Читаем без скачивания Смертельные акции - Фридрих Незнанский

И чего, спрашивается, улыбается? Прокол. Надо было промолчать. А тут она сразу затянула разговор за жизнь. Про какого-то парня своего липового, который в госпитале валяется… Павел ее почти не слушал, но все равно устал. Известно, как женщины это умеют – раскроют рот, и понеслась…

Ну все понятно. Залетная птичка, ищущая счастья в столице нашей родины. Павел задумался над тем, где бы ее поаккуратнее подкараулить. Пока он думал, девушка отошла от кассы, чемодан свой, как специально, подальше отставила, а сама уткнулась в билет – тоже мне, поэма в прозе. Легче не бывает. Тьфу, даже противно.

Ну а Павел, не будь дурак, поднял и пошел. Никто и не заметил. Главное в этом деле – уверенность.

Павел стремительными шагами удалялся от здания вокзала, ловко маневрируя в толпе. Его рука крепко сжимала ручку Машиного чемодана.

Свернув в один из закоулков, в котором было темно и припахивало мочой, Павел без труда раскрыл чемодан и обшарил его содержимое. Чутье его еще ни разу не подводило: на дне чемодана он обнаружил тонкий сверток с приличной суммой денег. Белобрысая лохушка как будто специально его для Павла приготовила, еще и положила на видное место, вот только подарочной ленточкой забыла перевязать… При мысли об этом Павел хмыкнул. Более ничего интересного, кроме, конечно, документов, Павел в чемодане не обнаружил. Было тонкое женское белье, шелковые блузки, последний номер женского журнала, российский вариант иностранного издания… Еще была какая-то белая папка, но в ней ничего полезного не оказалось – просто эротические фотографии средней руки. Павел видал и покруче. И кто мог догадаться, что эту скромницу интересуют такие вещи? Может, стоило с ней просто познакомиться, время провести? Так или иначе, благодаря ей сегодня можно было больше не работать. Павел зашвырнул папку в ближайший мусорник, просто так, из вредности, а документы спрятал во внутренний карман: он знал, кому их можно толкануть. Лишний стольник грина еще никому не помешал… Вот и все, дело сделано…

Вышел из подворотни прогулочным шагом, сунув руки в карманы, и, насвистывая, направил свои стопы по улице, в конце которой, он знал, есть бар, в котором можно, прислонившись к стойке, выпить любезного его сердцу джина с тоником.

Прождавшая Машу у билетных касс не один час, пока не миновали все разумные сроки и ушли все более-менее подходящие поезда, Марина, стараясь не впадать в истерику, ехала на пойманном у вокзала моторе в контору. Привокзальный водила заломил какую-то несусветную цену, но Марине в данный момент на это было совершенно наплевать. Она нервно курила, выставив руку в окно. В последние дни все было против нее, а к неудачам она не привыкла. Вот и теперь машина, в которой она намеревалась как можно быстрее добраться до Размахова, со всего размаха (вот дурной каламбур) въехала в бампер иномарки. Бампер отвалился прямо на дорогу, и Маринин водила вылез объясняться с суровыми потерпевшими… В результате по времени выходило, что быстрее было бы добраться пешком.

Лучшая защита – нападение, потому свое появление в кабинете Размахова Марина решила в случае чего начать со скандала.

Борис сидел за столом мрачный и развлекался тем, что выуживал из Интернета анекдоты с бородой. Наткнувшись на анекдот про начальника, выбрасывающего в мусорную корзину ровно половину стопки резюме, приговаривая: «Неудачники нам не нужны», он вздрогнул и взглянул на часы. Что там у них происходит, где эта женщина?!

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Марина, злющая, как черт. Борис понял, что неприятности продолжаются.

– Упустили? – спросил он.

– Ты бы еще на Северный полюс меня отправил!.. – возмутилась Марина заранее приготовленной в такси фразой. – Не было ее ни на каком вокзале! Ты вообще знаешь, сколько в Москве вокзалов?! Лучше бы секретарше своей сказал, чтобы билет в другой раз с доставкой заказывала! Никаких проблем бы не было!

– Папки с вещдоками не надо разбрасывать где попало, – парировал Размахов.

– А я и не разбрасывала! Нечего с улицы девчонок брать!

– Вот я у тебя забыл спросить, откуда мне девчонок брать.

– Да! – крикнула Марина, потому как сказать больше было нечего.

Размахов встал и подошел к Марине.

– Я все понимаю. Но негативы! Негативы зачем надо было хранить вместе с отпечатками! – загремел он.

Марина тут же сникла.

