заказал кофе и чизкейк и уселся у окна, глядя на спешащих по делам прохожих – и на свою машину, на всякий случай.

Примерно на середине чизкейка он заметил в толпе знакомое лицо. Интересно, что делает в этом районе Ирина Старикова?! Вдова выглядела очень юной и озабоченной. Она стояла на углу перед кафе, то и дело поглядывая на часики на запястье. Ирина Валерьевна явно кого-то ждала. Сегодня красавица сняла траур и была одета подчеркнуто скромно – серый костюм, туфли без каблука. Кого же она ждет?

Ответ на этот вопрос Глеб получил минут через десять. К тротуару подкатил «Ягуар», из которого выглянула Гертруда Александровна.

Черноволосая дама махнула рукой, и юная вдова села в машину. Звоницкий задумался. Интересно, какие совместные дела могут быть у этих женщин? Одна – жена трагически погибшего юриста, поверенного фонда «Феликс». А другая – глава клана Ковалевых, обездоленного завещанием баронессы именно в пользу этого фонда…

Глеб пожалел, что его машина стоит так неудачно – пока он до нее дохромает, обязательно попадется на глаза двум заговорщицам. Его невозможно ни с кем спутать, слишком заметная фигура. Дамы сразу узнают его – и тогда ему ни за что не получить доступа к их маленьким дамским секретам.

Но, к удивлению Глеба, женщины никуда не поехали. «Ягуар» мирно стоял у тротуара, и Звоницкий через два стекла – витринное и автомобильное – мог наблюдать пантомиму. Слов он не слышал, а по губам читать не умел, поэтому оставалось только смотреть.

У него создалось впечатление, что разговор ведется на повышенных тонах. Сначала обе женщины смотрели в разные стороны. Губы Гертруды шевелились – видимо, она выговаривала Стариковой. Вдова смотрела в окно с видом напроказившей школьницы. Вдруг она принялась судорожно копаться в сумочке, вынула платок и прижала его к лицу. Плечи вдовы вздрагивали, так что ошибиться было невозможно: молодая женщина плакала. Ничего удивительного в этом не было – в конце концов, Ирина Старикова только что похоронила мужа… Но какое отношение имела ко всему этому Гертруда?

А черноволосая дама все больше горячилась. Глеб Аркадьевич с интересом наблюдал, как она рубит воздух ладонью, что-то доказывая собеседнице или в чем-то ее убеждая. Но Ирина не дослушала – она вдруг рывком распахнула дверцу, выскочила из машины и бросилась бежать по улице, натыкаясь на людей в толпе. Гертруда высунулась и что-то крикнула ей вслед, Ирина на мгновение обернулась на бегу – мелькнуло заплаканное лицо, – но не остановилась и вскоре исчезла из виду.

Гертруда Александровна захлопнула дверцу «Ягуара», и Звоницкий заторопился. Ему пришла в голову мысль проследить за мадам Ковалевой. Дама явно была не столь простодушна и открыта, как старалась представить при первой встрече.

Преследовать Ирину Старикову он даже не пытался – во-первых, со своей ногой ни за что ее не догнал бы, а превращаться в посмешище, ковыляя вслед за блондинкой, не хотел. А во-вторых, Ирину можно застать и дома, никуда она от него не денется. В-третьих, разговаривать с вдовой Глебу было совершенно не о чем – никакой важной информацией блондинка не владела. К тому же молодая женщина принималась плакать по любому поводу, а Звоницкий этого не выносил.

А вот госпожа Ковалева – другое дело. Дама явно что-то скрывает…

Глеб быстро дошел до своего «Паджеро» и газанул с места так, что покрышки взвизгнули. «Ягуар» был заметной машиной, и он пристроился в потоке автомобилей так, чтобы не терять его из виду, но и не попадаться на глаза Ковалевой. Кто знает, насколько она наблюдательна… Люди, которым есть что скрывать, обычно осторожны и подозрительны.