Читаем без скачивания Бог и мозг: Научное объяснение Бога, религиозности и духовности - Мэтью Альпер

Однако если отнять у человека интеллект, он станет одним из самых слабых и уязвимых существ на Земле. Лишенный таких защитных адаптаций, как когти, клыки, крылья, ядовитое жало, оборонительная струя, да еще утративший интеллект человек превратится в ходячий обед, ждущий, когда его съедят. Следовательно, устранение интеллекта было бы явно неудачной стратегией. Вместо этого природе пришлось выбрать какую-нибудь новую адаптацию, чтобы человечество выжило, несмотря на осознание своей смертности. Какого рода адаптация могла помочь в этом случае? Какой механизм мог возникнуть у нас таким образом, чтобы избавить нас от парализующего осознания смерти, но при этом не лишить интеллектуальных способностей?

Если отнять у человека интеллект, он станет одним из самых слабых и уязвимых существ на Земле. Он превратится в ходячий обед, ждущий, когда его съедят

Возможно, поначалу удавалось выжить только тем индивидам, которые ввиду особенностей строения мозга каким-то образом сопротивлялись деструктивной тревоге, возникшей вместе с самосознанием и осознанием смертности. Тем не менее для выживания человека как вида требовалось что-то еще. Возможно, новообретенное человеком осознание смерти создавало настолько значительное напряжение, что на физиологические особенности нашего мозга было оказано селективное давление. Если давление среды преобразует целые виды, почему такое же давление не может преобразить один орган — наш мозг? Разве не следует применять постулаты дарвиновского учения не только ко всей органической материи, но и к эволюции нашего мозга? Как еще, по нашему мнению, могли возникнуть другие когнитивные центры — языковые, музыкальные, математические?

Ввиду наличия у нашего вида способности к самосознанию, нам внезапно потребовалась перенастройка — такая, чтобы мы соответствовали новым требованиям, предъявляемым к нам внутренней средой. Это означало, что с большей вероятностью выживали те индивиды, в мозге которых присутствовали некие генетические мутации, позволяющие им выдержать ошеломляющее беспокойство, вызванное осознанием смерти. Следовательно, именно для них вероятность передачи потомству благоприятной адаптации была наибольшей.

Одно поколение протолюдей сменялось другим, и те из них, чей мозг был устроен таким образом, чтобы наиболее эффективно справляться с тревогой, порожденной осознанием смерти, оказывались наиболее приспособленными, пригодными для выживания. Этот процесс продолжался, пока не возникла когнитивная функция, которая изменила образ восприятия реальности протолюдьми, дополнила их подход «духовным» компонентом. Точно так же, как человеческий мозг развил языковый, музыкальный и математический интеллект, у нас, вероятно, развился интеллект «духовный».

Словом, осознание неизбежности смерти человеком как видом оказало настолько сильное давление на эволюцию нашего мозга (когнитивной деятельности), что в какой-то момент на сравнительно поздних стадиях развития гоминида природа выбрала те линии наследования, для которых была характерна врожденная предрасположенность к вере в иную реальность или к восприятию этой реальности, отменяющей ограничения конечного материального мира, способного предложить нам только боль, страдания, а в итоге — смерть. Таким образом, внутри у человека родилась новая реальность, побудившая представителей нашего вида считать себя трансцендентными, воображать, что мы являемся чем-то большим, чем есть на самом деле.

Истоки осознания бессмертия и Бога

Из всех факторов, которые могли повлиять на эволюцию «духовной» когнитивной функции», ключевую роль, как мне кажется, сыграла присущая человеку уникальная способность вести подсчеты и перечисления. Большинство животных располагают внутренним пониманием масштабов времени и пространства. Так как мы живем во времени и в пространстве, их неотъемлемое осознание необходимо нам, чтобы выжить. К примеру, у большинства животных есть внутренние биологические часы, которые служат для корректировки поведения организма в соответствии с временем. Эти биологические часы определяют время суток или года, в которое животное кормится, спит или спаривается, и этот перечень можно продолжить.

Многие животные в значительной степени полагаются ради выживания на свое зрение. Поскольку освещение на нашей планете определяется вращением Земли вокруг Солнца, цикл ее движения по орбите играет решающую роль в поведении большинства животных. Более того, поскольку обороты нашей планеты вокруг Солнца определяют климат Земли, то и они оказывают мощное воздействие на поведение органической природы в целом. Так как условия среды, в которой мы живем, заключены во временные рамки, большинству животных просто необходимо иметь внутренние биологические часы, помогающие им эффективно пользоваться климатическими и осветительными циклами Земли.

