Читаем без скачивания Лев, колдунья и платяной шкаф - Клайв Стейплз Льюис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пусть полежит… дайте ему вина. Ну-ка, выпей немного… сейчас тебе станет лучше.
А затем они стали переговариваться между собой:
— Кто поймал Колдунью?
— Я думал, ты.
— Я не видел её после того, как выбил у неё из рук нож.
— Я гнался за гномом. Неужели она сбежала?
— Не мог же я помнить обо всём сразу… А это что?
— Да ничего, просто старый пень.
Тут Эдмунд окончательно потерял сознание.
Вскоре кентавры, единороги, олени и птицы (те самые, которых Эслан отправил спасать Эдмунда в предыдущей главе) двинулись обратно к Каменному Столу, неся с собой Эдмунда.
Узнай они, что произошло в лощине после того, как они ушли, они бы немало удивились.
Было совершенно тихо. Вскоре на небе взошла луна, свет её становился всё ярче и ярче. Если бы вы там оказались, вы заметили бы в этом ярком лунном свете старый пень и довольно крупный валун. Но присмотрись вы к ним поближе, вам почудилось бы в них что-то странное — вы подумали бы, например, что валун удивительно похож на маленького толстячка, скорчившегося на земле. А если бы вы запаслись терпением, вы увидели бы, как валун подходит к пеньку, а пенёк поднимается и начинает что-то ему говорить. Ведь на самом деле пень и валун были гном и Колдунья. Одной из её колдовских штучек было так заколдовать кого угодно, да и себя тоже, чтобы их нельзя было узнать. И вот, когда у неё вышибли нож из рук, она не растерялась и превратила себя и гнома в валун и пень. Волшебная палочка осталась у неё и тоже была спасена.
Когда Питер, Сьюзен и Люси проснулись на следующее утро — они проспали всю ночь в шатре на груде подушек, — миссис Бобриха рассказала им первым делом, что накануне вечером их брата спасли из рук Колдуньи и теперь он здесь, в лагере, беседует с Эсланом.
Они вышли из шатра и увидели, что Эслан и Эдмунд прогуливаются рядышком по росистой траве в стороне от всех остальных. Вовсе не обязательно пересказывать вам — да никто этого и не слышал, — что именно говорил Эслан, но Эдмунд помнил его слова всю жизнь. Когда ребята приблизились, Эслан повернулся к ним навстречу.
— Вот ваш брат. И… совсем ни к чему говорить с ним о том, что уже позади.
Эдмунд всем по очереди пожал руки и сказал каждому: «Прости меня», — и каждый из них ответил: «Ладно, о чём толковать». А затем им захотелось произнести что-нибудь самое обыденное и простое, показать, что они снова друзья, и, конечно, никто из них — хоть режь! — ничего не смог придумать. Им уже становилось неловко, но тут появился один из леопардов и, обратившись к Эслану, проговорил:
— Ваше величество, посланец врага испрашивает у вас аудиенцию.
— Пусть приблизится, — сказал Эслан.
Леопард ушёл и вскоре вернулся с гномом.
— Что ты желаешь мне сообщить, сын Земных Недр? — спросил Эслан.
— Королева Нарнии, Императрица Одиноких Островов просит ручательства в том, что она может без опасности для жизни прийти сюда и поговорить с вами о деле, в котором вы заинтересованы не меньше, чем она.
— «Королева Нарнии», как бы не так… — проворчал мистер Бобр. — Такого нахальства я ещё…
— Спокойно, Бобр, — сказал Эслан. — Скоро все титулы будут возвращены законным правителям. А пока не будем спорить. Скажи своей повелительнице, сын Земных Недр, что я ручаюсь за её безопасность, если она оставит свою волшебную палочку под тем большим дубом, прежде чем подойти сюда.
Гном согласился на это, и леопарды пошли вместе с ним, чтобы проследить, будет ли выполнено это условие.
— А вдруг она обратит леопардов в камень? — шепнула Люси Питеру.
Я думаю, эта же мысль пришла в голову самим леопардам; во всяком случае, шерсть у них на спине встала дыбом и хвост поднялся трубой, как у котов при виде чужой собаки.
— Всё будет в порядке, — шепнул Питер ей в ответ. — Эслан не послал бы их, если бы не был уверен в их безопасности.
Через несколько минут Колдунья собственной персоной появилась на вершине холма, пересекла поляну и стала перед Эсланом. При взгляде на неё у Питера, Люси и Сьюзен — ведь они не видели её раньше — побежали по спине мурашки; среди зверей раздалось тихое рычанье. Хотя на небе ярко сияло солнце, всем внезапно стало холодно. Спокойно себя чувствовали, по-видимому, только Эслан и сама Колдунья. Странно было видеть эти два лика — золотистый и бледный как смерть — так близко друг от друга. Правда, прямо в глаза Эслану Колдунья всё же посмотреть не смогла; миссис Бобриха нарочно следила за ней.
— Среди вас есть предатель, Эслан, — сказала Колдунья.
Конечно, все, кто там были, поняли, что она имеет в виду Эдмунда. Но после всего того, что с ним произошло, и утренней беседы с Эсланом сам Эдмунд меньше всего думал о себе. Он по-прежнему не отрывал взора от Эслана; казалось, для него не имеет значения, что говорит Колдунья.
— Ну и что, — ответил Эслан. — Его предательство было совершено по отношению к другим, а не к вам.
— Вы забыли Тайную Магию? — спросила Колдунья.
— Предположим, забыл, — печально ответил Эслан. — Расскажите нам о Тайной Магии.
— Рассказать вам? — повторила Колдунья, и голос её вдруг стал ещё пронзительнее. — Рассказать, что написано на том самом Каменном Столе, возле которого мы стоим? Рассказать, что высечено словно ударами копья на жертвенном камне Заповедного Холма? Вы не хуже меня знаете Магию, которой подвластна Нарния с давних времён. Вы знаете, что, согласно ей, каждый предатель принадлежит мне. Он — моя законная добыча, за каждое предательство я имею право убить.
— A-а, — протянул мистер Бобр, — вот почему, оказывается, вы вообразили себя королевой: потому что вас назначили палачом!
— Спокойно, Бобр, — промолвил Эслан и тихо зарычал.
— Поэтому, — продолжала Колдунья, — это человеческое отродье — моё. Его жизнь принадлежит мне, его кровь — моё достояние.
— Что ж, тогда возьми его! — проревел бык с головой человека.
— Дурак, — сказала Колдунья, и жестокая улыбка скривила ей губы. — Неужели ты думаешь, твой повелитель может силой лишить меня моих законных прав? Он слишком хорошо знает, что такое Тайная Магия. Он знает, что, если я не получу крови, как о том сказано в Древнем Законе, Нарния погибнет от