Читаем без скачивания Бог и мозг: Научное объяснение Бога, религиозности и духовности - Мэтью Альпер

Следовательно, мы должны задать себе вопрос: в чем заключается преимущество обладания духовным сознанием? Какую функцию может выполнять эта адаптация, чтобы служить повышению выживаемости человека как вида? В чем заключается логическое обоснование данной черты, причина ее существования? Опять-таки, как и в случае всех прочих особенностей, если бы человеческая духовность не имела никакой конкретной адаптивной ценности, если бы она не служила хоть как-нибудь повышению выживаемости нашего вида, то она просто никогда бы не возникла у нас.

Если бы духовность не имела никакой конкретной адаптивной ценности, если бы она не служила хоть как-нибудь повышению выживаемости нашего вида, то она просто никогда бы не возникла

Большинство физических особенностей возникает в ответ на какое-либо давление извне. К примеру, если у полярного арктического волка густая шерсть, то лишь потому, что окружение вынудило его обзавестись такой шубой. Поскольку окружение, в котором мы существуем на Земле, постоянно меняется, органической материи — то есть всему живому — приходится приспосабливаться в соответствии с требованиями непрестанно меняющихся условий ее существования. Следовательно, если люди действительно обладают нейрофизиологическим механизмом, побуждающим нас верить в духовную реальность, наш долг — понять его назначение и происхождение. Если отбор новых адаптаций происходит под влиянием окружения, значит, должно было существовать и конкретное внешнее влияние, стимулировавшее естественный отбор духовной когнитивной деятельности у человека как вида.

В случае полярного волка под влиянием холодных зим отбор проходили особи с наиболее густой шерстью. Если же речь идет о человеке, какое давление извне могло способствовать эволюции в нас духовной функции? Какие преимущества могла дать нам вера в духовную реальность, если ее на самом деле не существует?

И кроме того, чем так уникален наш вид, что только у нас одних развилась эта необычная абстрактная черта? Так как природе свойственно искоренять все избыточное, духовное сознание просто не развилось бы в нас, если бы никак не способствовало выживаемости нашего вида.

Истоки нравственного сознания

«В сотне стран человечество, говорящее на тысяче языков, останавливается и обращает взгляды вверх, остро сознавая свою смертность».

«Во мне нет ни единой мысли, которую не запечатлела бы своим резцом смерть».

Ни одно другое существо на Земле не обладает интеллектуальными возможностями Homo sapiens. По сути дела, наш интеллект — фундамент поразительного могущества человека как вида. Если рыба умеет плавать, птица — летать, а кошки — развивать скорость, то человеку интеллект позволил погружаться глубже, взлетать выше и передвигаться быстрее любого другого существа на планете. Ни одно существо (кроме условно живых вирусов) даже не приблизилось к оспариванию нашего превосходства над другими формами жизни. Нам достаточно оглядеться по сторонам, чтобы убедиться в удивительной силе своего интеллекта. Всего за сотню лет мы преобразили поверхность планеты значительнее, чем любой другой вид за последние три миллиарда лет.

Однако какие бы преимущества ни давали нам чудеса собственного интеллекта, он также является источником наших самых страшных бед. Хотя интеллект и сделал нас наиболее разносторонними и, следовательно, могущественными обитателями Земли, та же адаптация оказалась палкой о двух концах и ударила по человеку как виду почти так же ощутимо, как послужила ему. В результате применения нашего интеллекта произошло то, чего прежде никогда не случалось в известном нам мире. Благодаря той же восприимчивости, которая позволила нашим предшественникам постигать окружающий мир, Homo sapiens приобрел уникальную способность воспринимать самого себя. Впервые в истории органической жизни одна из ее форм начала осознавать свое существование. К примеру, до нас ни одно живое существо понятия не имело, что когда оно пьет из водоема, то видит в воде свое собственное отражение. А теперь, впервые за три с половиной миллиарда лет истории живых организмов один из них, а именно человек, осознал этот факт. В первый раз на протяжении истории известной нам вселенной появилась комбинация молекул, способная осмыслить собственное существование.

Представим, как первобытные люди смотрели на свои руки, на свои тела, и, охваченные при виде их трепетом, впервые в истории жизни на Земле задавались роковым вопросом: «Что я такое? Что есть мое существование?» Способность к такой когнитивной деятельности, к такой саморефлексии, преобразила человека как вид. Пользуясь библейскими терминами, можно сказать, что человек первый раз откусил запретный плод, только что сорванный с дерева познания.