Помимо внутренне присущей способности воспринимать временные явления, все формы жизни от рождения обладают механизмом, который позволяет воспринимать мир пространственно. Даже растение, несмотря на то что его корни вросли в землю, выказывает гелиотропные пристрастия, поворачивая листья к Солнцу. Так как мы существуем в трехмерном (пространственном) окружении, большинство животных обладает неким сочетанием органов, посредством которых можно различать верх и низ, движение вперед и назад, близкое и далекое расположение. Поскольку животным свойственна подвижность, они не в состоянии выжить без подобной пространственной восприимчивости.

Хотя большинство животных в той или иной мере осознает пространство и время, человек как вид наделен гораздо более развитой способностью постигать оба этих измерения. Только люди могут точно улавливать изменение временных и пространственных показателей. Имея возможность разделять наш мир на отдельные пространственные и временные единицы, люди развили в себе способность перечислять объекты — вести счет[13].

Поскольку человек наделен особой «математической» когнитивной способностью, люди могут измерять промежутки времени и единицы пространства. Следовательно, благодаря наличию этой счетной или математической функции только мы одним усилием мысли можем находить дорогу в океанах и морях, на материках, а с недавних пор — во внеземном пространстве. Эта же способность позволяет нам возводить грандиозные сооружения, создавать бесчисленные машины и технологии, а также поразительные орудия для исцеления и уничтожения, и все они так или иначе помогли нам стать самыми могущественными обитателями планеты.

Несмотря на то, что в большинстве случаев эта способность оказывалась нашим преимуществом, наше умение вести счет, как и самосознание, оказало на нас потенциально опасное влияние. Причина заключается в том, что наша способность считать, складывать один и один, неразрывно связана с внутренним осознанием того, что этот процесс не имеет конца (то есть каким бы огромным ни было число, к нему всегда можно прибавить единицу). Итак, результат нашей развитой способности считать — внутренне присущая способность осмыслять бесконечность. Поскольку развитым умением считать обладает только наш вид, лишь мы одни имеем представление о понятии бесконечности[14].

Точно так же, как мы подсчитываем единицы пространства, мы можем подсчитать и моменты времени. Нам понятно, что один плюс один равняется двум, и одинаково понятно, что день после сегодняшнего — это завтрашний день. Одной и той же когнитивной способности люди обязаны своим умением сознавать или предвидеть будущее, позволившим каждой культуре составить календарь для измерения предсказуемого будущего в днях, временах года и годах.

Результат нашей развитой способности считать — внутренне присущая способность осмыслять бесконечность

Наша способность к перечислению помогла нам понять, что пространственные измерения бесконечны, и аналогичным образом мы можем применить это понятие к временным измерениям. Мы можем составить представление не только о бесконечности, но и о вечности. Точно так же, как мы можем прибавить единицу к любому пространственному измерению, и так до бесконечности, мы можем поступить подобным образом и с временными измерениями (эта минута плюс следующая минута дадут минуту, которая наступит через одну, и так далее, до бесконечности). Благодаря способности сознавать, что временные измерения не имеют конца, мы в состоянии не только представить себе собственное будущее вплоть до неизбежной смерти, но и спустя долгое время после этого, в вечности. Поскольку мы имеем представление о таком понятии, как вечность, нам как виду приходится жить с сознанием того, что мы, наше физическое «я», существуем временно, потому что такова наша природа, а само время не кончится никогда. Благодаря осознанию вечности людям неожиданно пришлось примиряться с мыслью о том, насколько коротка жизнь. Если все прочие существа живут одной минутой, мы получили возможность соразмерять свою жизнь с ошеломляющим фоном, на котором она протекает, — с вечностью. Человечеству внезапно пришлось считаться с внутренним ощущением своей предельной и мучительной ничтожности. Выражаясь словами философа Блеза Паскаля, «конечное уничтожено бесконечным». Следовательно, ввиду нашей способности охватывать умом вечное и бесконечное, человек как вид был вынужден терпеть новую тревогу, по силе не уступающую той, которую вызвало наше изнуряющее осознание смерти.