Читаем без скачивания Сокровище «Капудании» - Владимир Васильев

Коридор упирался в небольшой холл с окном, пыльным изнутри и грязным снаружи; вниз уводила широкая лестница, обрамленная вычурными перилами, а другая лестница, более узкая и крутая, вела на чердак. Сначала решили обследовать первый этаж.

Комната там была всего одна, большая и просторная; одна широченная арка вела на кухню, вторая – в прихожую, к запертой двери. Здесь тоже царило запустение, кругом лежала нетронутая пыль. Нетронутая почти везде. Почти.

От входной двери до клетки на окне вела отчетливо видная в пыли тропинка. По ней ходили не очень часто, но регулярно. Следы были, судя по размеру, мужские, причем тот, кто здесь ходил, носил не сапоги, а либо сандалии, либо легкие башмаки. Правильно, в здешней жаре сапоги – далеко не лучшая обувь.

В клетке жизнерадостно перепархивала с жердочки на жердочку самая обыкновенная и, по-видимому, вполне довольная жизнью желто-зеленая птаха. Воды в поилке было до половины, да и кормушка не пустовала. А вот убирали в клетке нечасто, поэтому дно было покрыто слоем помета, щедро сдобренного шелухой.

– Вот тебе и покинутый город, – прошептал Фример после того, как все углы были обследованы и в каждый закуток кто-либо из троих хотя бы раз заглянул.

Глядел Фример при этом на протоптанную в пыли тропинку.

– Ну что? – спросил Александр, когда стало ясно, что и тут они ничего не нашли. – Заглянем на чердак?

– Я бы здесь повнимательнее осмотрелся, – тихо сказал Ральф. – Мне кажется, подвал в этом доме тоже есть.

Определенный резон в его словах имелся, так что ни принц, ни его дядя возражений не высказали.

Люк они обнаружили на кухне, под дряблыми остатками половика. Он был почти не виден и, если бы Александр не наступил на кольцо, за которое люк поднимался, искали бы они еще долго.

В подвале было еще более пыльно; подвал полнился разнообразным хламом и в хорошие-то времена вряд ли кому-нибудь особо нужным. Они пробыли внизу довольно долго, измазались (Фример вдобавок еще и расчихался), но ничего похожего на тайник так и не обнаружили. Пришлось вылезать из подвала ни с чем.

С этого момента Александр стал нехорошо хмуриться.

– Признаться, – сообщил он спутникам, – на подвал я возлагал больше всего надежд. Такой человек, как Бикшант Леро, вряд ли устроил бы тайник на чердаке, зная, что вернуться к нему предстоит скорее всего лишь спустя годы, а крыша протечь способна в любой момент.

– Простите, что вмешиваюсь, – сдержанно произнес Ральф. – Вы уверены, что это именно ТОТ дом?

– Абсолютно, – буркнул принц.

– Абсолютно, – в тон ему повторил Фример. – Теперь, после осмотра, двух мнений быть уже не может.

– Хорошо. – Зимородок терпеливо вздохнул. – Тогда полезем на чердак, а потом попробуем еще разок перетряхнуть все с самого сначала.

На чердаке они нашли еще меньше, чем в подвале – внизу хоть хлам занятный попадался. Наверху же, под действительно местами прохудившейся кровлей, они обнаружили лишь покинутые голубиные гнезда да небольшую колонию летучих мышей.

Вновь спустившись на второй этаж, последовательно обшарили обе спальни – шкафы чуть ли не вверх дном перевернули, комоды, порылись в лохмотьях постелей.

Тщетно.

Следующим пунктом было решено исследовать стены – возможно, где-нибудь устроен потайной шкаф или что-либо в этом роде.

Однако и стены ничего не крыли в себе – простукивались одинаково глухо. Александр даже за картины в каждой из спален сунулся, но то были обыкновенные картины и ни одна не маскировала хитроумного запора.

Совсем уж собрались тем же образом исследовать первый этаж, уже даже наполовину спустились по лестнице…

И тут идущий первым Александр заметил, что в углу зала с птичьей клеткой кто-то стоит.

Принц резко остановился; зато следующий за ним Фример остановиться не смог – всем весом капитан навалился на племянника, Александр не устоял и оба с ужасающим грохотом скатились к подножию лестницы.

Ральф к тому времени находился еще слишком высоко и не мог разглядеть, что происходит, – его голова оставалась выше уровня пола второго этажа.

Сначала Ральф решил, что Фример просто оступился и упал на Александра, однако отсутствие соленых морских проклятий убедило Зимородка: что-то не так. В следующий миг он уже сжимал в руках нож. Перепрыгнув через товарищей, Ральф оказался лицом к лицу с неизвестным.

