Читаем без скачивания Корона из шипов - К. Р. Лазаускас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А ваш сын? – Дженевра вмешалась впервые, почти перебив К., но обращаясь к другому секиру. – И Хайла? Как они?
Кент Кевалайн впился в нее подчеркнуто бесцеремонным взглядом, вызвав у стоявших поодаль интерес к происходящему. Потому что имел на то право. Или думал так. Но Дженевра не обратила внимания на это. Она поглядывала на секира Тахира в ожидании ответа.
Она больше не могла мириться с тем, что ее спутники старались отвести от нее глаза. Тиберий повернулся к ней, чтобы ответить. Кент знал, что секир неукоснительно соблюдал приличия, и не мог проигнорировать вполне уместный вопрос.
– Хорошо, насколько это возможно в подобной ситуации, под тщательным присмотром моего рода, – выразился он двусмысленно. – Спасибо за ваше участие, секейра Джетенопикс.
Ее титул, произнесенный вместе с именем, казался насмешкой над всеми правилами. Кевалайн остался доволен и не сдержал едкой ухмылки, вызванной словами Т. Неужели Дж. не была в состоянии заметить этого презрения? Разве она могла понять, что Тахира не хотел говорить с ней? Зачем она пыталась завести эту беседу?
– Если бы Хиранель Херальдум не увяз в отсталых и устаревших обычаях и одобрил бы наследование вне зависимости от пола, мы бы избежали этой прогулки и Хайла стала бы бесспорной госпожой и владелицей Корней, – заявила она прямо.
Некоторые подавились слюной от таких возмутительных и оскорбительных слов. Многие нахмурились. Однако не Тахира. И, конечно же, не Пемондарк, чей род был единственным, изменившим традицию много лет назад по причине неспособности Сорана Пемондарка иметь сыновей. Но никто не ставил под сомнение приказы завоевателя и зачинателя линии Пемондарк. Род Джетенопикс же последовал за ними, когда первенцами родились две девочки, сестры-близнецы, и разделил земли, чтобы каждой досталось по праву. Денис Пемондарк изменил свою фамилию на Джетенопикс после смерти матери. Их раскол, в отличие от Моркевиров и Кевалайнов, был законным в глазах династий.
– Что-то, от чего я, пожалуй, воздержусь, ведомый своими правилами, – поведал Тиберий невозмутимо.
– Или, возможно, вы откажетесь от титула, – не согласилась с таким ответом она.
– Мой род древний, – выразился он. – Он боролся и победил в войне, коей мы обязаны всем.
– А также одной из боровшихся, – поправила она, – Насте Тахире, женщине, великой воительнице и исключительной секейре.
– Я не сомневаюсь в этом, – согласился секир. – Лучшая из существовавших. Вот почему я никогда не смогу повернуться спиной к ее имени, которое ношу с величайшей гордостью.
– Но вы могли бы уйти в отставку, отказавшись от престола в пользу сына, который уже достиг возраста, установленного законами вашего рода, и который, по моему убеждению, справится с новыми полномочиями ничуть не хуже.
– Конечно, – произнес он, вытащив руки из карманов и соединив их за спиной. – Как бы то ни было, у вас тоже было много неудач, и мы оба знаем, Хиранель Херальдум скончался, не изменив ничего в порядке наследования.
Она была вынуждена согласиться с ним.
– Жаль, что этот основательный род исчез по столь бессмысленной причине.
Солдаты покойного хозяина дворца открыли последнюю дверь. В зал, где будет проходить встреча, вошла гвардия с эмблемами временного регента. Они были того же цвета, что и флаг Херальдумов, – желтые. В центре располагался их символ, разветвленная «Х», что задумывалась как дерево. Символ, который впитал их последние жизненные соки своими корнями, прежде чем оставить их умирать в забвении, то же самое произошло с шестиугольником Леверкусов, пламенем Зандерланов и лисами Вулкорасов.
Регент поднял кулаки от стола, сопровождая слова приветствия неловкими жестами.
– Секиры, секейра, приветствую вас, – он легко поклонился присутствующим. – Мне не хотелось бы просить вас об этом, но, пожалуйста, – его пальцы указывали на мягкие стулья, окружавшие стол, – займите свои места.
Секиры и секейра исполнили эту просьбу. Они не признавали его власть, это было всего лишь необходимостью, способом поддержания порядка среди стольких равных. Шаг навстречу человеку, кто по праву временно занимал это место. Чем раньше они прочтут имена в конвертах, тем скорее уйдут отсюда.
Сложно было сказать, что секиры внимали его приказам без лишних вопросов. За строгим лицом солдата таилось ликование. Раз в жизни он почувствовал настоящую силу, и это не касалось физического превосходства. В эти секунды он не нуждался в силе мышц, чтобы его голос был слышен громче других. Почему так не может быть всегда? Он бы совершил великие дела, если бы только власть могла остаться в его мозолистых руках.
– Как тебя зовут? – спросил Сават.
Солдат прочистил горло.
– Дагмар Пейн, – представился он.
Петр и Кент поморщились. Сават прищелкнул языком.
– Ты, по крайней мере, потомок одной из линий Х.? – продолжил он допрос.
– Нет, господин, – ответил он. – Как вы знаете, корону едва унаследовало третье поколение, и, после союзов их линий, – он обвел всех взмахом руки, – осталось только два возможных наследника. Оба пали жертвами отравления.
– Я так понимаю, что ничего получше не нашлось, – Петр размышлял вслух.
– Нет, господин, – подтвердил назначенный. – Единственные приближенные Херальдумов, которые еще стоят на ногах, – это мы, гвардия, – изрек он положа руку на сердце.
– Давайте ближе к делу, – вмешался Берн, устав от происходящего.
Гвардеец перевел дух и кивнул.
– Мы задействовали все войска для того, чтобы оградить область, где будет проводиться турнир, – пояснил он. – С того момента, как вы покинете Корни и за вами закроются двери, у вас будет ровно неделя, чтобы подготовить кандидатов. На девятый день в тот же час избранные должны прибыть на территорию состязания, или их посчитают сдавшимися. Точное место будет оглашено на восьмой день. Стоит помнить, что любая попытка общения до начала Арены строго запрещена. В противном случае другие Имена назначат меру наказания преступникам. Касаемо оружия…
– Мы знаем правила, рядовой Пейн, – Акар Анатчиш прервал его. – Нет необходимости пересказывать их. Чтобы занять это место, вам нужно было прочитать их несколько раз, это всем понятно. Не рискуйте ошибиться.
Регент умолк.
– Да, господин, – сказал он. – Будьте добры передать мне конверты, и я больше не украду ни минуты вашего времени.
– Нет, нет, – сказал беззаботно Петр, который первым протянул конверт и плавно помахивал им из стороны в сторону, пока камни на его перстнях переливались, ловя свет под нужным углом. – Воровство – это неправильно. – Он указал на него острейшим углом своего конверта.
– И время дороже золота, – вступил в перепалку Берн с не меньшим озорством, чем его компаньон, вытаскивая