– А может, вы ее пропустили?.. – предположил Размахов, но, увидев, какой цвет приняло при этих словах лицо Марины, махнул рукой.

Приходилось приниматься за дело самому.

Размахов предпринял следующие решительные действия. Он встал, вышел из-за стола на середину комнаты и разразился длинной матерной тирадой. Ругался он долго и изощренно, так что опешившая Марина только дивилась, где это интеллигентный, даже, в известном смысле, утонченный человек мог набрать такой богатый нецензурный лексикон. Отведя душу, Размахов потер руки и сказал, глядя на Марину, тоном, не терпящим возражений:

– Значит, так… Едем в этот, как его, на хрен, Воронеж. Хорошо хоть, адрес нам остался… На машине. Только заправиться надо не забыть, а то в провинции хрен достанешь бензину!.. Ты едешь со мной. Так что собирайся, любимая… Медового месяца, правда, не обещаю…

…Нет, не жалел Размахов свою машину, и жизнь свою тоже не жалел. Ну и черт бы с ним, но Марине лично своей жизни было жалко.

Он лихо маневрировал из ряда в ряд, подсекал, превышал скорость… Оно конечно понятно – нервничает человек. С другой стороны, при такой технике вождения имеешь все шансы либо очнуться в больнице, либо иметь долгий, полюбовный разговор с гибэдэдэшниками. Хотя они заботили Размахова меньше всего.

По обе стороны дороги уже вовсю светили фонари да всплывали время от времени подсвеченные рекламные табло, то призывающие воспользоваться шампунем от перхоти, то предлагающие купить натяжные потолки.

По Москве, впрочем, ехать было гораздо страшнее, по сравнению с загородными трассами, поскольку большинство водителей, подобно Борису, особенной учтивостью и соблюдением правил не отличалось. У Марины возникло устойчивое ощущение, что она участвует в игре в машинки капризных мальчишек. Борис горячился, сигналил, мигал фарами и делал неприличные жесты как водителям, так и редким пешеходам. Вздохнув, Марина закрыла глаза (сделав то, что она называла «техникой страуса», – в тех случаях, когда от нее уже ничего не зависело, она старалась, как советовали в одной статье про изнасилование, «расслабиться и постараться получить удовольствие») и предалась собственным мрачным размышлениям тридцатилетней незамужней женщины.

История получалась со всех сторон неприятная. Мало того что деньги, которые причитались бы ей в том случае, если бы снимки были доставлены клиенту вовремя, Марина уже успела подсчитать и распределить (вот тебе наука, не дели шкуру неубитого медведя), так ведь эта история бросала тень на репутацию Марины как папарацци вообще, подвергала сомнению ее, так сказать, профессиональный статус. Проблемы с карьерой всегда вышибали Марину из колеи больше, чем неприятности в личной жизни. Мужчин в ее жизни могло случиться еще много, учитывая деньги, навыки и внешние данные. А карьерная лестница берется уступ за уступом… Тяжело и долго.

От долгого пребывания в машине у Марины сильно затекла спина. Она успела несколько раз подремать, но Борис все время ее будил и требовал сверяться с картой.

– Не забывай, – твердил он, – это ты во всем виновата. Если бы ты ответственно относилась к делу…

– Надо было убрать папку в сейф, как только я ее тебе отдала. Я не могу уследить сразу за всем, что происходит вокруг меня!..

– Просто ты проецируешь на окружающее тебя пространство тот бардак, который имеешь у себя в голове.

Марина много раз уже слышала эти стандартные объяснения, выводящие в качестве причин любого несчастья женскую логику в целом и особенности женского характера – в частности.

Какой-то особо нервный водитель вот уже двадцать минут сигналил им, требуя немедленно пропустить его вперед. Размахов почему-то не желал, норовя быть всюду первым.

– Да пусти ты его, – проговорила соскучившаяся наконец Марина, – мало ли куда человек опаздывает. Может, жена у него рожает, может, дело срочное, а ты-то куда несешься? Разве что на собственные похороны…

Через некоторое время Размахов, играя в великодушие, пропустил сигналившего вперед, и они наконец поехали спокойно.

Бывают люди, которые водят машину расслабленно, травят при этом байки и анекдоты, посматривают на соседа и вообще активно поддерживают разговор. Бывают люди, полностью сосредоточивающиеся на дороге, – вцепятся в руль и на твои реплики не реагируют… И то, и другое, понимала Марина, крайне опасно. Лучший вариант – когда шутка до человека за рулем доходит с опозданием в несколько секунд. Эта мобильная, быстро меняющая объекты внимания психика оптимальна для принятия решений на дороге. К сожалению Марины, Размахов к последнему типу явно не принадлежал…