Читаем без скачивания Заговорщик - Александр Прозоров

— Хороши караси в сметане! А, Пинетей? Что скажешь? Ловим без спроса, подать за рыбу не платим! Куда смотришь? Чьи снасти?

— Ялват? — зачесал в затылке староста. — Тут не хожу. По реке хожу, в лес хожу. Откуда знать?

— Я тебя научу, как это узнать можно, — похлопал его по плечу Андрей. — А ну, ребятки, поскакали по следу.

Полузанесенная снегом тропка быстро вывела всадников к Шушу — так забавно называли жители свой поселок у впадения узкой извилистой Кубни. Сперва двое мужиков срубили избы по разные стороны от подтопленного наволока. Затем пристроили к домам по сарайчику. Потом — по хлеву и свинарнику. Потом — по загону для отары. Потом — навесы для дров и лодок. В итоге жилище каждого стало напоминать маленький чайна-таун из десятка домиков, накрытых общей крышей. При этом ни у того, ни у другого бани почему-то не имелось. А может, уже и были — но потерялись в дебрях жутковатого по архитектуре дома.

К деревне князь не поехал, сперва свернул на Кубню, проскакал пару верст по ней — и быстро нашел еще пять неучтенных верш. После этого можно было возвращаться к предприимчивым хозяевам.

Одного из мужиков холопы уже заловили, прижали к дому в углу между сарайчиками. Видать, хотел удрать в близкий лесок. Дескать — нет дома никого, и спроса никакого.

— Ну что, родной? — натянул поводья рядом Андрей. — Карасей любишь? Али баранов ими откармливаешь?

— Дык… Это… — поводил руками по сторонам потный усатый чуваш и спохватился: — Не понимаю.

— Да все ты понимаешь, все уже сообразил, — усмехнулся Зверев. — Ну, ладно, ловишь, не воруешь, за то тебя ругать никто не станет. Да только что же к Пинетею не подойти, не сказать? Почто обязательно за руку надобно ловить? Ладно, по доброте своей и снисходя к трудолюбию начета тебе делать не стану. Подать заплатите в два алтына, и спите спокойно.

— А-а, э-э… — опять начал жестикулировать чуваш. — Откель серебро у нас, княже? Место тут безлюдное, утки да бараны монет не приносят.

— Вот, значит, как… Караси в сметане по ведру в день уходят, а серебра нет. Видать, без начета не обойтись.

— Дык… Нету, — опять развел руками чуваш, скинул шапку и торопливо отер лицо.

— Три алтына, — вздохнул Зверев. — Сказать тебе, куда столько карасей уходит? Отсюда до Свияжска на санях аккурат два перехода. Купцы ездят не часто, но катаются. Кто же из них откажется в тепле под крышей переночевать да вкусно покушать? Нет, не понимаешь? А что, смерд, коли я тебя отсюда отселю туда, где токмо утки и бараны живут, а сюда кого посообразительнее посажу. Ась? Думай быстрее. И не зли меня, не то еще начета добавлю.

— Белка у меня есть, — сделал верный вывод мужик. — Аккурат связка. Серебра нет, княже. Дедовой могилой клянусь — нету!

— Ладно. Так и быть, рассчитался. Пахом, забери у него шкуры…

Возможно, кому-то это показалось бы натуральным рэкетом, но князь Сакульский не имел возможности быть добреньким. За ним тоже числилось немало обязанностей. Прежде всего: вооружить и выставить по первому приказу царя шестьдесят тренированных и полностью закованных в броню воинов. Тех самых, что в час опасности выйдут навстречу западным армиям или турецким ордам и защитят русскую землю. В том числе и этого вот чуваша, больше не прячущегося в лесу от возможного набега. Наверное, мужик этого не понимал, но он сейчас платил за собственную безопасность и за безопасность детей на много веков вперед. Не было у князя другого способа вооружиться, кроме как обкладывая понемногу сотни смердов. Сам он платил куда больше. Если чуваши отделывались звериными шкурами, то бояре вносили свой вклад в крепость русских рубежей кровью и жизнями.

В дом старосты они вернулись в сумерках и обнаружили запеченного в лотке жирного гуся с квашеной капустой. А наутро двинулись вверх уже по Кондуче, проверяя, не обманывают ли местные князя числом рыболовных снастей, заготовленным сеном, расчищенными полями. Следили, сушат ли обитатели деревень заготовленные шкуры и сколько, в каком числе у них сани и подводы, сколь накатана ведущая в лес лыжня, сколько уходит туда охотников… Много есть моментов, которые подскажут, велико ли у людей хозяйство, рьяно ли они используют природные богатства, совпадает ли наложенная на них дань с реальным доходом. Деревеньки у чувашей были маленькие: один дом, два, — концы между ними длинные. Обойдя четыре селения, домой князь уже не успел — заночевал у отделившегося всего год назад от отца синеглазого Минара и его юной курносой красавицы Илемби. Их князь на пять лет от оброка освободил: пусть богатеют и обживаются. Когда семья на месте прочно усядется — так, что трактором не сдвинешь, — вот тогда платить и начнут.

Выгадывая время, от Минара к верховьям Кубни Андрей двинулся прямо на запад. А то через Свиягу крюк делать — это дня два потеряешь. Хорошо нахоженная дорожка, проложенная по ручью, подсказывала, что князь не один такой хитрый, и зимник поперек имения есть.

Некоторое время тропа тянулась между полуметровыми обрывистыми берегами, плавно заворачивая влево, потом уперлась в опрокинутую толстую березу, повернула круто вправо, вдоль соснового бора, и примерно через версту спустилась на лед вытянутого к западу озера. От первого озера по ручейку зимник перебрался на второе, потом на третье, свернул к рухнувшей липе с замерзшими черными листьями, от нее снова вильнул вправо.

Андрей натянул поводья, оглядывая странное место.

— Пахом! Дядька, как, по-твоему, а чего это дорога, вместо того чтобы по озеру прямо идти, крюк делает?

— Не знаю, княже. Может, промоина там? Родники?

— Над промоинами снег темный… И инея на ветках нет. На липе. Смотри, все деревья вокруг в инее, а она — нет.

— Может, ехал кто, да задел, княже? — предположил Пинетей. — Следы свежие. Поехали, Андрей Васильевич, не то не успеем засветло. Тут еще больше половины пути осталось.

— Верно староста сказывает, — согласился Зверев. — Глянь, сколько следов, все свежие… Нечто все они к молодоженам катаются? Там ведь столько гостей усадить некуда. Да и не встретили мы никого. А, дядька?

— Ехать нужно, Андрей Васильевич! — Чуваш совершенно потерял акцент. — Опоздаем, в темноте дорогу не найдем. Места дикие, нехоженые…

Его уже никто не слушал. Холоп спешился, полез в крону, раздвигая ветки, почти сразу вернулся назад:

— Да тут, никак, дорога!

— Отлучился кто-то по нужде, вот и все! — горячо возразил Пинетей. — Откуда здесь ей взяться-то? Глухой лес, никакого жилья округ!

Зверев спешился и, ведя коня под уздцы, полез вслед за Пахомом. Между ветками, если их разогнуть, оставался вполне широкий проход. Некоторые сучья и вовсе оказались обломанными и прислоненными к стволу. Вслед за князем пробралась и вся его свита, люди снова поднялись в седло. От липы тянулся довольно широкий зимник. Не тракт, конечно, но два всадника бок о бок двигаться могли.