Тот был одет в наглухо запахнутый плащ, а лицо скрывала уже знакомая кафия. Зато глаза слабо брезжили в полумраке комнаты зеленым и холодным, словно две гнилушки. И еще – на фоне черного плаща четко проступал изогнутый клинок сабли, слабо отражающий скудный дневной свет.

Начни незнакомец действовать – Александр и Фример были бы уже зарублены. Однако обитатель пустого дома в пустом городе неподвижно стоял и глядел, как вскакивает на ноги Александр, как грузно, но быстро поднимается капитан Фример, как оба выхватывают шпаги (непонятно что раньше – вскакивают или выхватывают).

Но незнакомец просто неподвижно стоял и смотрел, сжимая в опущенной руке саблю.

– Кто вы такой, тысяча чертей? – рявкнул на весь дом капитан Фример.

– Отвечайте или я проткну вас, как свинью на бойне!

То, чего с ходу не понял Фример, почти сразу сообразил его племянник.

– Погодите, дядя, – сказал принц высоким свистящим шепотом. – По-моему, с нами хотят говорить, а не драться. Ведь так?

Темная фигура медленно склонила голову – не совсем так, как кивают люди, но явно утвердительно.

– В таком случае я повторю вопрос моего коллеги: кто вы?

– Картины, – глухо, совершенно без интонаций сказал незнакомец.

– Что? – не понял принц.

– Картины, – повторил тот. – На втором этаже. Это то, что вы ищете.

Повисло короткое молчание; Ральф постарался рассмотреть ноги незнакомца. Хорошо были видны башмаки со слегка загнутыми носками, а вот то, что находилось чуть выше, между башмаками и нижней оторочкой плаща, более всего смахивало на видавшие виды шаровары, но сказать наверняка было трудно – слишком уж темно.

И вдруг незнакомец проворно метнулся вдоль стены, в сторону кухни.

Миг – и он исчез в дверном проеме, а потом что-то негромко стукнуло и вновь воцарилась тишина, нарушаемая только дыханием альбионцев и Ральфа, да еще невнятным птичьим чириканием.

– Ну и ну, – выдавил ошеломленный Фример. – Ничегошеньки не понял! Куда это он?

– Мне кажется – в подвал, – предположил Александр. – По-моему, это люк стукнул. И, честно говоря, следовать за этим типом не возникает ни малейшего желания.

– Отчего же! – живо возразил Фример. – Я готов лезть хоть в преисподнюю, если только это поможет делу! Тем более что от здешнего обитателя преисподней разит просто таки за лигу!

– Уж не один ли из сегодняшних скелетов это был? – Александр задумчиво поигрывал шпагой, словно вычерчивал в затхлом воздухе комнаты замысловатый кружевной узор.

– Мне тоже бросилось в глаза определенное сходство, – согласился Ральф. – Однако я не рассмотрел ничего, кроме глаз, сабли, одежды и башмаков.

– Ну да, на этот раз плащ был запахнут, – подтвердил Фример. – Однако что он там нес о картинах, а? Святой Аврелий, он ведь мог нас зарубить, пока мы барахтались у лестницы!

– Хотел бы зарубить – зарубил бы. – Александр зябко пожал плечами.

– Черта с два! – безапелляционно и весьма непоследовательно заявил капитан. – У меня был наготове пистолет!

– Я рассмотрел кое-что еще, господа, – мрачно вставил Ральф. – Дыру в плаще. Мне кажется, это дыра от пули, причем свежая. Боюсь, не помог бы ваш пистолет, капитан, пожелай этот… – Зимородок запнулся, подбирая слово, – пожелай этот черный напасть.

– Действительно. – Александр склонялся к той же мысли. – Он хотел предупредить нас, а не убить. И предупредил. Взглянем на картины?

Все трое одновременно повернули головы в сторону кухни. Оттуда не доносилось ни звука.

– Пожалуй, – согласился Фример. – Только что на них глядеть?

Принц не ответил. Не убирая шпаги, он шагнул к лестнице и поставил ногу на нижнюю ступеньку.

Картины они долго осматривали, чуть ли не обнюхивали, предварительно сняв со стен и снеся в одно место. Все четыре, по паре из каждой спальни. Ральф последовательно протер их носовым платком капитана Фримера, пожертвованным ради такого важного дела. Однако тщетно: на картинах проступили из-под напластований пыли посредственные пейзажи и только.

Не было никаких знаков или меток и на оборотных сторонах, тех, что прилегали к стенам. И на рамах не нашлось никаких знаков. Однако стоило вынуть первую же картину из рамы, и Александру сразу же захотелось крикнуть: «Горячо!»

Между плотной основой рисунка и задней стенкой, сработанной из тонкого дерева, крылся плоский квадратик из незнакомого полупрозрачного материала. Материал был гибким, словно бумага, но гораздо более упругим и прочным. Александр взглянул на свет – на квадратик кто-то нанес россыпь штришков и точек, на первый взгляд совершенно беспорядочную.