В первый раз на протяжении истории известной нам вселенной появилась комбинация молекул, способная осмыслить собственное существование

Вероятно, вскоре после этой первой вспышки когнитивной молнии на нас обрушился неизбежный удар грома: «Если я есть, если я существую, значит, можно также предположить, что когда-нибудь меня не станет?» Получив способность постигать свое существование, мы в то же время осознали возможность нашего несуществования — смерти. С этим осознанием колесо жизни, миллиарды лет назад вращавшееся так плавно, заехало в когнитивный тупик. Человечество накрыл первый в жизни экзистенциальный кризис.

Функция боли

«Боль и смерть — неотъемлемые составляющие жизни. Отрицать их — значит, отрицать саму жизнь».

Согласно Будде просветления может достичь каждый, кто готов следовать по пути «Четырех Благородных Истин». Первая из них, которую Будда именовал «дуккха», гласит, что жизнь — непрерывная череда горестей и страданий. Кем бы ни был человек, принцем или нищим, все мы обречены на одну и ту же роковую кончину. Все мы неизбежно состаримся, станем дряхлыми и немощными. Всем нам суждено потерять все, что мы имеем или любим, в том числе самих себя. Словом, наш удел — смерть. Обращаясь к этому пессимистическому буддийскому догмату, Фрейд высказал подобную мысль:

Нам грозят страдания с трех сторон: со стороны нашего тела, неизбежное будущее которого — упадок и разложение, причем не без боли и тревоги в качестве предупреждающих сигналов; со стороны внешнего мира, который обрушивает на нас ошеломляющие и безжалостные гибельные силы; и наконец, со стороны наших взаимоотношений с другими людьми{27}.

Поскольку нашей жизни непрестанно угрожают эти опасные силы, боль представляет собой не только биологическое явление, но и биологическую необходимость. Как и в случае со всеми другими особенностями, которыми мы наделены, мы испытываем боль, поскольку она служит конкретной функции.

Однако что такое боль? Боль — негативные ощущения, испытываемые органической формой жизни при срабатывании специфических рецепторов мозга. Раздражители, вызывающие боль, обычно указывают на то, что представляет потенциальную угрозу для существования организма. К примеру, избыточное тепло может серьезно навредить существу, если не убить его. Поэтому у многих животных есть термочувствительные рецепторы на поверхности кожи. Когда эти рецепторы вступают в контакт с избыточным теплом, животное воспринимает этот потенциально опасный раздражитель как комплекс негативных ощущений, которые мы называем болью. Воспринимая избыточное тепло таким негативным, или «болезненным», образом, животные вынуждены избегать того, что может их обжечь. Если животное, к примеру, подошло слишком близко к огню, негативное ощущение боли заставит его отпрянуть, таким образом оберегая от возможного сильного или даже непоправимого ущерба. Значит, боль — эволюционная адаптация, призванная побуждать органические формы жизни избегать всего того, что может угрожать их существованию. Именно функция боли помогает нам сохранять бдительность и не дает резаться, колоться, обжигаться, обмораживаться, умирать от голода или жажды.

Именно функция боли помогает нам сохранять бдительность и не дает резаться, колоться, обжигаться, обмораживаться, умирать от голода или жажды

В качестве конкретного примера действия функции боли рассмотрим проголодавшегося кролика. Для того чтобы уберечь кролика от голодной смерти, его организм, не получающий питательных веществ, посылает тревожный сигнал в центр управления организмом — его мозг, а именно — в таламус, порождающий опыт восприятия боли, и тем самым сообщает, что кролику нужна пища. Негативные ощущения побуждают кролика отправиться на поиски еды. Если эта физическая потребность не будет удовлетворена за определенный промежуток времени, организм животного усилит сигнал, стимулируя еще больше болевых рецепторов и обостряя голод. То, что прежде ощущалось как легкий дискомфорт, превращается в острую боль. По сути дела, организм посылает сигнал бедствия самому себе, заявляя: «Накорми меня, или умрешь!» Для того чтобы избавиться от мучительного чувства голода, животное подчиняется действию раздражителя и стремится на поиски еды. А теперь предположим, что кролик нашел какой-нибудь источник энергии для организма — то, что принято называть пищей. Когда кролик наконец потребляет эту пищу, мы, пользуясь нашим неточным языком, можем сказать, что он испытывает удовольствие. Но если посмотреть на происходящее с чисто биологической точки зрения, животное испытывает не удовольствие, а скорее снижение уровня дискомфорта или боли.